Цивилизация
50 млрд долларов — более 1,7 трлн рублей — это примерно как провести еще одну Олимпиаду, или целый год содержать Москву, или оплатить еще три саммита АТЭС. В общем, много.
Допустим, что Россия согласится заплатить, хотя пока этот вопрос остается открытым. Главный вопрос — кто именно будет платить? В «Роснефти» уже заявили, что «все сделки по приобретению бывших активов ЮКОСа, а также все иные действия в отношении ЮКОСа были полностью правомерными и совершены в соответствии с применимым законодательством», так что, вероятнее всего, выплаты лягут на российский бюджет.
И если до сегодняшнего дня «дело ЮКОСа» рядовому гражданину и могло показаться личными разборками в олигархических верхах, далекой политикой и неблизкой судьбой Михаила Ходорковского, то громкое решение Гаагского суда прямо приблизило его к кошельку каждого.
«Печально, что компенсация пойдет из кармана государства, а не из карманов околовластных мафиози», — прокомментировал решение суда сам Ходорковский, неоднократно подчеркивавший, что он не имеет отношения к процессу и ни копейки из озвученной суммы не получит.
50 млрд долларов — это далеко не та сумма, которую российский бюджет может выложить недрогнувшей рукой.
Этих денег, как и любых других дополнительных средств, в бюджете страны просто нет и в ближайшее время не ожидается. И если санкции в полную силу дадут о себе знать через год-два, то 50 млрд Запад (в лице Третейского суда) требует выложить уже до Нового года — иначе начнут капать проценты.
Конечно, как уже заявил глава нашего МИДа, Россия оспорит это решение в апелляционном суде. Хотя бы для того, чтобы оттянуть процесс выплат. Позиция России в апелляции ясна: решение политизированное, суд не учел одну из статей Энергетической хартии, по которой решения о налоговых спорах должны принимать правительства стран, где зарегистрированы компании (то есть в данном случае Россия, Великобритания и Кипр), не были заслушаны доводы российской стороны. Но, скорее всего, в сегодняшней ситуации, когда США и Евросоюзу нужно добиться от России «дать задний ход» по Украине, разного рода апелляции будут успешны только в случае серьезных политических уступок со стороны Москвы.
Если уступок не будет, придется срочно искать дополнительные средства для затыкания дыры в российском бюджете: от повышения налогов, что еще без всякого Гаагского суда анонсировал министр экономики, до приватизации госактивов. Причем налоги, если вердикт Третейского суда приблизит это решение, повысят для граждан: речь в первую очередь идет о подоходном и о налоге с продаж. Госкомпании тем временем, напротив, лоббируют для себя налоговые послабления.
Итак, возвращаясь к «делу ЮКОСа», выбор прост — платить или не платить.
То есть или эти 50 млрд долларов станут той последней каплей, которая приведет экономический блок к масштабному пересмотру всех госпрограмм и глобальной перекройке бюджета.
Или же мы выберем вариант отказа платить по счетам и будем жить в ожидании ареста активов, как это было в случае с компанией Noga. То есть вроде как средства изымут из федерального бюджета, а вроде как ничего урезать не придется. К примеру, из российской собственности уйдут экспонаты международных выставок, будет заморожена пара счетов, а управделами и МИД лишатся зданий всех российских торгпредств. Впрочем, зачем нам в условиях санкций столько торгпредств? В этом случае акционерам ЮКОСа предстоит долгий и нудный процесс по изъятию денег, и глава GML Тим Осборн уже анонсировал возможную подачу иска против BP как акционера «Роснефти».
Есть вариант, когда вдруг Алексея Пичугина выпустят из тюрьмы, Платона Лебедева — из страны, а выигравшая иск Group Menatep Limited (GML), представляющая интересы Невзлина, Дубова и других бывших акционеров ЮКОСа, благородно откажется разорять простых российских граждан.
Или же, в логике простых решений последнего времени, можно просто отменить норму о верховенстве международного права над российскими законами, записанную в Конституции, и просто не признавать решений Третейского суда. Менять Основной закон, как показывает практика работы с российскими законодателями, довольно просто. К «железному занавесу» и непризнанию международных норм россияне морально готовы.
Неизвестно, в чем именно состоял план сначала банкротства и отъема ЮКОСа, посадки Михаила Ходорковского и затем помилования его десять лет спустя, но вряд ли тогда он включал в себя присоединение Крыма, войну на юго-востоке Украины и падение малайзийского «Боинга», следующего рейсом из Амстердама.
Также неизвестно, насколько все эти события повлияли на решение Гаагского суда, но одно событие («дело ЮКОСа») и другие события сложились для российского руководства не самым приятным образом. И сколько бы российские чиновники ни считали себя жертвами санкционных настроений, суд и вполне конкретные выплаты теперь предстоят не несправедливым европейским судам, а гражданам России.
