Цивилизация
«Все сразу хотят хайпа»
— Готовы ли молодые люди к активному труду? Так как создается впечатление, что большинство из них на чиле, живут за счет родителей и ждут, пока деньги упадут с неба.
Соболев: Не могу сводить всех людей под одну гребенку. Безусловно, есть те, кто готов трудиться. Но тут нужно опираться на статистику, а она говорит о том, что большинство людей в США, большей части Европы и России хотят стать видеоблогерами.
Естественно, когда мы видим привлекательные, яркие картинки из инстаграма, и понимаем, что блогеры, снимая третьесортный контент, зарабатывают миллионы рублей в месяц, мотивация работать снижается.
Молодые люди хотят не работать руками, а создавать контент в инстаграме, зарабатывая на лайках, охватах и просмотрах. Такой тренд задался за последние 10 лет — против него не попрешь.
Когда пять с половиной лет назад я начинал свою карьеру на ютьюбе, блогеров можно было посчитать на пальцах двух рук. Сейчас же их в разы больше – только среди моих близких знакомых, которым около 30 лет, как минимум шестеро планируют запустить свои каналы.
Сейчас растет поколение «self-made» («сделай себя сам» — Газета.Ru») и я тому не исключение. У меня нет родственников, каким-либо образом причастных к блогингу. Я самостоятельно поднял один канал («Rakamakafo», на котором выходили розыгрыши и социальные эксперименты – «Газета.Ru»), он разлетелся по всему интернету, я стал узнаваем. То же самое произошло со вторым каналом, где я и сегодня рассказываю о различных политических и социальных явлениях в нашей стране. К примеру, блогер Юрий Хованский стал помощником депутата от фракции ЛДПР. Поэтому, конечно же, все реально и зависит лишь от твоего стремления и харизмы.
Могилко: У меня, наоборот, создается впечатление, что молодые люди готовы к активной деятельности — по крайней мере, те, с кем я общаюсь. Сегодня некоторые ребята уже в 16 лет зарабатывают больше родителей. Многое стало доступно за счет развития интернета и соцсетей — кто-то стал блоггером, кто-то работает в сети удаленно.
Ребята приезжают в Москву из регионов, начинают работать, например, в низшем звене банка, а затем добиваются успехов.
В этом смысле у нас работают социальные лифты и успех во многом зависит от предприимчивости, таланта и драйва. Другой вопрос — состояние экономики и инвестиционный климат.
Понятно, что, как и в любой стране, в России есть блат. Но большинство моих знакомых из творческой и бизнес тусовок родились в простых семьях и добились успехов без чей-либо помощи. И многие ребята, у которых классные родители, готовые предоставить свои ресурсы, пытаются отделиться от них и делать самостоятельно свои проекты.
Новосад: Я стала зарабатывать в 14-15 лет — как только поняла, какую услугу могу предложить, так и начала ее продавать. Начала с преподавания английского языка, а затем стала официанткой — хотелось понять, как устроен ресторанный бизнес. Зарабатывать в интернете я начала только с 18-19 лет.
По моим наблюдениям, молодые люди сегодня хотят всего и сразу. Они не желают нарабатывать репутацию трудом, а сразу хотят большую клиентуру – неважно, в какой сфере.
Если это интернет, то все сразу хотят бума, хайпа, и чтобы их миллионы просмотров конвертировались в миллионы рублей. Однако это не те люди, с которыми я когда-то буду работать.
Люди из моего близкого круга – либо предприниматели, либо те, кто занимает высокие должности в смежных с моими сферах. Они создали себя с нуля.
Есть приятели, которые начинали свой бизнес с накопленных 30 тыс. рублей и сейчас имеют магазины одежды, украшений и IT-компании. Поэтому я верю в социальный лифт — из грязи в князи, американская мечта и все такое.
Даже те мои друзья, которые родились в состоятельных семьях, стараются отойти от родительских денег и закладывать фундамент своего имени, а не семейного.
«Всегда знала, что уеду из России»
— Какие проблемы в России заставляют вас разочаровываться в родной стране? Задумывались ли вы об эмиграции?
Соболев: Как и у любого человека, у меня возникала мысль о переезде в другую страну – еще в школе. Это абсолютно естественное желание. Однако при массе вариантов переезда я по-прежнему нахожусь в России. Здесь у меня много знакомств, друзей и возможностей.
Точка невозврата может наступить, если меня постараются припугнуть физически или попытаются закрыть рот, чтобы я больше не высказывался на своем канале. Я потеряю возможность заниматься любимым делом. Безусловно, в таком случае я продолжу работать, но уже, наверное, за пределами нашей великой страны.
Могилко: Разочаровываться в России меня в первую очередь заставляет уровень высшего образования. Оно очень далеко от практики, хотя люди тратят на него 4-5 лет. Особенно это касается экономического образования, которое я прочувствовала на себе. Оно было классным для развития мозгов, так как мы изучали математику, экономику, но, с точки зрения практики, провальным.
Элементарно — нас не учили работать с банковским и валютным законодательством, а с этими вопросами ты сталкиваешься в работе ежедневно.
В университетах необходимо давать больше практических навыков, привязку к тому, что действительно происходит в мире. Тогда людям не придется получать дополнительное образование. Но технологии сегодня меняются так стремительно, что даже лучшие университеты мира не всегда успевают за современными трендами.
В США я переехала исключительно из-за того, что здесь есть Кремниевая долина — место, где постоянно инвестируют в старт-апы, где развита культура предпринимательства.
Ты можешь поднять инвестиции за несколько встреч, зарегистрировать компанию, открыть счета в банке, подать налоговую декларацию онлайн. Все понимают, что такое старт-ап, все знают, что у тебя выручка может вырасти в 40 раз буквально за несколько месяцев.
Здесь нет бюрократии — ты можешь попить кофе с человеком и в этот же день получить инвестиции. Вы подписываете довольно стандартную бумагу, которая защищает и вас, и инвестора. Все это делает процесс ведения бизнеса комфортным. Все специалисты и профессионалы здесь, они — главный круг общения, который помогает предпринимателям развиваться.
Кроме того, в США намного больше доверия к партнерам . Обычно когда поднимают деньги из какого-либо не американского фонда, инвесторы вполне могут критиковать, например, за медленный рост. В Америке, наоборот, инвесторы спокойно реагируют и радуются, когда я им каждый месяц присылаю апдейты, иногда дают советы, но нет никакого давления. Они понимают, что нужно просто ждать, пока мы пройдет свой путь развития, достигнем нужной высоты и покажем результаты.
Новосад: Я всегда знала, что уеду из России. Буквально с пяти лет, не имея конкретную причину. Чем взрослее становилась, тем больше причин находилось уехать когда-то.
Вскоре я приняла решение больше не базироваться в Москве — у меня есть офис в России, команда, которая на меня работает, но здесь я не живу. Я всегда останавливаюсь в отеле, так как не хочу иметь здесь даже базу.
Мне не нравится экология, мне никогда не были близки по менталитету люди — ни мужчины, ни женщины.
Большую часть подросткового возраста я путешествовала, потому что мне нравится быть незаземленной. За то время я поняла, что мне очень близок менталитет англичан и жителей некоторых частей США. Я родилась в Санкт-Петербурге, но с шести лет начала смотреть сериалы «Друзья» и «Секс в большом городе», поэтому всегда хотела переехать как минимум в Нью-Йорк. Сейчас я живу на три города: Лос-Анджелес, Лондон и Москва. Я знаю свои места комфорта, дискомфорта, своих людей и сейчас это мой образ жизни. Где я останусь жить, не знаю.
«Пока в США учат дискутировать, в России прививается культура замалчивания»
— В США за полгода-год до выборов президента начинается бурная общественная дискуссия — кандидатам перетирают все кости, их неосторожные слова приводят к многотысячным митингам и спорам. Почему в России нет такой открытой политической дискуссии?
Соболев: На ютьюбе только оппозиционных каналов разной популярности более 50 — там люди ежедневно обсуждают остросоциальные и политические вопросы. Этим занимаюсь и я. Конечно, делать это иногда бывает сложно — на моей практике были истории, когда на меня пытались давить. Однако чем больше у тебя охват аудитории, тем сложнее тебе что-то предъявить, ведь все может быть предано огласке.
Люди пытаются подкупить мое мнение, заплатить за то, чтобы сюжет на канале вышел не в негативном, а в положительном контексте.
И таких случаев в последнее время происходит крайне много — ролики набирают миллионы просмотров и могут на что-то влиять или, по крайней мере, задеть. Свою видеоблогерскую карьеру я начал с освещения общеглобальных человеческих вопросов. Мне это просто интереснее, чем, например, снимать третьесортные челленджи (ролики, на которых ютуберы выполняют различные задания: например, набивают рот пастилой, едят экзотические продукты и повторяют образы звезд – «Газета.Ru»). Хочу нести какую-то социальную пользу.
Новосад: Я несколько месяцев училась в США. В школах там есть дискуссионные кружки – детям с детства прививают культуру дебатов. Их учат спорить и доказывать свою точку зрения. Любой спортсмен, актер, который учился в американской школе, умеет говорить.
Учебные курсы я проходила весной 2016 года – тогда в самом разгаре была предвыборная гонка. У меня был очень либеральный колледж, поэтому все ненавидели Хилари Клинтон и были за Берни Сандерса. То, что он оступился, было для всех больной темой. В то время в Нью-Йорке проходило много дебатов и политических кампаний, за ними было интересно наблюдать.
Пока в США учат дискутировать, в России прививается культура замалчивания собственного мнения. Не будь слишком шумным, не привлекай к себе внимания, говорят взрослые. Это нужно исправлять.
Экология и другие глобальные проблемы
— В зарубежном ютьюбе блогеры часто рассказывают о глобальных проблемах, призывают подписчиков беречь природу — отказаться от пластика, сортировать мусор и т. д. Решение этой проблемы становится национальной задачей. В России об экологии говорят мало. Почему? Готовы ли мы решать глобальные проблемы?
Соболев: У нас говорят о глобальных проблемах, но дело в том, что на их обсуждении тяжело поднять просмотры и заработать деньги, а большинство стремится именно к этому. Вторая проблема — в ментальности. Для меня удивительно, что даже если много людей говорят о каких-то реальных проблемах, немногие готовы выйти на улицы и отстаивать свои права. Почему так происходит, это уже вопрос к специалистам, которые могут проанализировать российскую ментальность, залезть в самые укромные подкорки нашей души.
Могилко: По моим наблюдениям, об экологии сейчас много где говорят. Русские подписчики даже стали меня критиковать за то, что в кадре находится пластиковая бутылка. Начинать нужно, безусловно, с мер на законодательном уровне. В Калифорнии, к примеру, ты не можешь бесплатно взять обычный пакет на кассе — к тому же они все уже давно бумажные. Пластиковые пакеты выдают только в маленьких индусских магазинчиках. Кроме того, в любом месте можно сдать пластик на переработку.
Заботиться об окружающей среде человек начинает когда у него в остальном все в порядке. Когда он способен задумываться о будущем, планировать на 20 лет вперёд. Тогда он чувствует ответственность за себя и за мир вокруг.
Я однажды жила в принимающей семье в Англии — там у хозяина был хороший доход, большой дом — и он мыл пластиковый стаканчик от йогурта прежде чем выбросить, потому что на переработку не принимают немытый пластик.
В США тему экологии освещают широко, так как вокруг много инициатив. Есть бренды, которые для производства своих продуктов используют только переработанные материалы. Например, одна компания, производит самую удобную обувь в Кремниевой долине. Делается она из старой одежды, а носят ее топовые инвесторы.
Еще один бренд производит из пластиковых бутылок флис, из которого потом делают жилеты. Когда такие истории попадают в СМИ, люди начинают понимать, что их мусор может превратиться в новые ботинки. А когда ты слышишь, что мусоровоз сваливает все урны с разделенными материалами в одну кучу, мотивация пропадает.
Новосад: Общество начало задумываться об экологии не так давно. Мы, поколение Z, начинаем этот разговор, являемся отправной точкой. Однако не думаю, что в наш век мы увидим изменения. В России есть дискуссия о глобальных проблемах, но старое поколение, являющееся авторитетом, не хочет меняться. Детей, которые родились у молодых людей 24-28 лет, все равно часто воспитывают их родители или бабушки. Они давят, поэтому для какого-либо сдвига должно пройти несколько поколений.
Все упирается в лень и отсутствие примеров для подражания – им проще покупать упакованные в пластик бананы. Ролевые модели важны – в этом плане я очень люблю ютьюб. Эта платформа дает тебе доступ к большой аудитории и возможность говорить на важные темы.
