Цивилизация
В течение всех трех заседаний по «болотному делу», прошедших на этой неделе в столичном Замоскворецком районном суде, допрашивался один из ключевых свидетелей стороны обвинения Дмитрий Дейниченко. С декабря 2012 года он является главой Центра спецназначения ГУ МВД по Москве, в мае же прошлого года был заместителем начальника оперативного штаба МВД по Москве и за несколько дней до событий на Болотной занимался подготовкой плана мероприятия с организаторами акции.
6 мая 2012 года Дейниченко находился на Болотной площади, и именно он стал автором справки, подготовленной столичной полицией непосредственно по итогам акции. В документе ничего не говорилось о массовых беспорядках, в которых сейчас обвиняются фигуранты «болотного дела», а наоборот, указывается, что в тот день «чрезвычайных происшествий не [было] допущено». Однако на «болотном процессе» свидетель говорил совсем другое.
В первый день допроса, 9 июля, Дейниченко рассказал суду под председательством судьи Натальи Никишиной, что полиция не применяла спецсредств – слезоточивый газ и водометы – во время событий на Болотной площади 6 мая, чтобы митингующие не упали в реку. Сам он, по его словам, в тот день видел «организованную сидячую забастовку, препятствующую движению, физическое насилие, срывание шлемов».
«Физическое насилие по отношению к сотрудникам полиции было — куски асфальта, газовые баллончики, бутылки с зажигательной смесью.
Полиция применяла только физическую силу и палки — более сложные технические средства (водометы и слезоточивый газ) не применялись из-за особенностей территории, ведь это могло спровоцировать отход граждан к ограждениям моста и падение», — цитировало Дейниченко агентство РАПСИ.
Организатором сидячей забастовки Дейниченко назвал Сергея Удальцова. «Большая часть колонны, 4–5 тысяч во главе с организаторами, двигались по маршруту до поворота Малого Каменного моста на Болотную набережную. Потом Удальцов и другие организаторы сказали дальше не двигаться и организовали сидячую забастовку, требовали пропустить колонну демонстрантов по маршруту на ул. Серафимовича и Большой Каменный мост, в дальнейшем в сторону Боровицкой площади. Данные требования не соответствовали согласованному маршруту», — рассказывал Дейниченко.
Организаторов митинга, с которыми Дейниченко накануне обсуждал его план, полицейский обвинил в том, что они недостаточно к нему подготовились. По его словам, они не рассчитали число участников мероприятия и не подготовили соответствующие условия: сцену и оборудование.
На следующий день, 10 июля, Дейниченко рассказал суду, что он лично никого из двенадцати обвиняемых, проходящих по «делу двенадцати», выделенному из «болотного дела», не видел.
А также сообщил, что накануне акции у него была информация о неких планах организаторов, направленных на организацию массовых беспорядков.
Что касается картографической схемы мероприятия, то Дейниченко заявил, что с организаторами она не согласовывалась.
Также свидетель Дейниченко обвинил депутата Госдумы Илью Пономарева в участии в массовых беспорядках вместе с Сергеем Удальцовым.
«Дейниченко вышел за рамки своих прав и стал давать юридические оценки. Такую оценку, в том числе фактам, дает только суд. Дейниченко, обвиняя депутата Госдумы Пономарева, может элементарно нарваться на встречные гражданские требования об удовлетворении иска о защите чести и достоинства. Я думаю, Дейниченко не хотел кого-то обвинить именно в уголовно наказуемом деянии, а просто, видимо, решил покрасоваться перед судом или перед защитой, которая его в этот момент допрашивала. Пытался съерничать, но получилось неудачно», — так прокомментировал заявление Дейниченко участвовавший в его допросе адвокат Сергей Бадамшин, защитник обвиняемой Марии Бароновой.
На последнем на этой неделе заседании, 11 июля, адвокат Бадамшин уличил Дейниченко в противоречивых показаниях, приведя протокол раннего допроса Дейниченко следователем, а также в «товарищеских» отношениях с одним из заявителей акции Петром Царьковым, который якобы сообщил Дейниченко накануне о проносе на акцию палаток.
Как рассказал Дейниченко, организаторы шествия, которое предшествовало митингу, были извещены, что сквер у Болотной площади будет закрыт для демонстрантов. Перекрытие сквера привело к началу сидячей забастовки. Бадамшин же на суде зачитал допрос Дейниченко следователем, проведенный в сентябре 2012 года, из которого следует, что на согласовании вообще не обсуждался вопрос о сквере.
Диалог между Бадамшиным и Дейниченко цитирует «Новая газета»:
— Подтверждаете, что правительством согласована Болотная площадь, а не ее часть?
— Да.
— Согласны ли вы с тем, что доступная информация (в СМИ и на сайте ГУ МВД) для организаторов и рядовых участников существенно отличалась от реального доступа на митинг? Схема с сайта вам знакома? Она отличается от плана решения, который действовал 6 мая?
— Я видел ее 7–8 мая, отличается.
— Схема на сайте ГУ МВД не соответствовала реальному положению дел?
— Нет.
— Можно ли охарактеризовать ваши отношения с одним из организаторов, Царьковым, товарищескими?
— Да.
— Передавал ли он вам накануне информацию о палатках?
— Говорил, что если кто-то и будет заниматься ими на площади, то это точно не организаторы».
Сам Царьков, оказавшийся в зале суда, выкрикнул в ответ на обвинения: «Этот человек — лжец, он будет сидеть! Он даже не подходил к организаторам на митинге!»
За эти высказывания он был удален из зала. «Ты сядешь, урод!» — успел крикнуть он напоследок.
В пятницу стало известно, что Дмитрий Дейниченко подал на Царькова заявление в Следственный комитет, обвиняя его в оскорблении на судебном заседании.
В тот же день заявители акции 6 мая 2012 года, члены движения «Солидарность» Надежда Митюшкина, Сергей Давидис и Петр Царьков (последние двое также являются членами Координационного совета оппозиции) опубликовали заявление, в котором обвинили Дейниченко во лжи сразу по нескольким пунктам его показаний.
Согласно заявлению, ложными являются показания Дейниченко о том, что организаторы знали о планировавшемся закрытии сквера Болотной площади для участников митинга и о том, что якобы такое закрытие обсуждалось на совещании в мэрии Москвы 4 мая 2012 г. «Он также заявил, что митинг не являлся конечной целью мероприятия, обосновывая это тем, что сцена была мобильной, а не стационарной», — говорится в заявлении.
«Провокационным утверждением» заявители называют показания Дейниченко в отношении Петра Царькова: «Это заявление является особо наглой ложью, так как никто из организаторов не встречался с г-ном Дейниченко ни 5-го, ни 6 мая. Более того, нам не удалось установить связь на Болотной площади ни с кем из ответственных сотрудников полиции, включая самого Дейниченко».
На вопрос, что планируется сделать в дальнейшем в связи с заявлением, одна из организаторов, Надежда Митюшкина, ответила, что конкретных действий она не планирует, так как собирается выступить свидетелем защиты по делу.
Итоги этой недели в разговоре с «Газетой.Ru» подвел адвокат Сергей Бадамшин: «Господин Дейниченко изначально несколько дней лукавил, но вчера под неопровержимыми доказательствами, в том числе ранее им сказанными словами (показаниями на предварительном расследовании), под предоставлением, осмотром и оглашением документов правительства Москвы Дейниченко вынужден был признать, что со стороны полиции было сделано так, что они не уведомили ни организаторов, ни рядовых участников, что будут вноситься какие-то коррективы в план мероприятия, который изначально обсуждался с заявителями. Кроме этих показаний мы добились определенных признательных показаний, которые выгодны защите для дальнейшей работы. От себя отмечу, что,
несмотря на то что процесс носит обвинительный уклон, мы добились осмотра ряда доказательств в нужное время с нужным свидетелем с нужными вопросами. В тот момент, когда обвинение представляет свои доказательства, защита перехватила инициативу. Доказательства обвинения стали доказательствами защиты. Мы выявили суть».
Подзащитная Бадамшина, Мария Баронова, которая находится под подпиской о невыезде, не столь оптимистична, как ее адвокат. «Дальше будет боль, пустота и тлен», — считает Баронова.
По мнению Бароновой, работа многочисленных адвокатов фигурантов дела неэффективна по вине лишь одного из них. «Работа одного, двух, десяти адвокатов может быть испорчена работой ровно одного. Один адвокат за эти три дня из очень плохого для меня человека, главы ЦСН Дейниченко, сделал того, кому можно сочувствовать. Когда несколько адвокатов совершали тяжелую работу, один человек заваливал его [Дейниченко] кучей бессмысленных вопросов. Если идея в том, чтобы продлить судебный процесс до бесконечности, то это отличный метод. А если цель, чтобы люди не сидели, то так делать не нужно.
Адвокат Сергея Кривова Вячеслав Макаров требовал вынести мне замечание за общение с другими обвиняемыми. Не знаю, что в этот момент творится с адвокатской этикой.
Есть огромная группа великолепных профессиональных адвокатов, которые отлично работают. Но есть ровно один человек, который никого не слушает, рассылку общую не читает, игнорирует любые просьбы, в том числе со стороны адвоката Клювганта. И при этом требует у судьи вынести мне замечание с занесением в протокол», — рассказала Баронова.
«Все это полный кошмар, абсолютно безнадежный и абсолютно бесперспективный. Общество пассивно, никто на суды не приходит, а с другой стороны, зачем приходить, если все безнадежно. Это самое страшное, что может испытать человек, это хуже, чем сидеть с умирающим человеком. Потому что когда человек болеет, есть вера во что-то, надежда. И это можно как-то принять. А то, что сейчас происходит, принять невозможно. Нет союзников, нет того общества, это все выглядит ужасно», - поделилась обвиняемая.
«По итогам трех дней допроса получается, что фактов, подтверждающих массовые беспорядки, он (Дейниченко) привести не смог, но привел ряд фактов, опровергающих беспорядки. Декларации и ярлыки он во множестве употребил. А от них ничего более доказанным не становится», — так подытожил эту неделю в суде адвокат Вадим Клювгант, защитник одного из обвиняемых по делу Николая Кавказского.
Дальнейший допрос свидетеля судья Никишина отложила до 16 июля в связи с тем, что «защита перешла все границы в связи с допросом свидетеля».
Фигуранту «болотного дела» Михаилу Косенко, дело которого было выделено в отдельное производство, в среду продлили арест до 22 октября. Заседание по делу было перенесено на 22 июля, потому что в среду не присутствовали ни потерпевшие, ни свидетели.
