Цивилизация
Столичный СИЗО-1 «Матросская Тишина» не имеет права оказывать необходимую медпомощь парализованным заключенным, таким как 31-летний Владимир Топехин. Это учреждение ФСИН не имеет соответствующей лицензии по неврологии и нейрохирургии, указал в своем заключении судебно-медицинский эксперт высшей категории, доцент кафедры судебной медицины и правоведения Первого Санкт-Петербургского медицинского университета имени академика Павлова Леонид Петров.
«По его словам, на сайте Росздравнадзора указано, какие лицензии есть у этого учреждения и каких нет», — пояснила «Газете.Ru» адвокат Топехина Светлана Сидоркина.
Параллельно с подготовкой к обжалованию решения суда, приговорившего парализованного заключенного к шести годам тюрьмы за мошенничество, адвокат пытается выяснить, какой, по мнению медиков, диагноз поставлен ее подзащитному, почему у него отнялись ноги в СИЗО и кто в этом виноват. За три месяца работы над делом адвокату не удалось получить от ФСИН бумаги с поставленным Топехину диагнозом. В итоге ей помог Европейский суд по правам человека, который поделился документами по запросу, предоставленными ФСИН России. Полученный диагноз — парапарез — изучил и сделал выводы доцент медуниверситета Леонид Петров.
Человек, который зашел в изолятор на своих ногах, скорее всего, останется инвалидом, считает специалист. «Вероятность полного восстановления движений в нижних конечностях крайне незначительна, — указал в своем заключении Петров, изучив поставленный диагноз (копия заключения вместе с диагнозом есть в распоряжении «Газеты.Ru»). — Сохранение этих расстройств создает вероятность развития угрожающих жизни осложнений». Он добавляет, что есть необходимость признания Топехина инвалидом. До сих пор врачи не считают тяжелым состояние парализованного заключенного. Об угрозе жизни говорила также адвокат Сидоркина в жалобе в ЕСПЧ, который сразу принял ее письмо к рассмотрению и отреагировал запросом во ФСИН России.
Петров делает вывод: так как у изолятора нет лицензии на оказание медпомощи при неврологии, а у заключенного есть пролежни на теле, то нужная медпомощь заключенному не оказывалась.
В свою очередь ФСИН России в официальном ответе на запрос «Газеты.Ru» не сообщила, что Топехину медпомощь была оказана в полном объеме. Служба лишь ссылается на существующие порядки и стандарты оказания медпомощи, в рамках которых была организована помощь заключенному. Не стали во ФСИН отвечать на вопрос, могут ли в московских СИЗО содержаться парализованные арестанты. В ответе сообщалось, что врачебная комиссия решила, что у Топехина нет заболеваний, препятствующих его содержанию в изоляторе. Хотя в перечне таких заболеваний, утвержденных постановлением правительства России, есть «паралитический синдром».
Последний месяц Топехин находился в палате Городской клинической больницы №20. «Теперь стало поспокойнее, — говорит Сидоркина, — там за ним нянечки ухаживают, два-три раза делают ему уколы обезболивающего, дают таблетки: утром — пять, в обед — четыре и вечером — пять. Его водят на лечебную физкультуру, но улучшений никаких нет, он даже удержаться на ногах не может». Адвокат готовится к апелляции на приговор Топехину, которая назначена на 20 февраля в Мосгорсуде. Ранее Тверской райсуд Москвы признал его виновным в мошенничестве на 10 млн руб. и приговорил к 6 годам заключения в колонии общего режима. Сидоркина пояснила, что в ходе заседания будет ссылаться на заключение Петрова.
Впрочем, буквально за полчаса до публикации этого текста стало известно, что пациента отправили обратно в изолятор. «В минувшую пятницу Топехина перевели в СИЗО-2 «Бутырка», — сказала адвокат.
Парализованного заключенного «нашла» в изоляторе член Общественной наблюдательной комиссии Анна Каретникова. Он лежал голым в общей больничной палате, ему приходилось ощупывать себя, пытаясь понять, сухие ли под ним простыни, и самостоятельно менять памперсы, сделанные из тряпок. Соседи по палате возмущались подселением к ним лежачего. Адвокату Топехин рассказал, что он попал в аварию — вылетел в окно автомобиля. Падение было относительно удачным, но через три дня он почувствовал сильные боли в пояснице. Он решил обойтись обезболивающими и таблетками от повышенного давления. На предложение врачей пройти обследование отвечал, что у него много работы (он работал аудитором). А 16 июля 2013 года его задержали и отправили первоначально в СИЗО-2 «Бутырка». «Когда меня перевели в «Бутырку», я еще мог первоначально передвигаться, но с посторонней помощью, так как при резких движениях я испытывал невыносимую боль в левой ноге и пояснице. После этого наступило полное онемение ноги, которой я после таких спазмов не мог двигать вообще и не чувствовал в течение длительного времени», — рассказал Топехин адвокату (копия допроса есть в распоряжении «Газеты.Ru»).
Его сокамерники таскали его на себе до туалета и до стола с едой. Раз в сутки сотрудники СИЗО выгоняли Топехина на прогулку.
«Меня ежедневно в таком состоянии заставляли выходить на прогулку, вынуждая сокамерников выносить меня на себе, никакие уговоры не помогали. Сотрудники аргументировали свое поведение инструкцией о распорядке содержания заключенных в СИЗО. Я постоянно писал жалобы о направлении меня на обследование и лечение, но результата не было никакого», — говорил Топехин. Из его слов выходит, что к полному параличу ног привели равнодушие сотрудников СИЗО, жесткие инструкции и отсутствие лечения.
С августа 2013 года Топехин не чувствовал нижней половины тела. Судя по всему, в СИЗО-2 также нет лицензии на оказание медпомощи по неврологии, так как хирург, пытаясь проверить чувствительность, втыкал в тело обычную медицинскую иглу. Выше пояса чувствительность была. После обследования Топехина перевели в медицинское отделение, где лечение заключалось в выдаче обезболивающих, которые уже не работали, а «медбратом» выступал больной с соседней койки с трофическими язвами на ногах и гепатитом С. Состояние заключенного было настолько тяжелым, что полицейский конвой, который должен был отвезти Топехина в суд, отказывался его забирать у сотрудников СИЗО. 24 октября его все-таки решили доставить на суд.
Парализованного с травмами позвоночника тащили с верхнего этажа в подвал не на носилках, а за руки и за ноги, кидая на пол перед закрытыми дверьми, от чего заключенный ударялся головой, утверждает защитник.
В подвале его еще раз проверили иглами на чувствительность и решили, что его можно транспортировать. «Полицейский конвой не стал его везти, открестившись и написав рапорт об отказе, тогда его вытащили и кинули на землю — в одной пижаме. А это был конец октября», — говорит адвокат. Топехина занесли обратно в помещение, положив на высокую полку. А потом, перекладывая на появившиеся носилки, позволили ему упасть на пол. «Все вышеописанное известно только со слов Топехина, в СИЗО все это скрывают, есть только рапорт конвоя об отказе», — добавляет Сидоркина.
Вскоре после этого дня Топехин был отправлен в медицинскую часть СИЗО-1 «Матросская Тишина», где он пролежал больше месяца, пока его не обнаружили члены ОНК. Родственники заключенного не были информированы о его состоянии, так как по правилам им сообщается об этом лишь в случае тяжелых заболеваний. А во ФСИН отрицают, что заболевание у Топехина тяжелое.
Во ФСИН России официально заявили «Газете.Ru», что «случаев применения в отношении Топехина физической силы и получения им телесных повреждений или травм в СИЗО Москвы не было».
В службе добавили, что не будут проводить проверку обстоятельств, при которых Топехин оказался парализованным: «Ограничение способности к передвижению Топехина является следствием имеющегося у него заболевания, поэтому оснований для проведения проверки по установлению обстоятельств потери двигательных функций Топехиным нет».
