Цивилизация
Историко-культурный стандарт, который ляжет в основу нового учебника истории, был представлен общественности 1 июля после обсуждения рабочей группой, возглавляемой главой Российского исторического общества и спикером Госдумы Сергеем Нарышкиным. Стандарт включает в себя перечень исторических дат, событий, персоналий, понятий, обязательных для изучения в курсе истории. К 1 ноября должна быть представлена окончательная версия стандарта, на которой будет основан учебник истории. После этого начнется конкурс среди издательств и творческих коллективов, которые будут работать над написанием и изданием учебников. Сам учебник появится к 2015 году.
Правительство отказалось от «единого» учебника истории. Вместо этого будут написаны 3–4 линейки учебников по истории России с 6-го по 11-й класс. Один из членов рабочей группы по подготовке концепции нового учебника рассказал «Газете.Ru», что экспертный состав группы предложил в дополнение к учебнику выпустить брошюры по «трудным» вопросам истории. В Минобрнауки между тем обсуждается внесение поправок в закон «Об образовании», который бы позволил вернуться к линейному преподаванию истории — когда весь курс истории преподается с 6-го по 11-й класс. По мнению учителей, сегодняшняя концентрическая система (изучение всего курса истории России с 6-го по 9-й класс, а осмысление — по сути, повторение этого же курса — в 10-м и 11-м классе) не дает возможность нормально преподавать историю в школе. В сентябре в Уфе пройдет обсуждение «регионального компонента» истории России, где должны будут выработать общие подходы к преподаванию истории Татарстана, Башкирии и других регионов. «Газета.Ru» расспросила учителей истории московских учебных заведений о стандарте, который ляжет в основу нового учебника.
Андрей Лукутин, учитель истории ЦО № 1450, «Учитель года 2004», член рабочей группы по разработке историко-культурного стандарта:
— Все подходы к освещению тех или иных сюжетов (сталинское время, Великая Отечественная война) уже сформированы в нынешних учебниках. В новом учебнике нужно правильно расставить акценты, и вот тут подключится политика: коммунистам нравится одно, элдэпээровцам --другое, Мединскому (министр культуры РФ Владимир Мединский. — «Газета.Ru») надо, чтобы учебник заканчивался 2000 годом. Но перегибов в учебнике не будет, я могу сказать точно.
У ребенка должен быть учебник, который хотелось бы прочитать сразу целиком, это должен быть учебник XXI века. Сейчас у нас на парте учебники 1950-х годов, а там — текст, текст, текст. Дети не умеют работать с такими учебниками. Теперь же по каждому проблемному сюжету для учеников и учителей будет выпущена специальная брошюра, в которой будет описана современная интерпретация каждой конкретной проблемы.
«Наверх» докладывают о том, что у нас огромное количество учебников, хотя это на самом деле не так. И оказалось, что проблема не в Сталине и не в Великой Отечественной войне. Дело в региональной истории. В огромной стране преподают так называемый региональный компонент. К примеру, в Татарстане есть учебники по истории Татарстана, в котором некоторые сюжеты идут вразрез с «официальной историей». Один из них — взятие Казани. У них, например, татаро-монгольское иго в учебниках неприемлемо. Или никакого «присоединения» Казани не было, а было «кровавое завоевание». И есть много других примеров. Путин же решил ввести единый взгляд на определенные вещи, связанные с региональным компонентом. Это самая проблематичная составляющая.
События в учебнике истории будут заканчиваться 2012 годом. Иначе дети, которые родились, например, в 1996 году и будут учиться по этому учебнику, не будут знать свою историю. По мировым стандартам любой учебник заканчивается на начале действия нынешней администрации. Я за то, чтобы 2000-е годы были описаны хронологически, без серьезных оценок. Хотя скажу честно, на практике до Путина в изучении истории никогда не доходят: заканчивают Горбачевым, поскольку просто дальше не успевают. Я понимаю опасения господина Мединского, потому что нужно будет неким образом, наверное, освещать и его деятельность.
Понятно, что придется вносить в программу и те фамилии, которые не очень хочется произносить, — Гельмана, Березовского, Ходорковского. В стандарте Ходорковского нет, но сам-то он есть. Придется что-то обходить. Я не знаю, кто он — просто экономический преступник, каких тысячи, или дитя несвободы эпохи путинского режима.
Есть официальная точка зрения на Ходорковского — это то, что постановил суд. А если будем что-то другое писать, то мы уже будем играть в другие игры. Если дети захотят узнать все подробности про него, они все смогут почерпнуть из интернета. Хотя современных детей Ходорковский не интересует вообще.
Я все время спрашиваю, что будет, если школьник не будет знать, когда было Ледовое побоище. Мои десятиклассники проводили эксперимент, как хорошо старшее поколение знает историю. Они задавали наипростейшие вопросы. Оказалось, знают плохо — школьники знают лучше. Я и мои коллеги учат детей не просто знать предмет, а уметь анализировать происходящее. Если ты не знаешь, в каком часу родилась жена Ивана Грозного, ничего не случится. А вот если не будешь знать, что такое хорошо, а что такое плохо, — это гораздо хуже.
Леонид Кацва, учитель истории гимназии № 1543:
— Мнение о стандарте унылое. Это не стандарт, а программа, каких десятки. Зачем нужна еще одна, я понять не могу. Причем программа подготовлена небрежно, что видно даже по тому, как она напечатана. Есть совершенно удивительные вещи: к примеру, оценка репрессий как борьбы с «пятой колонной».
Есть странная фраза, где перечисляются послевоенные периоды — оттепель, брежневский период, причем слова «застой» нет. Написано, что брежневский период был самым «стабильным» и «двойственным», а остальные периоды, значит, двойственными не были?
В разделе понятий есть совершенно загадочное — «период развернутого строительства социализма». Если ребенок скажет это на экзамене, он получит двойку. При Хрущеве был период «развернутого строительства коммунизма», известен период «развитого социализма», но понятия «развернутое строительство социализма» никогда не было.
Удивителен и перечень имен. Сразу бросилось в глаза обилие спортсменов, вплоть до Лидии Скобликовой. Кто сегодня из школьников, и ладно из школьников, кто из учителей помнит, кто такая Скобликова? Была такая конькобежка, замечательно. При этом нет имен Трифонова, Галича, Окуджавы. Наверное, в программу должны входить те имена, которые оказали принципиальное воздействие на жизнь страны. Но дело даже не в этом, а в том, что такие перечни имен в стандарте не нужны. Стандарт должен строиться по-другому — там должно быть указано, чему ребенка надо научить, а не бесконечные перечни и позиции.
Единого учебника истории все боятся, потому что он затеян на фоне определенных событий, происходящих в обществе и государстве. И естественно, что очень у многих, в том числе у меня, появляются мысли, что все это затевается ради того, чтобы учебник был сделан в соответствии с проектом Козьмы Пруткова «о введении единомыслия в России». Интересно, если автор учебника будет писать о репрессиях без всякого отношения к «пятой колонне», сочтут ли это соответствующим стандарту или нет?
Александр Морозов, преподаватель подготовительных курсов ИСАА МГУ, редактор отдела методики журнала «Преподавание истории в школе»:
— Создание концепции обсуждалось во Всероссийской ассоциации учителей истории и обществознания, куда я вхожу. Там предложили организовать обсуждение «болевых» точек истории. Я сказал, что у меня уже есть такой список из 29 «спорных» вопросов истории. Я его в свое время сделал для той линии учебников, в создании которых участвовал сам. Когда я составлял список, то пояснил, в чем его смысл: по сложным вопросам авторы норовят излагать преимущественно личную авторскую точку зрения, но как раз по ним и необходимо приводить разные точки зрения.
В стандарте я ничего не увидел. В какой-то мере это даже неплохо, потому что под этот стандарт по-прежнему можно подводить любое содержание, что означает, что ничего не изменится с учебниками и все будет по-прежнему. По уму, надо было составить набор рекомендаций для авторов, презентовать различные подходы по спорным вопросам истории. Я сомневаюсь, что это нужно нынешнему государству. Если все это выльется в идею представлять по каждому из спорных вопросов одну точку зрения, то ничего хуже быть не может. В каком направлении пойдет стандарт дальше, пока совершенно непонятно.
Единственный момент, который меня действительно напряг, — это фраза, что «история религий, в первую очередь православия, должна излагаться системно и пронизывать собой все содержание учебника». Я надеюсь, что это стилистическая ошибка, поскольку видно, что стандарт писался впопыхах. Пихать повсюду религию — похоже на то, как в советское время любые темы сводились к классовой борьбе.
Остановиться нужно на 2000 году. Я ученик известного методиста Василия Давыдова, который говорил, что история изучает законченные процессы, а незаконченные процессы — это политика и обществознание. С 2000 года у нас начался новый этап, и во что он выльется, непонятно. Мне лично этот период никаких сложностей не доставлял. В моем учебнике на правление Путина даны разные точки зрения: с одной стороны, власть показывает определенные успехи, с другой стороны, отмечается, на что указывают критики действующей власти. Как говорил Алексей Толстой, «ходить бывает склизко по камешкам иным, и так о том, что близко, мы лучше умолчим». Так что логика здесь понятна, и в профессиональной среде этому предложению Мединского скорее обрадовались.
Тамара Эйдельман, заведующая кафедрой истории в гимназии № 1567:
— Стандарт куда лучше, чем я предполагала. Там много хорошего: давать разные взгляды, не допускать только политической истории, необходимость работы с источниками и дополнительными методическими материалами. Мне нравится, что сформулированы списки имен и событий, которые дети должны знать.
Правда, одновременно говорится про загадочное для меня «воспитание в духе патриотизма», а я не понимаю, как можно учить детей любить родину и ставить за это оценки. Мне не нравится, что курс истории доходит до сегодняшнего дня, потому что преподавание истории последних лет — это профанация, неважно в каком духе она проводится.
История предполагает какие-то причины, последствия. А как мы можем оценить последствия правления Путина?
Необходимый объем фактов в стандарте есть. Я не вижу никаких событий истории России, которые бы умалчивались. В стандарте, например, есть голод после коллективизации при Сталине, которого во многих учебниках сегодня нет. Но дело не в фактах, а в том, как их будут преподавать. Все зависит от того, как учебник будет соотноситься со стандартом, поскольку все боятся уклона в патриотизм, державность, сталинизм.
Сегодня в учебниках я не вижу предпосылок к работе с источниками или что-то кроме политической истории. Я бы, к примеру, увеличила часы мировой истории, которую очень мало преподают. К тому же программа в большинстве школ построена так, что в одном классе изучают XVI век мировой истории, а через год — XVI век отечественной. Правильнее преподавать это одновременно, чтобы школьники знали, что Иван Грозный — современник Шекспира.
Концентрическая система преподавания истории — это ужасно. Она имеет смысл, только когда изучаются отдельные темы, а не как у нас — «от Адама до Потсдама». Мы весь курс впихиваем до конца 9-го класса, в итоге XIX–XX века со сложнейшими проблемами уходят в 8-й и 9-й классы.
Что мне кажется странным, так это публичное обсуждение стандарта. Почему никому не приходит в голову на всеобщее обозрение выставлять стандарт по математике, а по истории любой может высказаться. Сейчас куча пенсионеров, партийных работников будет писать, что надо добавить и изменить.
Пусть каждый высказывается — в газете, в интернете, на митинге. Но изменения в стандарт должны вносить только профессионалы.
Александр Снегуров, учитель истории школы № 216, заслуженный учитель РФ:
— Сам по себе стандарт не представляет нового слова ни в педагогике, ни в методике, ни в науке. В русле подобных положений действовали многие педагоги и прежде. Поэтому ничего в нем дурного нет. Но и инновационного, прорывного тоже нет.
Его суть будет теряться при реализации самого учебника и дальше — на стадии встречи педагога и детей. Нужно помнить, что исполнять эту концепцию будет педагог. Со своим пафосом и позитивным напором эта концепция не то что запоздала, а просто не соответствует сложившейся обстановке в школах и в целом в обществе. Отчасти она и появилась, потому что разработчики были недовольны обстановкой в школе, но вряд ли, опираясь на эту концепцию, можно вытащить историческое образование и в принципе образование из, мягко говоря, сложной ситуации. Педагоги, которые должны реализовывать эту концепцию, находятся на весьма низком уровне. И ничего здесь не поможет — ни стимулирование, ни прописанные уроки по какой-то схеме. К тому же на каких идеях основывается данная концепция — либеральных, консервативных, каких? Можно представить, что здесь есть всё.
Некоторые положения, допустим, такие как «в основе пафос созидания, позитивный настрой», — странные. Мне казалось, что к истории надо подходить как к противоречивому феномену. Как этот пафос позитивности пронести через всю историю — «было, мол, так плохо, но стало хорошо»?
Ребенок и прежде мог обращаться к источникам, документам, выставкам, интернету. Но почему этого не происходило? Ведь точно не из-за того, что не было этого учебника. Надо широко рассматривать ситуацию --; социально-экономическую, политическую, общекультурную. Только в этом контексте будет понятно, нужен ли новый учебник и подход. И даже если нужен, принесет ли он тот эффект, который планируется, или нет?
Исправлять в стандарте ничего не нужно. Важен этап реализации. Все равно найдется возможность преобразовать этот стандарт в стилистику преподавания, к которой человек привык. У меня широкий подход был — сопровождение исторического курса изучением театральных постановок, посещением музеев, проведением экскурсий. И позитивный пафос у меня найдется, только о трагедиях тоже надо говорить.
Не за формулировки нужно биться. Надо понять, кто будет стандарт реализовывать, в какой обстановке, и если это будет происходить в такой лихорадочной обстановке реформ, то тогда не будет никакой пользы. Педагогов и учеников не должно лихорадить. И это самое важное, а не то, как там представят Путина в учебниках. Потому что если учителю и ученику не будет спокойно в школе, то ни до какого изучения истории никому не будет дела.
