Цивилизация
Что требует Роскомнадзор
Причиной недовольства замглавы Роскомнадзора Вадима Субботина поисковой системой Google стал отказ американской компании подключиться к федеральной государственной информационной системе (ФГИС), содержащей реестр запрещенных интернет-ресурсов. В дальнейшем он не исключил изменение законов и блокировку поисковой системы Google в России. Дело в том, что нынешнее российское законодательство не позволяет применять такое наказание только за отказ подключиться к ФГИС.
«Если государство видит, что какая-то иностранная компания не соблюдает российское законодательство последовательно и системно, то государство вносит изменения в закон, и за неисполнение российских законов возможно более суровое наказание — такое, как блокировка», — заявил Субботин «Интерфаксу». Российские поисковые системы «Яндекс», «Спутник» и Mail.Ru к ФГИС уже подключились.
Тем не менее, в действиях Роскомнадзора можно заметить некоторую непоследовательность. На запрос «Газеты.Ru», должны ли другие зарубежные поисковики, такие, как Bing, Yahoo!, Baidu, подключаться к ФГИС, в Роскомнадзоре не ответили, а изучение редакцией «Газеты.Ru» поисковых запросов, связанных с заблокированными ресурсами, показало, что Bing, Yahoo! и Baidu дают прямые ссылки на значительную часть запрещенных сайтов.
Еще одной претензией руководства Роскомнадзора к международным интернет-компаниям стало невыполнение ими закона о персональных данных (№ 152-ФЗ). Согласно поправкам от 2015 года, персональные данные граждан РФ должны храниться исключительно на территории России.
Руководитель Роскомнадзора Александр Жаров неоднократно высказывался на тему того, что Facebook и Twitter не локализовали персональные данные граждан РФ, и обещал принять меры. Известно, что до конца декабря обе эти компании ожидает «проверка».
Вместе с тем сам закон о персональных данных, в том числе поправки, принятые в 2015 году, подвергается критике, как экспертов отрасли, так и юристов. Претензий две: непроработанность закона и невозможность контролировать его исполнение.
В реестре операторов персональных данных сейчас 400 тыс. компаний, и Роскомнадзор просто не в состоянии администрировать их деятельность. Более того, за хранение персональных данных за пределами РФ никаких специальных наказаний нет.
По словам юриста сервиса удаленной идентификации IDX Михаила Тевса, весной 2018 года Минкомсвязи предлагало введение ответственности за хранение данных за пределами России, но никаких изменений в КоАп принято не было.
«Пока за хранение персональных данных за пределами РФ теоретически можно попробовать возбудить административное дело о правонарушении по статье 13.11 КоАП РФ часть 1 (штраф до 50 тысяч рублей). Но прецеденты нам неизвестны», — говорит Тевс.
Другой проблемой соблюдения закона № 152-ФЗ, по словам Тевса, стало само определение «персональных данных». Что такое персональные данные в ФЗ-152 «О персональных данных» написано очень расплывчато. В законе лишь сказано, что «персональные данные – это любая информация, относящаяся прямо или косвенно определенному, или определяемому физическому лицу». Из этой фразы мало что понятно даже отраслевым юристам.
«Юристы по крупицам собирают официальную информацию, что же такое персональные данные, анализируют правоприменительную практику. Так например, номер телефона без ФИО – это не персональные данные, фамилия и инициалы – это тоже не ПД», — говорит юрист IDX.
Несмотря на то, что за невыполнение требований закона о связи по подключению к ФГИС и игнорирование № 152-ФЗ блокировки компаниям не грозят, у государства есть довольно большая законодательная база для ограничения доступа к сайтам и интернет-сервисам.
Юрист правозащитной организации «Агора» Дамир Гайнутдинов, говорит о том, что существует около десятка формальных оснований, по которым можно заблокировать интернет-страницу, интернет-сайт или сервис, а если исходить из правоприменительной практики, то количество оснований для блокировки вырастает до нескольких десятков. Всего же с 2012 года в России было заблокировано более 300 тыс. интернет-страниц.
Эксперт также отметил очень расплывчатые формулировки законов, которые позволяют судебным и регулирующим органам максимально широко их трактовать и применять. Особенно это касается закона «О противодействии экстремизму». По словам Гайнутдинова, шансов отстоять свои интересы в российском суде в случае конфликта с государственным органом у владельца заблокированного ресурса практически нет.
Китайская система нам не грозит
14 декабря в Государственную думу был внесен законопроект №608767-7 «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации».
В пояснительной записке к законопроекту сенаторы Клишас, Бокова и депутат Луговой написали, что он подготовлен «с учетом агрессивного характера принятой в сентябре 2018 года Стратегии национальной кибербезопасности СШA».
По словам авторов законопроекта, в нем определяются «необходимые правила маршрутизации трафика, организуется контроль их соблюдения».
Создается возможность для минимизации передачи за рубеж данных, которыми обмениваются между собой российские пользователи. Определяются трансграничные линии связи и точки обмена трафиком. Предусматривается возможность установки на сетях связи технических средств, определяющих источник передаваемого трафика. Технические средства должны будут обладать возможностью ограничить доступ к ресурсам с запрещенной информацией не только по сетевым адресам, но и путем запрета пропуска проходящего трафика.
Если перевести эти пояснения с канцелярита на язык обывателя, то они означают, что предлагается создать более эффективные, чем сейчас, инструменты для определения характера зарубежного интернет-трафика и возможностей для его блокировки.
В настоящее время среди развитых индустриальных стран, к которым относится и Россия, есть только одно государство, которое справилось с задачей блокировок нежелательных с его точки зрения интернет-ресурсов и сервисов. Это Китай и его «Великий китайский файервол». Эта система действительно работает очень эффективно.
Вместе с тем нужно понимать, что китайская система контроля национального сектора всемирной сети создавалась более десяти лет, в нее были вложены сотни миллионов долларов и труд тысяч квалифицированных специалистов. Над ней и сейчас работают государственные научно-исследовательские институты.
Более того, есть принципиальные различия в топографии национальных сегментов интернета России и Китая. Китайский интернет развивался практически автономно, в нем были созданы аналоги, причем зачастую превосходящие оригиналы, всех крупнейших мировых интернет-сервисов.
По словам исполнительного директора НКО «Общество защиты интернета» Михаила Климарева, создать в России систему, аналогичную китайской, в ближайшее время просто невозможно.
«Российский интернет развивался, в отличие от китайского, как часть всемирной сети и намного более плотно интегрирован в нее. У нас несколько тысяч операторов, имеющих возможность передать трансграничный трафик», — отметил эксперт.
Средний бизнес в зоне риска
По мнению экспертов, есть несколько причин, которые гарантируют стабильную работу крупных международных интернет-компаний и сервисов в России.
Первая — это вышеупомянутая связанность российского и мирового интернета. Сложно представить себе Рунет без поиска Google, YouTube, Facebook, WhatsApp, Instagram или Twitter. Одна только блокировка Telegram доставила массу неудобств российским интернет-пользователям. В случае блокировки этих сервисов, последствия для Рунета могут быть катастрофическими.
Вторая причина — финансовые и лоббистские возможности крупных компаний. У всех крупных интернет-компаний есть возможность привлекать к защите своих интересов лучшие юридические фирмы и задействовать лоббистские ресурсы. Что характерно, высказывание замглавы Роскомнадзора Вадима Субботина в адрес Google не захотели комментировать для «Газеты.Ru» не только в Роскомнадзоре, но и представители Google. Вероятно, компания хочет решить этот конфликт не в публичном поле.
Третья причина — технические возможности крупного-интернет бизнеса.
«Если даже Telegram смог обойти блокировки, то что уж говорить о возможностях интернет-гигантов, располагающих несравнимыми с Павлом Дуровым техническим возможностями», — считает Климарев.
Единственная возможность государства оказывать хоть какое-то давление на крупные международные интернет-компании и заставить их исполнять текущие российские законы — это наложение на них крупных штрафов. Надо сказать, что российская законотворческая мысль движется в этом направлении. Так в конце ноября, агентство Reuters cо ссылкой на свои источники утверждало, что новые нормы могут увеличить штрафы до 1% от годовой выручки в России, а минимальная сумма будет установлена на уровне 1,5 млн руб., даже если компания ничего не заработала в РФ.
Однако и тут не все так просто. Так, например, Twitter и некоторые другие зарубежные компании вообще не имеют представительства в России и ведут бизнес через партнерские рекламные агентства, которые не могут быть ответчиками в суде в случае претензий к Twitter.
Никакими из вышеперечисленных возможностей не располагает мелкий и средний бизнес. Это касается и небольших технологических стартапов, и e-commerce, и новых медиа-ресурсов. Именно они находятся сейчас в зоне риска. Для развлекательного портала, интернет-магазина или сервиса по доставке попадание в список заблокированных ресурсов равносильно разорению. Более того, такие интернет-ресурсы в случае блокировки не могут рассчитывать на общественный резонанс, аналогичный кейсу Telegram.
