Цивилизация
Дело о массовых беспорядках и применении насилия в отношении полицейских на Болотной площади во время «Марша миллионов» было возбуждено в тот же день — 6 мая 2012 года. За год с лишним в «болотном деле» появились 28 обвиняемых, 12 из них уже восьмую неделю судят в Мосгорсуде. Заседания длятся по восемь часов в день, и большая часть доказательств стороны обвинения не исследованы до сих пор — впереди еще допрос около 70 свидетелей и просмотр десятка видеоматериалов.
Дело еще одного фигуранта «болотного дела» Михаила Косенко выделено в отдельное производство и уже девять месяцев слушается в Замоскворецком суде Москвы. Сторона защиты не берется предположить, когда слушания выйдут на финальную стадию.
«Болотное дело» обещает стать одним из самых долгих. За время, пока оно тянется, уже четыре фигуранта — Леонид Ковязин, Алексей Полихович, Леонид Развозжаев и Александра Духанина — официально вступили в брак.
Арестованный Алексей Гаскаров, дело которого пока еще расследуется, не рассчитывая на скорое освобождение, также готовится к свадьбе.
Косенко: год в СИЗО и девять месяцев процесса
Процесс над Михаилом Косенко, единственным из фигурантов «болотного дела», которого обвиняют в применении насилия, опасного для жизни и здоровья (ч. 2 ст. 318 УК РФ), начался в ноябре прошлого года. Его дело выделено в отдельное производство, поскольку следствие, заручившись заключением судебно-психиатрической экспертизы Центра им. Сербского о том, что подсудимый страдает «параноидальной шизофренией», настаивает на его принудительном лечении.
Председательствующая на процессе судья Замоскворецкого суда Людмила Москаленко назначает заседания с перерывами в несколько недель, нередко слушания переносятся из-за неявки свидетелей. 26 июня заседание перенесли из-за неявки потерпевшего бойца ОМОНа 22-летнего Александра Казьмина — он находился на больничном. Спустя почти месяц (в понедельник, 22 июля) омоновец все же явился в Замоскворецкий суд в спортивных штанах и сланцах.
Казьмина признали потерпевшим на следующий день после событий 6 мая 2012-го на Болотной площади, во время которых он получил «телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы» и последующие несколько недель провел в госпитале. Казьмин упоминается потерпевшим в делах сразу двух участников «Марша миллионов». По версии следствия, предприниматель Максим Лузянин повалил Казьмина на землю, затем его стали избивать другие участники беспорядков. Утверждается, что с Казьмина сорвали шлем, бронежилет, защитный щиток и пояс, отобрали противогаз и дубинку. Лузянина, признавшего вину, уже осудили, приговорив в ноябре прошлого года к четырем с половиной годам колонии общего режима.
В материалах дела Косенко говорится, что он вместе с Лузянином отбирал у омоновца амуницию, а затем нанес ему удары ногой и рукой.
При этом в показаниях на предварительном следствии Казьмин вообще не упоминал о человеке, похожем на Косенко. На допросе в мае он говорил, что лица нападавших на него он не разглядел и не запомнил.
На видео, снятом порталом «Грани.Ru», мужчина в белой футболке держит за голову Казьмина. За мужчиной стоит Косенко — в красной рубашке и черной куртке, но, применяет ли он силу, не видно. Затем в кадре появляется крупный мужчина в черной маске — Максим Лузянин, который хватает Казьмина и валит на асфальт. Видно, что Косенко тянется за омоновцем, но невозможно разобрать, наносит ли он ему удар. Косенко своей вины не признает.
Выступая в суде в этот понедельник, 22 июля, Казьмин сообщил, что свое избиение он видел только на видео и считает, что человек в красной рубашке и черной куртке его не бил. Более того, в этом человеке на видео он не опознает Косенко.
После допроса в зале суда Казьмин заявил: «В интернете пишут, что я вру на суде, что я — отброс России. Но я хочу сказать от чистой души, что 6 мая 2012 года я никого не бил, даже пальцем не тронул. Я не желаю зла товарищу Косенко и не хочу, чтобы он сидел в тюрьме».
В пятницу, 26 июля, суд собирался заслушать показания коллеги Казьмина, свидетеля Пузикова. Но он в суд не явился. «Мы провели в здании суда несколько часов в ожидании, после чего нас собрали и объявили, что свидетель не явился из-за болезни», — сказал адвокат Косенко Валерий Шухардин.
Поскольку свидетель будет находиться на больничном до середины августа, слушания по делу отложены еще на три недели.
Основными для обвинительного приговора могут стать показания свидетеля — сотрудника ОМОНа Сергея Лукьянова, заявившего в суде, что он видел, как Косенко «совершал движение рук в сторону» Казьмина. Косенко и его адвокаты не сомневаются: суд признает его невменяемым и отправит на принудительное лечение.
«Михаил очень переживает, что процесс затягивается. Несмотря на предсказуемость приговора, надежда остается, а неопределенность действует на нервы», — говорит сестра Косенко Ксения.
С ноября, когда началось рассмотрение дела по существу, ей не дают свиданий с братом. Он пишет ей письма, в которых рассказывает, что «за время ареста только утвердился в левых взглядах».
Сама же Ксения, которая до процесса была аполитична, теперь ходит на протестные митинги.
Басманный суд арестовал Косенко больше года назад, 9 июля 2012 года. В ноябре его перевели из общей камеры СИЗО «Бутырка» в психиатрическое отделение изолятора, так называемый Кошкин дом. В одной камере с ним содержатся еще восемь человек.
Косенко — единственный из арестованных по «болотному делу», кому время, проведенное в СИЗО, не зачтется как срок наказания, назначенный судом: гособвинение будет ходатайствовать о принудительном лечении.
Не в компетенции суда определять срок лечения, это делает специальная комиссия, которая собирается каждые полгода и продлевает срок лечения либо отпускает выздоровевшего. Пока Косенко находится в СИЗО, ни о каком лечении речи не идет. «Там нет даже необходимых врачей. Лекарства я покупаю сама и передаю в СИЗО», — рассказала Ксения Косенко «Газете.Ru».
Дни видеозаписей
На двух прошедших на этой неделе заседаниях по «делу двенадцати» (в среду, 23, и четверг, 24 июля) суд рассматривал вещественное доказательство стороны обвинения: первое видео в ряду материалов — съемка программы «Минаев-live» длительностью около пяти часов. Запись демонстрировалась в зале суда полностью, поэтому смотрели ее все участники процесса два дня. В среду после окончания просмотра стороне защиты была предоставлена возможность сделать замечания по существу записи без оценок.
Дмитрий Динзе, защитник Дениса Луцкевича, в разговоре с «Газетой.Ru» отметил, что при просмотре видео в ходе судебного заседания в его адвокатской практике всегда присутствовал технический специалист. «Суд привлекает его для того, чтобы демонстрировать то или иное видео. Когда я сделал замечание, что в соответствии со статьей 58 УПК он должен присутствовать, а в соответствии со статьей 270 специалисту должны быть разъяснены судом права и обязанности и он должен быть представлен участникам процесса, суд мне сказал, что это «просто технический консультант суда» [и присутствие отдельного человека не обязательно]. Но он демонстрирует видео в ходе судебного заседания, имеет доступ к аппаратуре и к вещественным доказательствам. Суд ведет себя некорректно в рамках этого процесса», — считает Динзе.
Адвоката Марии Бароновой Сергея Бадамшина удивили комментарии ведущего «Минаев-live» в течение всей программы.
«Они иногда опережают и предвосхищают события. Ощущение, что комментатор знал сценарий и в нужное русло направлял своими репликами оценочные суждения, которые могли сложиться у зрителей. Комментарий «Они прорвались, идут на Кремль!» звучал смешно. Смеялись все, судья выдержала, но впервые не сделала никому замечания.
Подробностей не знал никто, но ощущение кукловода, который написал сценарий, который наизусть потом зачитывался комментатором, есть. Если комментатор от чистого сердца все это сообщал и предвосхищал, то к этому человеку нужно присмотреться, потому что Ванга передала ему какой-то дар, видимо», — иронизирует адвокат.
Также у Бадамшина вызвала вопросы техническая сторона предоставленного обвинением видео.
«Как камера «Минаев-live» оказалась именно в том месте, где происходило насилие над демонстрантами?
А камера этой же передачи на Поклонной горе стояла там, где находится лишь сцена? Почему по аналогии с Поклонной камера не стояла на Болотной [также около сцены]?» — вопрошает Бадамшин.
По его словам, допрошенный ранее свидетель — глава московского ОМОНа Дмитрий Дейниченко — также отметил, что журналисты сконцентрировались именно в месте, где случились столкновения. «Он, не предполагая, с какой политической стороны находится это СМИ, несколько осветил эту ситуацию. Для него тоже было загадкой, как СМИ могли заранее знать о каких-то проблемах. Одно-единственное СМИ, которое вещало с того места, это «Минаев-live». Ни у кого там камер не стояло, и никто таких съемок на диске прямо сразу в СК не предоставлял», — отметил Бадамшин в разговоре с «Газетой.Ru».
В целом запись «Минаев-live», по мнению адвоката Бароновой, демонстрирует, что насилие началось со стороны полицейских. Видео, говорит Бадамшин, беспристрастно показывает, что кордон полиции был выставлен не там, где предписывалось распорядительным актом правительства Москвы, которое согласовало митинг. Согласно видео, колонна шествия упирается в эту цепочку, и только через некоторое время после начавшейся толкучки была инициирована сидячая забастовка.
«Забастовка не стала причиной этого столпотворения и давки, а была следствием этого. Это самое главное. Агрессивные настроения сотрудников полиции, которые перекрыли выход для людей, уже находящихся на Болотной площади, послужили насилию.
Ситуация, которая складывается, уже не в пользу обвинения», — считает адвокат.
Также Бадамшин обращает внимание, что содержание видеозаписи не совпадает с оглашенным протоколом, который составлял следователь Сергей Гуркин и который зачитывало обвинение. «Все, что пишет следователь, не отражает, что было на видео. Следователь не обратил внимания на то, что спецсредством ПР-73, палками этими, избивали людей. Их сгоняли в воду, били по голове. Все насилие, которое следствие тщательно скрывало, видно на этой записи.
Хорошо бы, если бы Минаев (телеведущий, который вел на НТВ передачу «Честный понедельник». — «Газета.Ru») пришел на суд», — заключает адвокат.
Первого свидетеля обвинения — Дмитрия Дейниченко — в суде допрашивали в течение четырех дней. Пятичасовая запись «Минаев-live» была продемонстрирована в суде от начала до конца. Эти факты наталкивают на мысль, что процесс по «болотному делу» намеренно затягивается.
С этим не согласен адвокат Дмитрий Динзе. «По-моему, никакого затягивания нет. Мы объективно рассматриваем все доказательства, у защиты еще куча возражений по многим вопросам, которые касаются рассмотрения этого дела. Это просто скрупулезный разбор фактов и конкретных обстоятельств. Я считаю, это необходимо делать. Мы лучше на каждом факте остановимся, разберем его, и, если будет признано, что при каких-то обстоятельствах были нарушения, пусть эти обстоятельства будут исключены из материалов уголовного дела, нежели ими потом суд воспользуется», — считает Динзе.
А вот Сергей Бадамшин обвиняет в затягивании процесса сторону обвинения.
«То, что мы видели на этой неделе, именно затягиванием и является. «Минаев-live» можно было перемотать на куски, которые интересны обвинению, промотать веселые песни с Поклонной горы
(где в тот же день проходил митинг в поддержку Путина. — «Газета.Ru»). Судья попросила разрешения у защиты, на что защита ответила, что материалы предоставляет обвинение, спрашивайте у них. Обвинение сделало «морду кирпичом», якобы они ничего не слышали. Суду тоже невыгодно затягивать процесс, у них есть определенные сроки, на это были определенные намеки. Что происходит с обвинением, неясно», — рассказал Бадамшин.
Однако адвокат признает, что длительный процесс выгоден его подзащитной. Если дело будет рассматриваться до 7 мая 2014 года, то преследование Бароновой по ч. 3 ст. 212 УК (призывы к массовым беспорядкам) будет прекращено за истечением срока давности.
С другой стороны, отмечает Бадамшин, Мария находится в суде с 11 до 18 часов несколько дней в неделю, а после заседаний едет на работу. Также она работает в выходные дни. «Она без отдыха, плюс забота о ребенке, воспитание,
она хорошая мать. Поэтому наша позиция с Машей — процесс не задерживать, чтобы никоим образом не помешать остальным участникам процесса, но и не затягивать. Я выгоды от затягивания не вижу. Ожидать, что сменится политический курс в стране, бессмысленно и самонадеянно. Остальные ребята все это время находятся в СИЗО, где условия хуже, чем в колонии», — считает адвокат.
«Я, безусловно, подам в суд (в случае истечения срока давности по делу. — «Газета.Ru») для взыскания ущерба за два украденных года, — сообщила Мария Баронова.
— У меня нет ни одного административного взыскания в биографии, и, если не будет уголовного, будет еще лучше. С другой стороны, остальные участники процесса совсем даже не отвалятся по сроку давности. И для них гораздо выгоднее определенность и чтобы все шло быстрее. Мое положение можно сравнить с беременностью в фильме и беременностью в реальности. Всем кажется, что вот она — под подпиской — и все это ерунда. На самом деле я в самой настоящей внутренней тюрьме», — поделилась Баронова.
Неприемлемые условия содержания
В четверг стало известно, что уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин и глава СПЧ Михаил Федотов направили обращение председателю Мосгорсуда Ольге Егоровой по вопросу условий содержания под стражей, в том числе в зале суда, фигурантов «болотного дела». Государственные правозащитники обратили внимание на нарушение права адвокатов общаться втайне со своими подзащитными, а также на то, что помещение «аквариумов» в зале суда не рассчитано на такое количество одновременно содержащихся в нем.
Напомним, что фигуранты «болотного дела» до этого сами неоднократно обращались к суду с жалобами на условия содержания и конвоирования, однако суд их рассматривать не стал.
Адвокат Ярослава Белоусова и Владимира Акименкова Дмитрий Аграновский рассказал «Газете.Ru», что обвиняемые содержатся в условиях, неприемлемых для нормальной подготовки к процессу.
«Ребят поднимают рано утром, в полседьмого. Иногда они не успевают позавтракать. Некоторое время машина с ними ездит, может заезжать в другие изоляторы. Но все это сопровождается длительными ожиданиями — в тюрьме на сборке, в Мосгорсуде в конвойке (помещение, где содержатся арестанты в ожидании начала заседания суда. — «Газета.Ru»).
Если бы они ехали из одной точки в другую напрямую, то это заняло бы всего час. А так получается много часов, — говорит Аграновский. — Их привозят в Мосгорсуд, заседания начинаются в 11.30, а их из тюрьмы часов в 8 уже увозят. До того как ребят перевели в нынешний просторный зал, они находились в тесных конвойках. Там было трудно даже сидеть. Сейчас они находятся в комнатах по три человека, где есть лавки и стол. В этом смысле стало лучше. Все остальное стало хуже».
«Например, общаться с ними на заседаниях стало еще труднее. Они же находятся в «стаканах», которые вообще незаконно сооружены там, там ничего не слышно, они не проветриваются. В старом зале были щелки, через которые можно было переговариваться с подзащитными. А в новом зале, в «аквариуме», есть только микрофоны, и переговоры с подзащитными слышно на весь зал. Мы имеем право беседовать конфиденциально, это важнейший элемент реализации права на защиту», — сетует адвокат.
По словам Аграновского, после заседания всех везут обратно. Процесс такой же: конвойка, потом машина, потом сборка и только дальше камера.
«В результате они туда (в камеру) попадают в районе десяти часов вечера, хотя были случаи возвращения в час — полвторого ночи. Один раз ребят поместили с гражданином с открытой формой туберкулеза. Но это было, наверное, случайно. Все это вместе создает условия, которые угрожают жизни и здоровью. Не говоря уже о том, что вести полноценную защиту, готовиться к сложному процессу так невозможно практически.
Я вообще не понимаю, как наши подзащитные успевают готовиться к заседаниям, это просто героизм с их стороны. В таких условиях жить трудно, а еще о чем-то думать! А они должны иметь возможность для полноценной подготовки к процессу. Так что это не состязательный процесс, а профанация. Большая часть работы переложена на адвокатов», — рассказал Аграновский.
Апелляция и планы на свадьбу
На этой неделе, 24 июля, Мосгорсуд рассмотрел апелляцию на меру пресечения члена Координационного совета оппозиции антифашиста Алексея Гаскарова. Фигурант «болотного дела» содержится под стражей с 29 апреля 2013 года. По версии следствия, 6 мая 2012 года на Болотной площади Гаскаров «руководил группой лиц, принимавших активное участие в массовых беспорядках», и «лично применил насилие в отношении сотрудника полиции».
Адвокаты Светлана Сидоркина и Дмитрий Динзе не исключают, что следователи могут попытаться переквалифицировать предъявленные ему обвинения с ч. 2 ст. 212 УК (участие в массовых беспорядках) на ч. 1 (организация массовых беспорядков). Из показаний секретных свидетелей — сотрудников полиции (в материалах дела они проходят под псевдонимами Иванов и Петров) следует, что человек в зеленой майке, опознанный как Гаскаров, оттащил омоновца Ибатуллина от другого активиста, которого пытались задержать полицейские. После этого Ибатуллина окружили неизвестные, повалили на землю и сломали ему нос.
Гаскаров в этом не участвовал, но, согласно показаниям двух засекреченных свидетелей, в другом эпизоде активно «руководил толпой агрессивной молодежи» в спортивной одежде и кофтах с капюшонами. В деле недавно появился новый засекреченный свидетель — несовершеннолетний антифашист, а как полагают адвокаты, «нашист».
Неизвестный свидетель сообщил следствию, что Гаскаров «обладает авторитетом среди радикальной молодежи», а также «может быстро собрать большую сумму денег».
На обжалование ареста в Мосгорсуд Гаскарова не доставили, он наблюдал за происходящим по видеотрансляции. Прокурор скороговоркой зачитал стандартную формулировку «на свободе продолжит преступную деятельность и окажет давление на свидетелей» и сослался на справки центра Э. Гаскаров сообщил суду, что в условиях СИЗО затруднительно осуществлять право на защиту, а он до сих пор не получил решение суда по прошлой апелляционной жалобе. Мосгорсуд счел апелляцию необоснованной и отказал защите. Гаскаров останется под стражей до 6 октября.
У 22-летнего Гаскарова есть невеста Анна Карпова. На август они планировали свадьбу, теперь она готовится к бракосочетанию в СИЗО.
«Мы изначально планировали зарегистрировать отношения в конце августа. Но теперь нужна чисто юридическая защита, брак обеспечивает бонусы. Мне сейчас свидания не дают и, скорее всего, пока будет идти процесс, не дадут. Но в случае обвинительного приговора брак даст мне права помогать ему и поможет оформить разрешение на свидание. Я буквально на днях была в загсе, узнавала процедуру заключения брака в СИЗО», — рассказала Карпова «Газете.Ru». Следователь не объяснил, почему не дает ей свиданий с женихом, по мнению девушки, ее не пускают к нему, потому что она была с ним 6 мая на Болотной площади.
Фигурантка сменила фамилию
Если Гаскаров только собирается связать себя узами брака, то другая фигурантка дела — 19-летняя Александра Духанина, которая уже больше года находится под домашним арестом, — вышла замуж в эту пятницу, 26 июля.
По делу о «массовых беспорядках» ее задержали первой — 28 мая. С Артемом Наумовым она познакомилась через пару дней после акции 6 мая, в лагере оппозиции на Чистопрудном бульваре, у памятника Абаю Кунанбаеву (акция «Оккупай Абай»).
Молодой анархист говорит, что заметил ее и «сразу влюбился».
19 мая 2012-го Наумов и Духанина участвовали в акции анархистов против вырубки Цаговского леса в подмосковном Жуковском. Тогда Наумова и Гаскарова задержали и посадили на двое суток в ИВС. Духанина встречала его на выходе из спецприемника. Именно с того момента молодые люди начали встречаться, а 28 мая Духанину арестовали.
Восемь недель назад ее начали судить вместе с остальными 11 обвиняемыми. Наумов ходил на каждое заседание в Мосгорсуде и внимательно слушал судью Наталью Никишину. Она и дала Духаниной разрешение нарушить условия домашнего ареста и зарегистрировать отношения в Академическом загсе Москвы.
В пятницу с электронным браслетом ФСИН на ноге Духанина обнимала подруг, которых она видит только в суде, и пила детское шампанское (новобрачные не пьют алкоголь и не едят мясо).
Наумов, чью фамилию взяла теперь Духанина, шутит: «Судья разрешила покинуть квартиру до 17.30, в противном случае она превратится в тыкву».
Ей разрешили устроить небольшой праздник дома, пригласить ближайших родственников. Но муж и жена пока не смогут жить вместе. 30 июля Наумова (Духанина) будет ходатайствовать в суде о том, чтобы ей разрешили пребывать на время меры пресечения в квартире мужа. «Мы оба не считаем обязательным регистрировать отношения в загсе, возможно, не стали бы этого делать. Но мы любим друг друга, и в данной ситуации нам нужна юридическая защита, а брак позволит в случае обвинительного приговора помогать Саше и добиться с ней свидания», — говорит Наумов.
На свадьбу пришла и Татьяна Полихович, она в июне вышла замуж за другого фигуранта «болотного дела», анархиста Алексея Полиховича.
Ее свадьба прошла в СИЗО, Полихович с 27 июля прошлого года находится под арестом. «Пока свиданий мне так и не дали, потому что идет процесс. Надеюсь, все это было не бессмысленным развлечением и я смогу ему помогать в случае обвинительного приговора», — говорит хрупкая блондинка Татьяна. В марте в СИЗО женился также Леонид Ковязин, а в начале июля — активист «Левого фронта» Леонид Развозжаев (Басманный суд Москвы в марте продлил его арест до 6 августа).
