Цивилизация
— После сегодняшнего решения гаагского суда прошла информация, что вы и ваши соратники готовы продать права на взыскание долга. Это правда или нет?
--У вас есть покупатель? Я готов продать что угодно, если есть покупатель. А если серьезно, если кто-то соберется покупать права требования к Российской Федерации, то есть о чем говорить, будем вести переговоры. Если нет — будем сами изыскивать выгоду.
— Если деньги будут выплачены, какая доля причитается лично вам?
— Знаете, мне ничего не причитается. Потому что я ведь на самом деле бенефициар траста, который является крупным акционером группы GML. А GML причитается 60% от $50 млрд, то есть примерно $30 млрд. Далее, потенциально, если распределить по трастам, то существенная часть этих денег, чуть менее 40%, принадлежит моим трастам, и я могу стать бенефициантом, то есть мне могут быть в той или иной мере распределены эти деньги.
— Миллиардов двенадцать тогда получается...
— Чуть меньше 12 млрд. Большие деньги, да.
— Уже кто-то обращался с предложениями о покупке вашей доли?
— Сегодня только объявили результаты. Насколько я знаю от адвокатов и руководства GML, пока еще никаких переговоров ни с кем не проводилось. Но я вас уверяю, зная историю, что всякого рода переговоры и переговорщики в ближайшее время появятся. Скорее всего, после того, как будут использованы все юридические возможности остановить эту выплату.
— Если появятся какие-то предложения, то, наверное, со скидкой? Какой будет интерес у вас, какой — у потенциальных покупателей?
— Смотрите, ситуация многомерная. Вот, например, есть Пичугин, который находится в пожизненном заключении, абсолютно несправедливом. Несчастный человек. Это вопрос для переговоров? Да, это вопрос для переговоров. По большому счету это все. Ну еще можно говорить о незаконных делах по отношению ко мне и другим акционерам, которые желательно было бы, конечно, снять. И это тоже вопрос для переговоров. Но в целом по большому счету большого разговора о больших скидках нет.
Бывший глава службы внутренней экономической безопасности ЮКОСа Алексей Пичугин отбывает пожизненный срок по обвинению в организации убийств мэра Нефтеюганска Владимира Петухова, предпринимателей Валентины Корнеевой, Сергея Горина и его жены, а также нескольких покушений. Леонид Невзлин признан одним из организаторов этих преступлений и приговорен к пожизненному заключению заочно, поскольку уехал в Израиль в 2003 году. Однако запрос российских властей о его экстрадиции был отвергнут Верховным судом Израиля из-за недостаточности доказательств.
— А если действительно будет предложено пересмотреть приговор Алексею Пичугину, приговор вам, то какую-то часть этой суммы вы готовы простить?
— Ну конечно же, люди Путина будут настаивать на том, что Россия — правовое государство, что никакие переговоры невозможны, что все решает суд... Если же они будут серьезно относиться к этому вопросу, то мы можем проявить достаточную гибкость в разговоре, не мы, а группа GML может проявить гибкость, потому что мы реально хотим всю эту историю закончить, подвести итог и забыть навсегда. Это честно.
— То есть я правильно понял, что Леонид Невзлин и его соратники готовы торговаться с Россией за реальное завершение всей этой тяжелой истории, которая была с вашими бывшими коллегами по ЮКОСу? Спрошу в лоб: если Пичугина выпустят, сколько вы можете скинуть?
— Нет-нет, так не скажу. Скажу только, что для свободы Пичугина мы — я сейчас говорю не про деньги, скидки и так далее — за свободу Пичугина мы готовы на многое.
— А ближайшие планы ваши и ваших соратников?
— Ну ближайшие планы — это не планы соратников, это планы руководства GML, Тима Осборна, и адвокатов, которые работали. Планы пройти юридический процесс до конца, поскольку у России, насколько я понимаю, есть еще право на апелляцию в Верховном суде Нидерландов. Когда все это закончится и придет непосредственно к денежным выплатам, то пройдет еще какой-то период, прежде чем России начнут начислять проценты, и у Москвы будет время принять нормальное добровольное решение и выплатить то, что они должны выплатить в соответствии с международным правом. Пока никаких других идей не было. Если же они будут отказываться это делать, то, соответственно, будем изыскивать средства для поиска и ареста активов с целью их реализации за рубежом. Но этим всем будет заниматься группа GML.
— Вы намерены в том числе предъявлять претензии и «Роснефти» или нет?
— Нет-нет-нет. С «Роснефтью» отдельная история. Этим занимается менеджмент компании ЮКОС, часть менеджмента, которая до сих пор работает под юрисдикцией, по-моему, в голландском ЮКОСе и успешно достаточно судится с «Роснефтью» по поводу взаимных отношений ЮКОСа с «Роснефтью», ЮКОСа и дочерних компаний «Роснефти» в Америке и в Голландии. То есть к сегодняшнему процессу это не имеет никакого отношения. Есть еще один процесс, о котором вы, наверное, знаете. На днях должно прийти урегулирование между ЮКОСом компанией, это опять не мы, и Российской Федерацией в области налогов, срок которого кончается 30 июля этого года. И 30 июля, в 10.00, появится решение о компенсации Российской Федерации ЮКОСу по поводу неправильно выплаченных налогов. Я не знаю, что там будет, но это опять отдельная история, к этому трибуналу отношения не имеет.
Бывшая «дочка» ЮКОСа Yukos Capital много лет судится с «Роснефтью» за кредиты, которые она выдавала другим дочерним предприятиям нефтяной компании, после ее банкротства вошедшим в структуру госкорпорации. В частности, суд Нью-Йорка в октябре прошлого года обязал «Роснефть» выплатить Yukos Capital $186 млн за долги «Самаранефтегаза». В 2010 году по решению Верховного суда Нидерландов российская компания выплатила по кредитным претензиям «дочке» ЮКОСа 12,9 млрд руб.
Кроме того, 31 июля должно быть вынесено решение Страсбургского суда по правам человека по иску бывших акционеров ЮКОСа к России о неправильном начислении налогов, которое в конечном счете привело к банкротству компании. Размер требуемой юкосовцами компенсации составляет $98 млрд.
— Министр иностранных дел Сергей Лавров сегодня заявил, что Россия будет оспаривать решение суда. На ваш взгляд, какие у России могут быть аргументы? И как долго после этого может продлиться рассмотрение апелляции Российской Федерации по решению суда?
— Я на самом деле не знаю юридического тайминга. Мне кажется, все это будет недолго и вскоре после судебных каникул мы узнаем окончательное решение. Мне кажется, что суд, который работал столько лет, не мог вынести необоснованное решение. Поэтому, естественно, русские должны рассчитывать на апелляцию, надеяться на апелляцию, но я бы на их месте не был особенно оптимистичен.
— В одном из интервью вы сказали, что $50 млрд для Российской Федерации не такая большая сумма. Но вы же прекрасно знаете, что сейчас у России с деньгами, в общем, туго. Вчера Олимпиада, сегодня санкции. Все равно Москва будет всячески сопротивляться. Вы, как человек, которому Москва много лет противодействовала, чего вы ожидаете сейчас?
— Я, конечно, не буду входить в сложное положение Российской Федерации по поводу бюджета. Потому что мне по большому счету, как вы понимаете, все равно, в какую ситуацию Путин завел страну. И мне по большому счету все равно, какие действия он будет предпринимать. Есть прямое решение — деньги должны быть выплачены. Есть деньги в бюджете, нет денег в бюджете — мне по большому счету все равно.
И потом, мы сейчас с вами говорим о стране с огромным бюджетом. Она не так давно отстроила и провела огромную Олимпиаду. Я не знаю, сколько они на этом заработали, но не секрет, сколько они на это потратили. Страна вкладывает огромные средства в войну, которая происходит на востоке и юго-востоке Украины. Страна милитаризуется, страна осваивает Арктику.
Ну что для Путина жалкие $50 млрд на фоне тех сотен миллиардов, которые он тратит из бюджета страны? Я думаю, что совершенно незатруднительно заплатить полагающиеся $50 млрд.
