Цивилизация
— Раис Равкатович, не так давно вы заявили, что обстановка в республике напоминает ингушско-дагестанский сценарий. Что вы имели в виду?
— В Татарстане повторяются события 10—15-летней давности на Северном Кавказе. Там тоже все начиналось с появления перманентного вооруженного религиозного подполья, религиозные радикалы изготавливали взрывчатку, убивали традиционное духовенство. То же сейчас происходит и в Татарстане, события последних лет это подтверждают. 25 ноября 2010 года у нас появились свои боевики на юге республики, в нефтяном Нурлатском районе, которые попытались создать военное подполье в лесу. В январе 2012 года под Казанью, в одной из деревень, появилась лаборатория по производству взрывчатки. Узнали о ее существовании только потому, что случайно во время изготовления сдетонировала бомба. И вот вчера в упор, хладнокровно, в подъезде собственного дома расстреливают мусульманского богослова Валиуллу Якупова и взрывают автомобиль муфтия Илдуса Файзова.
Параллельно происходит процесс перенимания религиозно-идеологических течений, распространившихся на Северном Кавказе за последние 20 лет извне, уже апробированных. Можно наблюдать миграцию «лесных» моджахедов, они переезжают в Поволжье, пропагандируют свои взгляды среди молодежи. Более того, есть тенденция, когда татары совершают путешествие в северокавказское подполье, проводят там определенное время, возвращаются уже настроенными на джихад.
— Наличие в Татарстане радикальных исламистов — салафитов — обычно объясняют нехваткой проповедников в 90-е годы, именно тогда имамы начали приезжать из Саудовской Аравии, а международные фонды спонсировали строительство мечетей, поддерживали определенный толк ислама среди молодежи. Сейчас в Татарстане больше салафитов или все же традиционных для Татарстана ханафитов?
В Татарстане салафитское сообщество оценивается примерно в три тысячи человек. Среди них есть действительно радикалы, их меньшинство. Есть и те, кто просто сочувствует, готов поддерживать морально и материально.
— Для почти четырехмиллионного Татарстана три тысячи не так много.
— Это немало. Предыдущий муфтий (Гусман Исхаков. — «Газета.Ru») с 1998 года не обращал внимания на радикализацию общины, более того, в некоторых случаях даже потворствовал этому. За 20 лет выросло поколение, ориентированное на зарубежные религиозные центры, в том числе Саудовскую Аравию. Эти люди сегодня берут в руки оружие.
— Год назад муфтием стал Илдус Файзов, как изменилась обстановка?
— Новый муфтий остановил этот процесс. Почему сняли Исхакова, точнее, он сам ушел, но вынужденно: когда обнаружили в Нурлатском районе боевиков, он не стал осуждать их, а, наоборот, попытался найти смягчающие обстоятельства. Ну и понятно, если появляется лагерь фундаменталистов, значит, есть благодатная среда для их появления. Файзов выступил против зарубежного религиозного образования: он считает, что российские мусульмане должны обучаться на родине, причем не по учебникам из Саудовской Аравии, а учиться по своим учебникам, где проповедуется традиционный умеренный ислам — ханафитский мазхаб. Естественно, это встретило резкое сопротивление ваххабитов. Он стал снимать тех имамов мечети, которые были ваххабитами. Они предпринимали попытки создать альтернативный ваххабитский муфтият республики. Но им мешали.
— Вы упомянули, что Файзов начал снимать некоторых имамов. Как он это делал?
— Он проводил переаттестацию. Проводилось обучение в учебном центре повышения квалификации имамов, затем приглашались имамы конкретного района и проводились экзамены. Те, чьи взгляды не соответствовали традиционному исламу, снимались с должностей.
— И много имамов провалили переаттестацию?
— Конкретные цифры не называются, но такие были. Было несколько громких случаев. В Альметьевской соборной мечети имам Назир Аухадеев, фундаменталист, решил создать свой, альтернативный муфтият (в СМИ со ссылкой на спецслужбы сообщалось, что Аухадеев пропагандировал идеи ваххабизма, за что якобы получал гонорары от министерства по делам ислама и вакуфов Саудовской Аравии. — «Газета.Ru»). Муфтий в конце прошлого года снял его. Естественно, его приход устроил протесты.
В апреле 2012 года в главной мечети Татарстана Кул-Шариф муфтий решил убрать имама Рамиля Юнусова, он получал образование в Саудовской Аравии. Имам воспротивился, он созвал всех своих сторонников, приехало полторы тысячи религиозных фанатиков из разных районов Татарстана. Власти испугались, и они заставили муфтия пойти на попятную. В итоге Юнусов остался вторым имамом мечети.
— Мне казалось, что вопрос с мечетью Кул-Шариф заключался в ее неподконтрольности Духовному управлению мусульман (ДУМ)?
— Это главная мечеть — очень доходное место. Ежедневно в ней совершается по несколько десятков мусульманских бракосочетаний, стоимость этой услуги оценивается от 16 тысяч рублей и выше. В месяц доходы исчисляются в миллионах, и они не облагаются налогами. Но мечеть до последнего времени не входила в ДУМ, она проходила по документам как музей. Муфтий Файзов заключил договор с музеем, сделал его мечетью, и ДУМ вступил в права на управление мечетью, чтобы убрать Юнусова. Но власти этому помешали. Сегодня вопрос безопасности зависит от федерального центра. Если в Москве не хотят, чтобы в Татарстане появился Северный Кавказ 10-летней давности, то они должны действовать.
— Конфликт с туроператором «Идель-Хадж», председателя совета директоров которого Рустема Гатауллина в пятницу задержали по подозрению в убийстве Якупова и покушении на Файзова, — там тоже причиной был бизнес или все-таки религия?
— В хадж нельзя поехать просто так. Саудовская Аравия каждому государству мира предоставляет квоты на совершение хаджа. В России всем хаджем занимается Совет по делам хаджа при МИДе, этот совет распределяет квоты по регионам. Но квота — это просто разрешение на поездку. А вот организацией поездки в Мекку занимается туроператор. В Татарстане при предыдущем муфтии был создан «Идель-Хадж». Файзов обратил внимание, что паломникам проповедуют фундаменталисты, распространяется фундаменталистская литература. Файзов решил создать своего туроператора. «ДУМ РТ Хадж» полностью принадлежит ДУМ. Соответственно, все квоты, которые выделялись на Татарстан, отдали в этом году «ДУМ РТ Хадж». Гатауллина просто оттолкнули от кормушки.
— Неужели Файзов руководствовался только религиозными мотивами, переделывая индустрию хаджа?
— Попытка объяснить покушение и убийство только деньгами не очень убедительна. Зачем убили Якупова — он курировал в том числе вопросы хаджа и образовательные программы. Денег не касался. Он жил в обычной пятиэтажке. Денежный вопрос исключать нельзя, но он не является главным.
— Правда, что с Файзовым отказались работать несколько общественных организаций?
— Была просто попытка создать альтернативный муфтият под названием «Вакф» — организацию, которая бы под безобидным названием объединила бы ваххабитов. Под вакфом здесь понимается благотворительная деятельность.
— Один из задержанных по делу об убийстве и покушении — руководитель прихода «Вакф», 39-летний житель Казани Мурат Галеев.
— Да. В данном случае он уже выступил не как частное лицо, а как часть единой организации.
— Вы знакомы с Файзовым? Если да, то не слышали ли от него, угрожали ли ему?
— Мы иногда сталкивались на конференциях, беседовали, он рассказывал, что получал эсэмэски, письма, сообщения в соцсетях с угрозами. Но их было много, и он не относился к ним серьезно.
— Насколько серьезной была ситуация в республике, чтобы предполагать возможность покушения?
— Кул-Шариф, когда фундаменталисты вышли на площадь, показывая пальцем в небо — символ таухида (единобожия), — это была ситуация, когда религиозные фанатики продемонстрировали серьезность настроя. Но никто не думал, к чему это приведет, раньше ни разу в Татарстане не убивали духовенство такого ранга.
— Салафиты добились своего — остановили чистку?
— Думаю, наоборот.
