Цивилизация
Подсчет чужой зарплаты для россиян давно превратился в любимую общенациональную игру. И если билет на футбольный матч или кино с каждым годом становится все дороже для рядового гражданина, то магия цифр доступна для любого, несмотря на его достаток и социальный статус.
Экономические реалии безрадостны: средние доходы россиян неуклонно падают с ноября 2014 года, сократившись за это время примерно на четверть. По данным ВШЭ, доля россиян, у которых не хватает средств на продукты питания, превышала в середине 2016 года 40%. Во вторник глава Счетной палаты Татьяна Голикова заявила, что «в 2019 году примерно 20,5 млн человек будут получать доход ниже величины прожиточного минимума (фактически находиться за чертой бедности), что на 1,4 млн человек больше, чем в 2015 году».
На таком фоне людям особенно приятно прочитать про «повышение зарплат чиновникам на 38%». Вспоминая при этом самую знаменитую фразу нашей эпохи, которую правительство назвало «новой нормальностью». Да-да, ту самую: «Денег нет, вы держитесь там».
Как-то сразу хочется, чтобы чиновники тоже попробовали подержаться там у себя без денег. В знак единства и согласия с народом.
При этом, например, про массовые сокращения врачей мы читаем почти каждый день, а про массовые сокращения чиновников — нет. Может, нам просто ничего о них не сообщают? Но есть такие цифры: в 2014 году в России было примерно 102 чиновника на 10 тысяч человек. Для сравнения: в СССР на пике «бюрократизации» — 81. Хотя количество чиновников всех уровней сократилось в России в 2014 году почти на 100 тысяч по сравнению с 2009-м.
Как платить госслужащим — вечная мировая проблема, практически как добро и зло. Решают ее в разных странах по-разному.
В Канаде, например, зарплаты у чиновников не очень высокие, но зато есть серьезный социальный пакет. А в Сингапуре зарплаты для чиновников специально стараются сделать конкурентоспособными с бизнесом, чтобы управлять государством приходили лучшие. При этом в Канаде количество чиновников и служащих госучреждений составляет всего 19,4% от трудоспособного населения, а в России — свыше 30,5%.
К тому же в Канаде, в отличие от России, нет никакой особой проблемы перехода чиновников в обычную «мирную трудовую жизнь». Нет страха «потерять место у кормушки». А Сингапур — одна из наименее коррумпированных стран мира, где знаменитый Ли Куан Ю начинал свои реформы с того, что в 1970 году уволил поголовно всех полицейских. У нас же, как известно, дело ограничилось переименованием милиции в полицию.
Лет пять-семь назад, в том числе благодаря сингапурскому опыту, в России в высших эшелонах власти активно обсуждалась тема резкого повышения зарплат чиновников. Мол, как повысим — так они тут же перестанут воровать. Потом тема плавно сошла на нет. А теперь на это, похоже, и денег нет. Но все равно бы не помогло. Проблема у нас явно не в размерах чиновничьих зарплат, а в особенностях устройства государства.
Коррупция в России не «извращение», а обычный повседневный широко распространенный способ «решения вопросов» на всех уровнях. От бытового (откупиться от инспектора ГИБДД, поступить в институт, вылечить родственника) до высшего экономического и политического.
Не говоря уже о том, что в российском обществе не хватает культуры осуждения взятки. Лозунг «не подмажешь — не поедешь» прекрасно пережил все экономические и политические катаклизмы в стране.
Так что даже если у государства не хватит денег, чтобы повысить зарплату чиновникам на 38%, почему-то трудно поверить, что они, подобно известному персонажу Валентина Гафта из фильма «Забытая мелодия для флейты», будут ходить по вагонам с протянутой рукой, напевая «Перед вами — жертва ускоренья».
Впрочем, пока российское общество уверено, что «начальство себя не обидит», ждать массового недовольства из-за повышения зарплат чиновникам не стоит. В этом отношении у нас полная стабильность. В 1989 году команда КВН «Уральские дворники» пела: «Только по-прежнему слуги народные лучше хозяев живут». Уже и страны той нет, уже и в постсоветской России сменилась не одна эпоха и не одна «линия партии». Но правильный ответ на вопрос, кому на Руси жить хорошо, звучит все так же.
