Цивилизация
— Как вы считаете, будет ли допущена ООН к формированию исполнительной власти в Ираке?
— Недавно я встречался с людьми из администрации Буша. Они не хотят опять доверять исполнительную власть в Ираке ООН. Гуманитарная, техническая и другая помощь будут приветствоваться, но исполнительная власть должна быть под контролем американцев и их союзников.
— Такое решение мотивируется тем, что ООН не поддержала войну в Ираке?
— Если была бы принята вторая резолюция по Ираку, тогда американцы были бы обязаны реагировать на требования СБ ООН, в том числе России и Франции. Но этой поддержки не было. Для администрации Буша выглядит довольно странным, что дипломаты России и Франции беспокоятся о соблюдении международного права в Ираке и хотят послать туда наблюдателей. Ведь в то же время Россия не допускает международных наблюдателей в Чечню, а Франция — в Западную Африку. Поэтому в Белом доме смотрят на эти инициативы очень цинично, полагая, что Россия и Франция просто ищут новые нефтяные деньги, и поэтому моральные позиции этих стран довольно слабы.
— Можно ли утверждать, что после победы над Хусейном США приобрели моральное преимущество перед странами, выступавшими против войны?
— Я не уверен, что у нас есть сейчас какое-то моральное преимущество. Все-таки, мы сделали много ошибок во время этой войны. Потребуется много времени, чтобы установить новый стабильный полудемократический режим в Ираке. Пока я не вижу никаких моральных преимуществ для Америки в этой ситуации.
— Как относились к войне рядовые американцы?
— Большинство американцев поддерживало войну, считало ее необходимой. Многие считают, как ни странно, что это была война за демократию. Но большинство населения США не хочет воевать против Ирана и Сирии. Для меня разговоры о новой войне звучат как неудачная шутка. Хотя некоторые продолжают настаивать: «Победили здесь, давайте сделаем следующий шаг». Нет. Этого не будет. Американцы новую войну не поддержат. Я не вижу этого по опросам. И конгресс, и даже администрация Буша не поддержит войну.
— Но давление на «страны-изгои» будет продолжаться?
— Оно было всегда, и будет продолжаться. Могут быть введены санкции в отношении Ирана, Сирии и т. д. Может быть будет оказано более сильное давление. Но военных действий точно не будет.
— Нет ли у вас опасения, что односторонние действия США разрушают систему международной безопасности?
— Во-первых, до войны никакой международной системы безопасности не было. Это миф. ООН не международное государство или международный парламент. Мы все время забываем, как обстояли дела во время «холодной войны», когда этой организацией вообще ничего не делалось. Во-вторых, это полуправда. Администрация Буша считает, что ООН не может принимать резолюции и при этом ничего не делать, чтобы их исполняли. Это как в слабом государстве, которое принимает новый закон (так было, например, в России десять лет тому назад), но ничего не делает, чтобы он исполнялся. Поэтому для администрации проблема заключалась в том, что ООН не могла обеспечить выполнение своих резолюций. Конечно, надо учитывать, что Америка сегодня мировой гегемон. Это факт. Она имеет возможность действовать одна, если люди в Вашингтоне считают, что это необходимо. Я, например, полностью не согласен с решением администрации Буша начать войну в Ираке без поддержки ООН. Я считаю, что в долгосрочном плане американским стратегическим интересам это не выгодно. Но это лишь пожелания. Факт состоит в том, что Белый дом может действовать по своему усмотрению.
— Как будут складываться отношения США со странами, выступившими против войны?
— Я думаю, с разными странами отношения будут выстраиваться по-разному. Прежде всего, надо иметь в виду, что большинство европейских стран поддержали США. Европа это все же не только Германия и Франция. Что касается России, то администрация Буша хочет и дальше развивать с ней отношения. Не случайно Кондолиза Райс приезжала в Москву. Между прочим, она не сделала пересадку во Франции и Германии. Это тоже имело большое значение. Мне кажется, отношения с Россией Белый дом намерен улучшать в первую очередь. На втором месте – Германия. И самая последняя – Франция.
— С чем связаны такие приоритеты?
— Что касается России, то Буш и его главный советник по России Кондолиза Райс два года тому назад решили сделать ставку на Россию. Они считают, что достигли серьезных улучшений в отношениях между нашими странами. Поэтому их репутация уже связана с такой политикой, и они не могут изменить ее. Особенно Райс, поскольку это была ее идея сделать ставку на Россию. Она главный стратег, когда мы говорим о внешней политике по отношению к России. У нее есть личный интерес, чтобы вернуть отношения наших стран на тот уровень, на котором они были год тому назад. Что касается Германии, то там есть другие политические организации, которые хотят улучшить отношения с американцами. А вот Франции в администрации Буша не верят. Ее роль в «иракском кризисе» в Белом доме считают самой негативной. Поэтому к Франции — особое отношение.
— Удастся ли сохранить единство постсаддамовского Ирака, или возможен распад страны, например, по югославскому сценарию?
— Пока будущее Ирака абсолютно непредсказуемо. Поэтому возможен и югославский сценарий. Но я бы сравнил ситуацию в Ираке с Ираном, Афганистаном и даже с Россией в 1917 году. После революции сначала возникает мягкое переходное правительство, а потом появляется революционное движение. Хомейни захватил власть в Иране, талибы (организация запрещена в России) — в Афганистане после распада старого режима. Ленин также пришел к власти, когда в России образовалось слабое правительство после распада старого режима. В Ираке есть экстремисты, которые верят таким людям, как бен Ладен. У них есть поддержка со стороны Ирана и других стран в этом регионе. Кроме того, есть люди, которые не поддерживают американскую оккупацию Ирака. Поэтому им можно сказать, что американцы сделали плохое дело и давайте искать третий путь между Саддамом Хусейном и США.
— Ситуация в регионе может стать хуже чем при Хусейне?
— Не исключено.
— Не логично ли было бы со стороны США передать контроль над Ираком ООН, чтобы снять с себя ответственность за будущее этой страны?
— Если есть негативные сценарии, то зачем отдавать контроль над Ираком такой слабой организации как ООН? Вот логика администрации Буша. Кроме того, если ООН возьмет на себя эту роль и провалится, то международное сообщество будет обвинять не ООН, а США, т.к. это они начали войну. Поэтому ответственность за Ирак сейчас лежит на американцах.
— Может Ирак послужить плацдармом для решения проблем в регионе?
— Я надеюсь на это, но не уверен, что так будет.
— Какова политика США в отношении другой страны «оси зла» — Ирана?
— Сейчас нет политики в отношении Ирана. Она необходима, но пока стратегический план в отношении Ирана отсутствует. В Иране есть очень сильное демократическое движение. Сам факт, что американцы не имеют никаких отношений с этими движениями удивляет. В свое время с такими организациями, как «Солидарность» или «Демократическая Россия» американцы поддерживали контакты. А в Иране, где ситуация похожа, у нас нет никаких связей. Это, безусловно, ошибка.
— А возможна ли, в принципе, демократия в таких странах, как Ирак или Иран?
— Да, конечно. Для меня, например, самая перспективная в плане демократизации страна в этом регионе это не Ирак, а Иран. Те люди, которые захватили власть в Иране в 1979 году уже лишены будущего. Они как коммунисты в СССР. Когда-то это была революционная идеология, но сейчас народ ее не поддерживает. Поэтому у них сейчас очень серьезный кризис и не исключено, что этот режим близок к своему концу.
— Как повлияет победа над Хусейном на цены на нефть?
— Пока не ясно. Но для администрации Буша это важный вопрос, т. к. от его решения будет зависеть во многом победа на президентских выборах. Главный рычаг, который позволит стимулировать экономический рост в Америке – это снижение цен не нефть. Поэтому в этом плане у администрации Буша есть четкие интересы.
— Но сейчас, после победы над Хусейном, Буш имеет лучшие шансы на победу?
— Да, сейчас он безусловный фаворит, но до выборов еще полтора года. Мне кажется, исход выборов будет больше зависеть от состояния экономики и гораздо в меньшей степени от военной победы в Ираке.
— То есть Буш-младший может повторить судьбу своего отца, который одержал победу в «холодной войне», но проиграл выборы?
— Да, этого нельзя исключать.
