Цивилизация
Вам не нужен скейтборд для левитации? Работает по принципу «ковра-самолета»: не катится по земле, а парит над. Точь-в-точь как в фильме «Назад в будущее, часть 2» 1989 года. Доска продается. Всего $10 тыс. Пока заряда (заряжается от обычной розетки) хватает на 15 минут, но уже продано десять штук под заказ. Создатели планируют развить «левитационную» технологию для сейсмоопасных зон. Левитационный скейт родился как стартап, на который Джилл и Грег Хендерсоны собрали $450 тыс. на портале Kickstarter.
Основанный в 2009 году Kickstarter стал одним из синонимов краудфандинга, хотя уже работают десятки подобных платформ, каждая из которых имеет свою специализацию. Kickstarter — это в основном для «креативных проектов»: на нем можно собрать деньги на фильм, книгу, на постановку танца или фотоальбом. На что там только не собирают. К примеру, на создание коллекции чая. На составление школьного расписания в стиле зомби. На гаджеты. Недавно собрали на «вертолет», поднимающийся в воздух силой ног крутящего педали велосипедиста.
Общий объем средств, собранных методом краудфандинга, только на этой платформе давно превысил $1 млрд, внесенных почти 6 млн спонсоров более чем на 135 тыс. проектов, включающих музыкальные, книгоиздательские, театральные, кинематографические, медийные, видеоигры и т.д.
Речь не идет об инвестиционных проектах, все права собственности и прибыль от реализации остаются у создателей, спонсоры довольствуются символическими подарками, возможностью первыми опробовать тот или иной проект. Финансирование происходит по принципу «все или ничего», нельзя собрать лишь часть заявленной на осуществление проекта суммы. Если к установленному сроку спонсоры поверили заявке, набрали запрашиваемую и обоснованную (бизнес-планом) сумму в форме финансовых «обещаний», то одновременно со всех платежных карт «подписавшихся» на проект списываются обещанные ими суммы. Если проект не набрал сумму «обещаний» к сроку, не платит никто.
Главный фактор любого краудфандинга — доверие.
Спонсоры должны поверить в проект, поверить людям, которые его затевают, поверить их объяснениям, бизнес-плану и идее. Это могут быть как вполне известные люди, даже «звезды» в своей области (на Kickstarter собирали деньги в том числе на «оскаровских» номинантов, так собирают деньги чуть ли не 20% участников фестивалей авторского кино типа «Сандэнс»), так и совершенно неизвестные люди.
Надо уметь подать проект, к нему предъявляются определенные требования, команда Kickstarter выступает медиатором, отсеивая заведомое мошенничество. Проектанты должны отвечать на вопросы спонсоров, быть постоянно на связи, в том числе когда проект уже реализуется.
Создатели Kickstarter уверяют, что процент успешных проектов высок: почти половина.
По статистике те, кто набирает хотя бы 20% требуемых средств, имеют уже 80% вероятности набрать всю сумму, достигшие рубежа 60% почти со стопроцентной вероятностью наберут всю сумму. То есть еще и сама публика с самого начала отсеивает «мусор».
Какие гарантии успешности или неуспеха? Собственно, никаких. Доверие. Много проектов, собрав деньги, потом не укладываются в график (до трех четвертей). Но это считается простительным: в творчестве невозможно подчас все предусмотреть. Некоторые проваливаются, и тогда деньги спонсоров пропадают зря. Но, напомним, они изначально и не ожидали никакой денежной отдачи.
Как ни покажется удивительным это нам, подозревающим всех в воровстве, процент мошенничества низок. Процентов пять (то есть чтобы скрылись с деньгами или вообще ничего не произвели). Еще какое-то количество проектов обвиняют в завышении сметы и пр. Но это считается в обществе, где рождаются такие «кикстартеры», вполне допустимыми издержками для того, чтобы творческая мысль и экономика в целом развивались дальше. Это неизбежный риск. И большинство собирающих таким образом деньги людей отрабатывают их. И потом отчитываются о сделанном.
Согласно исследованию, проведенному в Университете Пенсильвании пару лет назад, из 471 успешного проекта (тех, на которые были собраны запрошенные деньги) в разряде «Дизайн и технологии» 381 получили вполне реальные результаты, часть осталась незаконченной, 3 вернули деньги обратно, 11 «исчезли» и их создатели перестали выходить на связь со спонсорами.
То есть 14 полностью провальных проектов, собравших чуть более $21 тыс., против 381 показавших положительный результат и собравших $4,5 млн. Это результат, которому, полагаю, позавидовали бы что «Сколково», что «Роснано».
Сама краудфандинговая платформа, как и посредничающие платежные системы (скажем, Amazon), живут за счет отчислений от сумм, собранных на успешные проекты (провалившиеся не платят ничего), набегает процентов десять.
Платформа Kickstarter охватывает в основном англосаксонские страны, хотя были единичные случаи, когда свои проекты там размещали россияне (около полсотни за все время). А вот спонсорами успели выступить граждане 240 стран мира.
Почему люди жертвуют деньги на понравившуюся идею? Это могут быть друзья тех, кто затевает проект. Поклонники, если речь идет об известных людях. Или просто те, кому понравилась идея и он готов безвозмездно пожертвовать на ее осуществление пару сотен долларов — обычно размер пожертвований именно такой. Проектанты рекламируют себя в социальных сетях, в прессе, рассылают рекламу. И находят отклик.
В прошлом году первое место по популярности занял проект «Супер кулер»: людям понравилось, что в бытовом «холодильнике» могут быть еще и блендер, водонепроницаемые спикеры, работающие по Bluetooth, и оригинальная подсветка. И они «отстегнули» (более 60 тыс. спонсоров) более $13 млн на проект.
Певица Аманда Палмер собрала более $1 млн более чем от 24 тыс. спонсоров на новый альбом. Почти $6 млн пожертвовали 91 тыс. спонсоров на телесериал «Верника Марс». Мастер перформанса, художница из Черногории Марина Абрамович собрала почти $1 млн на покупку здания для своего института.
Разумеется, есть масса курьезных проектов. К примеру, пару лет назад собрали почти $70 тыс. на сооружение статуи героя фильма «Робокоп», причем для обанкротившегося Детройта, где масса людей нашли бы таким деньгам более практичное применение.
Истоки подобных начинаний, хотя сам термин «краудфандинг» появился лишь в 2006 году, можно проследить еще в раннем «адам-смитовском» капитализме, аж с XVII века, когда те художники или предприниматели собирали деньги на еще не осуществленные начинания, «по подписке», в порядке меценатства, будь то арт-проект Микеланджело или путешествие для открытия новых земель. В XIX — XX веках прообразом краудфандинга служило кооперативное движение. Основа одна — доверие.
В истории русского капитализма схожие формы финансирования — «под обещания», под честное слово — были известны. И в купеческой среде, и в крестьянской кооперативной. Но ХХ век, прошедшись по нации коммунистическим геноцидом, разрушил ту основу, на которой строится и вся современная экономика в целом, и краудфандинг в частности.
Помимо Kickstarter (это около 90 человек, работающих в компании в Бруклине, Нью-Йорк) имеется множество других форм и платформ краудфандинга. И даже краудинвестинга. Данная платформа, скажем, исключает любые формы благотворительности, стипендий, проведение кампаний и т.д. Есть даже «долговой» краудфандинг — по выплате долгов. Общемировой рынок краудфандинга оценивается в $6–7 млрд. В настоящий момент работает постоянно около полутысячи глобальных краудфандинговых платформ, на любой вкус и специализацию, начиная от благотворительных до специализирующихся на интеллектуальной собственности.
В России есть прямой аналог Kickstarter — платформа Boomstarter или еще более крупный ресурс Planeta.ru. В основном у нас собирают деньги на «творческие проекты», доля предпринимательских или изобретательских невелика. По объему и разнообразию российские платформы не могут сравниться с западными аналогами. Процент успешности тоже ниже — около 20%.
Краудинвестинга (то есть когда спонсоры рассчитывают на материальную отдачу от вложений) у нас вообще нет никакого. При том что наши законодатели и вездесущие контролеры, похоже, еще просто не обратили свой взор на данный слабый росток предпринимательской активности, чтобы зарегулировать его до полусмерти инструкциями, запретами, формами отчетности и проверками. Мол, жулики же кругом, надо бдеть да бдеть. Бдеть и контролировать — наша главная «экономическая» задача.
В условиях почти полной сейчас недоступности кредита для частного бизнеса краудфандинг мог бы стать надеждой хотя бы для некоторых перспективных проектов. Но не станет.
Потому что у нас почти никто никому не верит. Государство — гражданам. Граждане — государству и друг другу. Бизнес — клиентам и партнерам, клиенты — бизнесу. Даже благотворителям не верят. Многие проблемы нашей экономики коренятся в самом нашем обществе и не имеют сугубо экономических (технократических) решений.
Такому не вполне здоровому обществу, пронизанному тотальным недоверием всех ко всем, эрозией нравственных норм, прописывать «полезность» краудфандинга или иных форм, до которых додумались современный якобы «бездуховный мир» и современная экономика, устроенная совершенно по-другому, нежели еще пару-тройку десятилетий назад, — это все равно что читать на сон грядущий какие-нибудь «Марсианские хроники». То есть — сказки.
