Цивилизация
«В списке «агентов» не просто активно работающие организации, но и делающие это очень эффективно, — отмечает председатель постоянной комиссии по развитию НКО президентского Совета по правам человека Елена Тополева-Солдунова. — Причем изначально им обещали, что при указании своего статуса их права не будут ни в чем ущемляться, а на деле получается, что их деятельность очень сильно осложняется».
Но в то же время НКО стали реально влиять на повестку дня и решения власти в сфере социальных проектов, образования, медицины. «Во власти появилась какая-то новая формация чиновников, которая понимает, что в их же интересах вести диалог», — говорит Тополева-Солдунова.
Проблема в том, что с ярлыком «иностранного агента» большинство НКО работать не хотят.
Сахаровский центр (с 25 декабря)
Минюст считает, что центр «систематически осуществлял политическую деятельность путем проведения политических акций в форме организации дискуссий, дебатов, семинаров, онлайн-бесед».
Сахаровский центр — это в первую очередь архив самого академика в музее-квартире на Земляном Валу, насчитывающий порядка 10 тыс. документов. В архиве действует экспозиция, посвященная жизни и общественной деятельности Андрея Дмитриевича Сахарова.
«Наша музейная экспозиция — единственная в стране, которая пытается рассказать обо всей истории Советского Союза через призму нарушения прав человека,
рассказать о советском государстве как тоталитарном, — подчеркнул в беседе с «Газетой.Ru» исполнительный директор Сахаровского центра Сергей Лукашевский. — Благодаря грантам Общественной палаты, так называемым президентским грантам, мы запустили электронный каталог значительной части экспонатов».
По словам Лукашевского, в библиотеке центра ежегодно работают порядка 800 исследователей. «Я не совсем понимаю, что такое политические вопросы, — говорит директор центра. — У нас проходит порядка 200 гостевых мероприятий в год, еще около 100 семинаров и дебатов организуем мы сами. Они посвящены актуальным историческим и культурным вопросам и актуальным общественным проблемам. Но итоги выборов можно обсуждать как с точки зрения политической партии, так и с точки зрения права граждан участвовать в формировании органов власти».
Объяснил он, и зачем Сахаровскому центру иностранные деньги. После принятия закона о некоммерческих организациях, выполняющих функцию «иностранных агентов», государство стало выделять больше денег на НКО, но жестко под конкретные проекты.
На деньги же зарубежных благотворительных фондов центр поддерживал существование здания, оплачивая коммунальные расходы, автономное отопление.
Свое будущее руководство центра определит в понедельник, но Лукашевский заявляет, что правозащитники «не готовы работать с клеймом «иностранного агента».
Московская школа гражданского просвещения (с 9 декабря 2012 года)
Эта российская независимая неправительственная некоммерческая просветительская организация основана в 1992 году семейной парой Еленой Немировской и Юрием Сенокосовым. Через ее семинары прошло более 10 тыс. человек, многие из них влились в управленческие и финансовые элиты страны. Среди выпускников есть и активные члены партии власти.
«На семинарах мы собирали участников самых разных идеологических взглядов, но открытых к дискуссиям вокруг философских, социальных, политических и экономических концепций, — рассказывает директор интернет-проектов Московской школы гражданского просвещения Александр Шмелев. — Никаких ограничений у нас не было, и среди слушателей присутствовали люди самых разных взглядов: Владимир Рыжков, Ирина Яровая, Дарья Митина (левый активист), Сергей Станишев (экс-премьер Болгарии), Татьяна Нестеренко (первый заместитель министра финансов РФ, бывшая глава Федерального казначейства), Ольга Тимофеева (ОНФ)».
«Второе направление нашей деятельности — издательская программа. Мы издали много книг — как переводных, так и российских авторов, опять-таки самых разных: двухтомник о Струве авторства Ричарда Пайпса, дневник депутата Думы Российской империи Василия Маклакова, последняя книга Екатерины Шульман (доцент Института общественных наук РАНХиГС) про законотворчество и так далее. Эти книги распространяли в региональные университеты, библиотеки, среди выпускников и желающих», — отметил Шмелев. По его словам,
решение о внесении Московской школы гражданского просвещения в реестр «иностранных агентов» не было внезапным.
«Все эти годы шли проверки, нам выписали прошлым летом штраф в 6 млн рублей с экзотическим обоснованием. По закону, если организация получает благотворительную поддержку, она не должна платить с нее налогов, но проверяющие органы обнаружили, что мы получали деньги от фондов из США, и посчитали, что на общественно полезные цели они идти не могут в принципе, поэтому мы должны были заплатить налоги».
«Теоретически, — рассказывает Шмелев, — штраф мог убить нас, но мы собрали большую часть средств среди выпускников и спонсоров».
Теперь, как и большинство других НКО-«агентов», школа, скорее всего, приостановит свою деятельность, но продолжит работать в рамках другой организации, получающей исключительно российское финансирование. Бюджет пополнялся из российских и иностранных источников примерно в соотношении 50 на 50, так что теперь под нож пойдет организация многих мероприятий, сократятся и издательские программы.
«Рационально мы все понимали, но эмоционально не были готовы», — резюмирует Шмелев.
«Мемориал» (с 21 июля)
Общественная организация «Мемориал» была создана в 1989 году для исследования массовых репрессий в СССР и сохранения памяти о них. Она объединила правозащитников, историков, диссидентов, узников ГУЛАГа. Ее возглавил лауреат Нобелевской премии мира академик Андрей Сахаров. Через два года на ее базе сформировался правозащитный центр «Мемориал». Сегодня «Мемориал» — это международная ассоциация из 62 неправительственных организаций в России, Белоруссии, Германии, Италии, Франции, Казахстане, Латвии и на Украине.
«За то прокурорское представление, которое мы получили, нам не стыдно, — говорит глава правозащитного центра «Мемориал» Александр Черкасов. — Нам вменяли ведение списков политзаключенных и отслеживание административных задержаний на массовых мероприятиях. Если бы придрались к уставу, то было бы обидно, а тут реально нужное дело было названо политикой.
Так или иначе, мы все еще существуем, но потери могут быть колоссальными. Во-первых, это очень большая работа, которая ведется под руководством Светланы Ганнушкиной, — все консультации для беженцев, переселенцев и других социально уязвленных групп, которые у нас проходят в полусотне регионов. В период кризиса это еще более востребовано. Последняя волна украинская, например.
Ну и работа на Северном Кавказе, которая так не нравится Рамзану Кадырову. Жечь дома семей, родственников боевиков вообще-то незаконно. Закон законом, но надо включить еще и голову: представьте, сколько-то лет назад из какой-то семьи в лес ушел один человек, остальная часть семьи живет по счастливым семейным традициям и в лес не бегает, и вдруг у них у всех разрушают дом. Интересно, сколько человек после этого станут питательной средой для пропаганды со стороны экстремистов и вооруженного подполья?»
Стоит отметить, что сами чеченские власти отрицали причастность к сжиганию домов родственников боевиков.
«Агора» и «Общественный вердикт» (21 июля)
Межрегиональная ассоциация правозащитных организаций «Агора» с 2005 года объединяет юристов-правозащитников, которые ведут резонансные дела о произволе властей более чем в 40 регионах России. «Агора» защищает гражданских активистов и неправительственные организации от незаконных действий государственных органов.
«Агора» работает по проектам Министерства экономического развития России и Высшей школы экономики, готовит методические пособия для Роспотребнадзора. По распоряжению Минюста «Агора» вошла в список независимых экспертов, уполномоченных на проведение экспертизы законов на коррупциогенность.
Самые резонансные дела «Агоры» — убийство адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой, защита «Солдатских матерей» и «Голоса», дело о продаже военнослужащего в рабство, защита потерпевших по делу о расстреле людей в супермаркете майором милиции Денисом Евсюковым.
«Мы осуществляем юридическую защиту людей, преследуемых властями в различных формах, — рассказывает глава «Агоры» Павел Чиков. — Эта деятельность естественна при любой политической системе. В более демократичном государстве есть больше возможностей заниматься ею, в менее демократичном — меньше, но эта деятельность все равно никуда не денется».
Схожей работой занимался и фонд «Общественный вердикт», который был основан в 2004 году и специализировался на защите от полицейского произвола. По словам его директора Натальи Таубиной, после попадания в реестр у организации значительно сократились возможности для взаимодействия с чиновниками:
«Если в предыдущие годы мы традиционно проводили, например, семинары для следователей СК по вопросу эффективного расследования случаев пыток и передавали им опыт международных стандартов расследований такой категории, то сейчас получаем отказы.
Адвокаты, с которыми мы сотрудничаем по делам о нарушении прав человека, в частности о пытках и бесчеловечном обращении, уже сталкиваются с ситуациями, когда их пытаются вывести из процесса из-за того, что они взаимодействуют с «иностранным агентом». Бывали случаи, когда редакции СМИ были не готовы публиковать наши комментарии по той же причине».
«Голос» ( с 5 июня)
Одна из самых известных в России ассоциаций наблюдателей — «Голос» — скоро будет праздновать 15-летний юбилей. За эти годы через нее прошло порядка 50 тыс. наблюдателей. С недавнего времени команда «Голоса» вынуждена работать через филиалы, не попавшие в список «иностранных агентов», но из-за потери материнской организацией иностранного финансирования на треть сократилось количество наблюдателей и на 2/3 — бюджет.
Замруководителя «Голоса» Григорий Мельконьянц объяснил, что теряют россияне при сокращении финансирования независимых наблюдателей:
«Мы потеряли большую издательскую программу: десятки тысяч методических материалов, методические ролики и фильмы, обучающие программы для всех участников избирательного процесса. Обычные граждане потеряли возможность получить бесплатную методическую литературу, которую мы рассылали по 40 регионам страны. Следующая часть — непосредственная работа на выборах, оплата авто для наблюдателей, помещений для тренингов. Также мы потеряли аналитический отдел, многие работают на волонтерских началах.
Качество и количество наблюдателей уменьшается. Теперь наблюдение в основном локализовано в доступных районах. Кроме того, раньше у нас были ресурсы для помощи региональным НКО и гражданским группам: мы помогали им с офисами, оплачивали канцелярские расходы.
Яркий кейс работы наблюдателей — выборы мэра Москвы. День голосования прошел более-менее честно по сравнению с думскими выборами. Более чем на 3 тыс. избирательных участках работали независимые наблюдатели. На таких участках результаты говорили о втором туре, на остальных — нет», — подчеркнул Мельконьянц.
