Цивилизация
— В этом сезоне танцоры, как никогда раньше, творчески подошли к выбору музыки для обязательного в короткой программе вальса. И многие ведущие дуэты вовсе отказались от классических вариантов. Но для своих учеников Виктории Синициной и Никиты Кацалапова вы выбрали «Лебединое озеро».
— Сложность в том, что здесь действительно очень большой выбор: от вальса до народной музыки и кантри. Я отталкивалась от того, какой стиль будет для Виктории и Никиты наиболее выигрышным. Чтобы сама музыка помогала им лететь, потому что равенбургский вальс — очень летящий, очень стремительный. Он должен быть исполнен на ребрах. Я попробовала много вариантов, и в конце концов мы выбирали из двух. Победило «Лебединое озеро».
На самом деле я с самого начала была уверена в этом. Но дала Виктории и Никите время, подождала, когда сами ребята придут к этому решению.
— Когда Мэрил Дэвис и Чарли Уайт исполняли свою знаменитую «Летучую мышь», вы рассказывали, что партнер очень долго сопротивлялся этой идее и не хотел надевать фрак. У Виктории с Никитой в отношении «Лебединого озера» было что-то подобное?
— Нет, там было не сопротивление, а сомнение. Это ведь совместное творчество. Бывает так: музыка прекрасно подходит, но фигуристы говорят, что не чувствуют ее. Брать такую нельзя ни в коем случае.
— Сложно в современном фигурном катании соблюсти баланс между классикой и вкусами современной публики?
— Конечно, сложно. Гармония — это всегда работа. Что в спорте, что в жизни.
— Почему в этом году вы снова выбрали для произвольного танца Виктории и Никиты романтическую тему?
— Эту музыку предложил композитор Александр Гольдштейн, который работает со мной уже много лет. Он предлагал темы для программ, еще когда каталась я сама. Он же помогал делать все золотые олимпийские программы моих учеников. Я специально попросила тему, в которой можно было бы подчеркнуть, выделить взаимоотношения мужчины и женщины. Ведь идея арии Андреа Бочелли Io Ci Saro: что бы ни случилось, я рядом, я тебе всегда помогу. Музыка подчеркивает эту идею. Конечно, это немножко связано с их собственной историей как дуэта. И мне показалось, что Виктории и Никите это подойдет.
За это время ребята многому научились, причем это касается их обоих. Мне кажется, в прошлом сезоне прогресс замедлил тот факт, что для ребят новым оказалось абсолютно все: и страна, и тренер, и партнер, и система работы.
Например, Никите пришлось научиться готовить (улыбается). В прошлом году он сильно похудел, но сейчас снова хорошо выглядит. Вероятно, ему нравится собственная кулинария.
— Другие ваши ученики — американцы Майя и Алекс Шибутани, которым предстоит выступать на канадском этапе, для произвольного танца пригласили другого постановщика — Петра Чернышева.
— Я очень благодарна Петру, что он вывел их на абсолютно новый для них стиль. Конечно, программа претерпевает изменения. Это не касается ее духа, нет. Но в современных танцах хореограф не может сделать постановку целиком от и до. Он может дать направление, стиль, идею. Но сделать соревновательную программу нужного уровня сложности за неделю или две невозможно. На это требуется больше времени. Правила сейчас настолько сложны и запутанны, что нужно быть практически адвокатом, чтобы сразу правильно их прочитать.
— Как вы подбирали для Шибутани короткий танец?
— Он родился из идеи. Это хореографическая миниатюра на музыку из балета «Коппелия». Я хотела, чтобы там был сюжет и характеры. Мне нравится, как они это исполняют: с юмором, интересно.
— Этим летом вы также поставили две программы и показательный номер для Юлии Липницкой. Какие впечатления у вас оставила работа с ней?
— Впервые я вживую увидела катание Юли лет пять назад, на чемпионате России. Ей тогда было около 12 лет. И ее катание меня поразило. Не знаменитой растяжкой. Много кто из фигуристок был способен так поднимать ноги, та же Саша Коэн, например.
Я говорю о том, каким вдохновенным, самозабвенным было катание этого ребенка в 12 лет. И я эту девочку запомнила.
И поэтому, когда ее тренер Этери Тутберидзе спросила меня, могу ли я сделать для Юли программу, я не сомневалась по поводу ответа.
Вся наша группа отнеслась к Юле с душой и большим уважением. Процесс выбора музыки тоже прошел достаточно быстро и в унисон. Возможно, потому, что обе стороны были открыты для диалога. И мне бы очень хотелось, чтобы наша совместная работа помогла Юле, хоть немного.
Мне было очень легко, приятно и интересно с ней заниматься. Юля очень трудолюбива. Она каталась столько, сколько нужно, а потом самостоятельно репетировала. Показательный номер — вообще целиком ее заслуга. Как рассказала ее мама, Юля после тренировок ходила в зал в гостинице и самостоятельно отрабатывала движения.
Все ее корректировки к хореографии показались мне очень разумными. Это было не просто «хочу — не хочу», «могу — не могу».
— Липницкая благодаря своим олимпийским и постолимпийским программам ассоциируется у многих болельщиков с определенным стилем: лирикой, драмой и т.д. Самым ярким примером является ее знаменитый «Список Шиндлера». В короткой программе этого сезона вы сыграли на смене образа, поставив для Юли нечто совсем другое.
— Конечно, сыграло свою роль то, что в этом году много соревнований в Северной Америке. Этап Гран-при, возможно, чемпионат мира… Я бы обратила внимание на вторую часть программы: «Ты выглядишь как ангел, говоришь как ангел, но…» Мне показалось, что Юля сможет показать эти две стороны одного персонажа.
— Расскажите, как вы искали для нее произвольную программу?
— Я предлагала разные варианты, и ей очень понравилась музыка. Это романтика, Ленинград, Балтика, пароход, алые паруса. Дух этой программы: мечтающая девушка на берегу. Эта постановка больше похожа на ее привычный стиль, и мне кажется, это правильно. Иначе новой двигательной информации было бы слишком много.
— Как вы думаете, в Липницкой действительно есть эта романтика?
— Конечно, есть!
Во взгляде, во всем. Если вы присмотритесь, то заметите.
— У Липницкой есть уникальное качества: она очень нравится людям, даже не прилагая к этому никаких особенных усилий. Как вам кажется, в чем ее секрет?
— Харизма, или, используя английский термин, personality, либо есть, либо нет. У Юли это внутреннее обаяние ярко выражено. На том самом чемпионате России я запомнила только ее. Хотя там были многие замечательные фигуристки, чье катание я тоже очень люблю.
К тому же у Липницкой на льду все честно. По-другому и не скажешь.
— Также вы поставили произвольную программу для Адьяна Питкеева. Его тренер Этери Тутберидзе рассказывала, что ее поразил ваш метод работы. Например, чтобы добиться от Адьяна нужного впечатления, вы попросили его в одном из эпизодов представить машину мечты.
— Ну а о чем еще может мечтать 17-летний парень? (Улыбается.) Машина — самый логичный вариант. Кто же в этом возрасте о ней не мечтает, если ее нет? Так что увидеть авто ему было легче всего. Ведь зритель не знает, что ты себе представляешь, и видит свою мечту. Если это получилось, цель достигнута.
— Этот прием с визуализацией мечты был опробован на ком-то из ваших учеников?
— Да! Я с детства работала с японским одиночником Такахико Козукой. Когда ему тоже было лет 17–18, я делала ему программу на музыку Первого фортепианного концерта Шопена. И там тоже был момент мечты. Мне вообще нравится это в жизни, а здесь еще и возраст такой, подходящий.
По замыслу Такахико нужно было потянуться к мечте и дотронуться до нее. И я ставила перед ним Тессу Верчу (олимпийская чемпионка Ванкувера в танцах на льду вместе со Скоттом Моиром, серебряная медалистка Игр в Сочи. — «Газета.Ru»). Она стояла и смотрела на него своими замечательными глубокими глазами.
Это научило его не смущаться. Потому что фигурист должен понять: он играет на льду не себя. Это роль такая — романтичный влюбленный юноша. Можно в юном возрасте играть пожилых людей и в солидном — молодых. Все зависит от того, как ты чувствуешь историю и как можешь ее передать. Этому нас учили в институте.
— Ваш ученик Чарли Уайт, олимпийский чемпион Сочи в танцах на льду, приостановивший сейчас карьеру, в этом сезоне пробует себя в качестве постановщика. Он просил у вас совета?
— Да, он что-то спрашивал. Для работы постановщиком нужно внутреннее желание и талант. У Чарли он есть.
Другие новости, материалы и статистику можно посмотреть на странице фигурного катания.