Цивилизация
Финал многолюдного венецианского форума завершился таким же беспорядком, каким был отмечен весь фестиваль этого года. На сцене во время церемонии награждения происходило что-то невообразимое. Ведущая вечера – никому не знакомая блондинка — путала названия наград, не давала микрофон награждающим, гоняла награжденных из угла в угол сцены. Траурная Софи Лорен долго и не спеша о чем-то говорила. Пресса осуждающе гудела, реагируя на появление назначенных Сильвио Берлускони чиновников – руководителей студии «Чинечитта» и ТВ-компании RAI — и на жующих что-то физиономий из «коза ностра» в ложах. Все это длилось мучительно долго.
Зато призы жюри распределило самым предсказуемым образом, наградив основными «Львами» три экзистенциальные истории.
«Золотой Лев» увез на острова прославленный певец пролетарского горя, британец Майк Ли за выдающуюся сагу о милосердии «Вера Дрэйк» — историю женщины, много лет безвозмездно проводившей подпольные аборты и угодившей за это в тюрьму. Картина с первого показа и до завершения фестиваля оставалась лидером рейтинга итальянской прессы. Микроскопическая Имельда Стонтон, исполнившая главную роль в этой сумрачной ретродраме, с трудом подняла врученную ей «Чашу Вольпи» за исполнение «лучшей женской роли».
Две награды получил и второй фаворит фестиваля — «Номер 3, железо» как всегда свирепого и чувствительного Ким Ки Дука. В корейской версии фильм называется «Пустой дом», что более органично для этой почти немой любовной истории о взломщике, проникающем в чужие дома, чтобы насладиться домашним уютом, поужинать и постирать вещички. За модным корейцем в бейсболке остался приз Международной федерации кинопрессы (ФИПРЕССИ) и «Серебряный лев» (специальная премия за режиссуру). В ответ Ким продемонстрировал третий глаз с густой бровью, нарисованный на левой ладони. Как-то это рифмовалось в его сознании с нежными образами собственного фильма.
Другого «Серебряного льва» (Гран-при жюри) вручили Алехандро Аменабару за умное «Внутреннее море», посвященное битве парализованного героя за право умереть.
Хавьер Бардем, получивший приз за лучшую мужскую роль, потрясал «Чашей Вольпи», приняв ее из рук явно застеснявшейся и обомлевшей перед такой бычьей мощью Скарлет Йохансон.
А вот классик анимэ Хайо Миядзаки получил за свой «Блуждающий замок Хоула» лишь загадочный приз за технические достижения.
На фестивале вручалось такое множество второстепенных наград, что могло сложиться ощущение, что никто не забыт и не обижен. Но очевидно, что многие картины, заслуживающие внимания критики и зрителя, не были отмечены призами. Из них, прежде всего, стоит отметить наиболее актуальные и концептуальные картины главной конкурсной программы: «Землю изобилия» Вима Вендерса, «Перевертышей» Тода Солондза и «Внедрение» Клэр Дени.
Мудрый Вендерс сложил ироничную политическую историю из мотивов своих основных, всегда ориентированных на современность и социальную актуальность фильмов. Из истории девушки, вернувшейся в Америку после долгих лет жизни за границей, чтобы найти последнего из своих родственников — дядю–ветерана вьетнамской войны, режиссер сделал неожиданную и парадоксальную картину Америки после 11 сентября.
Тод Солондз, автор антигуманного «Счастья», через огромные свои старомодные очки желчно разглядывал американскую провинцию. Девочку 14 лет, мечтающую забеременеть и родить ребенка, но вынужденную сделать аборт, играет семь актрис разного пола и возраста, цвета кожи и с чудовищной разницей в весовых категориях. Сорокадвухлетняя звезда независимого американского кино Дженнифер Джейсон Ли тоже без зазора вписалась в эту малолетнюю роль.
Клер Дэни, настойчиво пугающая зрителя жестокими и смутными лентами вроде «Что ни день, то неприятности», экранизировала роман французского философа-интеллектуала Жан-Люка Нанси. В очередном ее кровавом гиньоле только тайны, и нет ни одного ответа. Линч с его «Малхолланд драйвом» просто ни в какое сравнение не идет. Атмосфера у Дени мрачная и иссушающая, а режиссура мощная и бескомпромиссная.
Шумный скандал еще задолго до Венеции вызвала картина Брайана Глэйзера «Рождение».
Николь Кидман сливалась в изощренном засосе с мальчиком десяти лет, что вызвало предсказуемо-гневную реакцию пуританского общества США. Но в этой конкурсной картине поцелуй оказался девственным и материнским (возможно, автор сам подчистил кадры), а вся концепция, обыгрывающая сюжет о переселении душ (из тела покойного мужа Кидман в тело неприятного пацана), вымученной.
Автор желчного, почти сюрреалистического гротеска «Сексуальная тварь» на этот раз потерялся в собственном фильме, где горькая драма любящей женщины, не способной смириться со смертью любимого человека, воспринимается залом как глуповатая и затянувшая пародия невесть на что. Круглолицый мальчик преследует Кидман, требует, чтоб та не выходила замуж, лезет в ее ванну, женщина на это очень ведется… Все это выглядит неуместным и пошлым анекдотом, в конфликт с которым вступает драматичная режиссерская подача материала, вся выстроенная на крупных планах и трагических музыкальных аккордах.
