Если отбросить коньки

Если отбросить коньки, всякая зимняя Олимпиада, как, впрочем, и всякая летняя, — самая невинная демонстрация человеческих слабостей и доблестей. Всемирная сублимация военных баталий, патриотизма, дипломатии, тщеславия, желания совершить подвиг, пустить пыль в глаза, войти в историю или хотя бы не вляпаться в нее и много чего еще. Двухнедельный коллективный видеоролик человечества как одной большой деревни. Олимпийской, конечно. Человечество носит на себе эти пять олимпийских колец, как супружеские пары носят обручальные кольца. Что вовсе не исключает ссор, драк и скандалов в нашей большой разношерстной олимпийской семье.

Если отбросить коньки, любые Олимпийские игры в современном мире — мощная арена закулисной дипломатии.

В дни летних Игр в Пекине в 2008 году Россия принимала решение вводить войска в Грузию. В день открытия сочинской Олимпиады Путин будет встречаться с Януковичем, и после этой встречи мы с большой долей вероятности узнаем, кто станет или не станет следующим президентом Украины. Открытие и закрытие Игр всегда нечто вроде мировых саммитов с участием или показательным неучастием лидеров государств. Причем в самых причудливых форматах: это не «восьмерки» (она, кстати, будет как раз после сочинской Олимпиады), не «двадцатки», не АТЭС. Даже не открытие сессии Генеральной ассамблеи ООН. Здесь могут встретиться лидеры стран, фактически не знающих о существовании друг друга.

Если отбросить коньки, Олимпиада — площадка для казенного (чиновничьи попытки присвоить спортивные победы, чтобы потом отчитаться от проделанной работе перед вышестоящим начальством, неистребимы) и неказенного («болеем за наших», «нас не догонят») патриотизма. Ну как не порадоваться, скажем, составу делегации солнечного Таджикистана на Играх в Сочи: два лыжника и один президент страны? И для лыжников, и для президента явно главное не победа, а участие.

И еще впервые на зимнюю Олимпиаду приедут спортсмены из Того и Зимбабве: такая встреча Африки и зимы в субтропиках.

Если отбросить коньки, Олимпиада — куда более человечный способ удовлетворения вечно уязвленной национальной гордости, чем, например, маленькая победоносная война. В мире есть сотни миллионов людей, которые искренне ненавидят Олимпийские игры. Но все-таки пока нет случаев, когда на проведение конкретной Олимпиады не было подано ни одной заявки. Причем все проигравшие обычно искренне расстраиваются, по крайней мере чиновники этих стран.

Всякая страна — хозяйка Игр на время их проведения автоматически выходит в топы мировых новостей. На две недели становится центром мироздания, великой державой. Всем говорит и показывает: вот она я, такая крутая.

Если отбросить коньки, Олимпиада — прекрасный способ канализации человеческого и государственного тщеславия. Для одних достаточно просто приехать. Другие озвучивают умопомрачительные медальные планы. США планируют завоевать — страшно сказать — от 94 до 98 медалей, при том что всего разыгрывается 98 комплектов и есть целые виды, где шансов на награды у американцев нет. Например, мужские прыжки с трамплина. Германия рассчитывает увезти из Сочи от 27 до 42 наград. Наше спортивное начальство уже перестало буйно фантазировать на тему победы в неофициальном командном зачете (зачет неофициальный, но медали все считают с не меньшим усердием, чем деньги в своих кошельках), как это было на волне разборок за неудачи в Ванкувере году этак в 2010–2011-м.

Кстати, согласитесь, лучше проиграть Олимпиаду, чем войну, экономику или страну. Сейчас мы осторожно надеемся на 15–35 медалей.

Если отбросить коньки, само желание сделать вид спорта олимпийским рождает удивительные истории о том, как вообще устроена наша жизнь. Вот, например, Россия, активно продвигая в программу зимних олимпиад хоккей с мячом, где нам гарантировано как минимум серебро, если шведам в финале проиграем, стала бороться за расширение географии этого вида спорта. И пару лет назад привезла на чемпионат мира по хоккею с мячом в Москву сборную Монголии.

Монголы на коньках с клюшками оказались зрелищем покруче, чем знаменитый кенийский лыжник Филип Бойт на Играх в Нагано и Солт-Лейк-Сити. И заодно смотрелось каким-то очень российским ответом на татаро-монгольское иго через века: вот вам наши клюшки, и бегайте с ними по льду на морозе. А на только что закончившийся чемпионат мира по хоккею с мячом в Иркутске приезжала... сборная Сомали. Она состоит из сомалийских беженцев, большинство из которых живут и тренируются в маленьком шведском городе Бурленге. Там же находится Федерация хоккея с мячом Сомали, которая была создана в 2013 году. Из 50 тыс. жителей городка около 4 тыс. — беженцы из Сомали. Человек по имени Патрик Андерссон решил, что они быстрее адаптируются к местной жизни, если начнут играть в бенди, как называют русский хоккей, он же хоккей с мячом, в остальном мире. «Не важно, какого цвета у тебя кожа, важно жить и играть вместе, тогда даже такое невозможное, как участие Сомали в чемпионате мира, станет возможным», — говорил Андерссон иркутским журналистам. Хотя до участия в Олимпиаде и самому хоккею с мячом, и тем более сборной Сомали пока как до Китайской стены, по духу это вполне олимпийская история.

Если отбросить коньки, Олимпиада еще и главная вечеринка человечества.

Хотя вопреки нашим детским представлениям о Древней Греции войны не останавливаются, траты не окупаются, победы и поражения забываются. Но раз в четыре года зимой и раз в четыре года летом большой спорт и все, что ему сопутствует, вдруг становится главным событием в жизни человечества. Не отменяя ни бед, ни радостей, ни смертей, ни рождений.

Так нам, наверно, спокойнее жить, пока не отбросим коньки.