Цивилизация
На ресторатора Алексея Кабанова, одного из основателей «Проекта О.Г.И.», который в новогодние праздники убил и расчленил свою жену, журналистку Ирину Кабанову, следствие оказывает давление. Об этом говорят адвокат обвиняемого и сам подследственный. Ресторатору по требованию следствия ухудшали условия содержания, чтобы он дал показания по более тяжкому составу и сознался в убийстве, совершенном с особой жестокостью (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ), утверждает его защитник Михаил Менглибаев. Сейчас профессиональному повару Кабанову инкриминируют ч. 1 той же статьи, то есть убийство без отягчающих обстоятельств.
«В начале марта ко мне обратился мой подзащитный, правозащитник Андрей Черняков, который находится в СИЗО № 5 по обвинению в даче взятки в особо крупных размерах, 66 миллионов рублей.
Он сказал мне, что с ним в камере сидит Алексей Кабанов, которого подселили к нему для того, чтобы оказывать на него психологическое давление, мол, он такой мясник, убийца.
Моего подзащитного хотели этим испугать. Но так получилось, что они подружились, и Черняков посоветовал Кабанову меня», — рассказал «Газате.Ru» Менглибаев.
На первой же встрече с адвокатом Кабанов пожаловался на давление. «7 марта 2013 года Кабанова перевели в камеру № 507, где содержался правозащитник Черняков. По распространённому среди заключённых СИЗО мнению, эта камера считается аналогом «пыточной камеры», используемой администрацией для получения от содержащихся в ней нужных показаний и признания вины. Заключенные говорят, что «это делается по особой просьбе следствия», — говорит Менглибаев.
Площадь камеры, по его словам, составляет 15,8 квадратных метра, включая места общего пользования. Там не закрываются окна, над дверью сквозное отверстие в коридор корпуса. В ночное время сотрудники открывают дверь из корпуса на улицу, из-за чего температура в камере становится как на улице. Сотрудники учреждения на это не обращают внимания — Менглибаев говорит, что
подследственным запрещено пользоваться одеялом после 6 утра: «В противном случае обещают отправить в карцер».
«Вентиляции в камере нет, электропроводка неисправна, розетка постоянно искрит. Раковина установлена на высоте 60 сантиметров от уровня пола, кран протекает, из-за этого на полу вода. Спальное место 175 на 70 см, ноги приходится класть на трубу. Рядом с камерой собачий вольер, откуда постоянно слышен лай», — описывает условия содержания Кабанова Менглибаев.
Ресторатор терпеть не стал: 13 марта 2013 года он через своего защитника передал жалобу на имя председателя комитета «За гражданские права» Андрея Бабушкина. Правозащитник, как член общественной наблюдательной комиссии (ОНК) по Москве, спустя пять дней пришел к Кабанову в СИЗО. После визита Бабушкина, который, по словам адвоката, подтвердил жалобы Кабанова, ресторатору поменяли камеру. Но вскоре, 21 марта, снова наказали: за разговоры после отбоя Кабанова отправили в карцер.
Менглибаев уверен: давление на Кабанова оказывали, чтобы получить от него признательные показания по ч. 2 ст. 105.
«Следователь Евгений Бучинцев хочет выглядеть так, как будто он раскрыл более опасное преступление, чем то, что было совершено на самом деле», — объясняет свою позицию защитник. Он убежден, что следователь изначально неверно квалифицировал преступление, которое совершил Кабанов. По его словам, обвиняемому должны были вменить «убийство, совершенное в состоянии аффекта, при сильном душевном волнении» (ст. 107 УК РФ). Получить признательные показания по ст. 105 у следователя удалось только потому, что он воспользовался юридической безграмотностью Кабанова, доказывает Менглибаев.
Защитник напомнил о показаниях свидетелей, многие из которых говорили, что у Кабанова с его женой Ириной были очень плохие отношения. «Постоянные ссоры на почве того, что она выпивала, а он мало зарабатывал. Она угрожала ему, что заберёт у него детей. В итоге 2 января завязалась финальная ссора, в которой Алексей что-то помнит, а что-то нет», — отметил Менглибаев.
Выйдя из карцера, Кабанов написал открытое письмо, в котором еще раз заявил о давлении.
«Когда я находился в карцере, неустановленные лица через дверь карцера, используя шахту вентиляционного сообщения, представлялись авторитетами (возможно, это были сами сотрудники учреждения), оказывая таким образом давление с целью сломить волю и получить признательные показания. Говорили: «Побьём, убьём», — пишет в своем обращении Кабанов.
— Я сопротивляюсь на протяжении нескольких недель страшному давлению, делая довольно опасные для меня телодвижения, наживая себе личных врагов среди руководства СИЗО (во главе с его начальником). Я все время держал в голове, что это (сопротивляться давлению. — «Газета.Ru») кроме всего прочего еще и мой человеческий долг перед людьми, которых я травмировал морально и нравственно своим поступком».
По словам обвиняемого, его цель «не заслужить прощение — это глупость, а сделать что-то значимое, важное для всех», потому что «это же даже не тюрьма и не колония — это следственный изолятор». «90% людей, которые здесь сидят, не осуждены еще. Разные есть люди: есть такие, как я, конечно, которые очевидно виновны и должны получить по закону наказание. Но есть огромное количество невиновных, подставленных, тех, на кого к их «мелочевке» навешана куча вымышленных преступлений. Много больных, слабых etc.
И никакой даже видимости законности: либо чистый бизнес (есть деньги — можешь все получить), либо садизм и беспредел», — утверждает Кабанов.
В заключение Кабанов признается в содеянном и упоминает о своей новой миссии: «Я совершил страшное преступление. Кроме того, что я убил человека, сломал свою жизнь, жизнь своих детей, своих родителей, я наверняка нанес серьёзную психологическую травму большому количеству людей. Поэтому мою деятельность по раскрытию и предотвращению преступлений, происходящих в СИЗО, я считаю своим долгом перед этими людьми. Потому что в подобных ситуациях могут оказаться их родные, близкие, в том числе невиновные люди».
Первый адвокат Кабанова, назначенный ему государством защитник Александр Трофимов, считает, что разрешить вопрос о квалификации преступления ресторатора смогут только психиатры: «Молчаливость, угрюмость, тяжёлый взгляд. Даже не пытался себя оправдать. Он не мог объяснить, почему так получилось, но и не оправдывал себя». Трофимов согласен с нынешним обвинением, и, возможно, поэтому Кабанов от него отказался. Как говорят близкие ресторатора, Трофимов принуждал Кабанова сотрудничать со следствием и тем самым обеспечить себе судебный процесс по особому порядку. «Я ему разъяснил все возможные варианты: признание, отказ от показаний вообще и непризнание вины в полном объёме. Дальше он должен был принимать решение сам», — пояснил защитник.
Кабанов, продолжает Трофимов, «хотел гарантий о сроке наказания», которые адвокат дать не мог при всем желании: «Он хотел отсидеть около десяти лет».
Трофимов подчеркивает, что обвиняемый неоднократно признавался в совершении убийства — и на допросах, и при выезде на место: «Никакой нагрузки на него не оказывали, он добровольно всё рассказал. Естественно, он был немножко «загруженный» от содеянного, но от медицинской помощи отказался, хотя ему неоднократно предлагали, спрашивали об этом. Он сказал: «Мне ничего не надо». Он показывал на манекене, что сделал со своей женой; про то, что убийство было совершено в состоянии аффекта, он ничего не говорил — по крайней мере, мне это не запомнилось».
Следователя Бучинцева Трофимов защищает, характеризует его как «молодого и грамотного парня». О том, что Бучинцев планирует переквалифицировать обвинение на более тяжёлое, Трофимову «ничего не известно», комментировать действия следствия он отказался.
Сам Евгений Бучинцев считает обвинения в своей адрес абсурдными. Действия Кабанова, заверяет он, «будут квалифицироваться с точки зрения закона».
«За то, что он сделал, он и будет отвечать. Все его утверждения о том, что его посадили в камеру № 507 с целью давления, — абсурд. Никогда я таким образом дела не вёл, мы собираем доказательства в полном объёме строго по закону, никогда не принимаем никаких мер как физического, так и психологического давления. Я не знаю, какие камеры в изоляторе хорошие, а какие плохие, меня это мало интересует. Когда я раньше к нему приходил, он содержался в одной камере с двумя другими людьми. Я спрашивал: «Может, вас перевести в другую камеру, где побольше народа, лучше условия?» Он отвечал: «Не нужно, меня всё устраивает, я читаю книжки, с сокамерниками не общаюсь», — заявил «Газете.Ru» Бучинцев.
Куда Кабанова перевели из 507-й камеры, следователь не знает: перемещение подследственного по СИЗО происходит на усмотрение администрации изолятора. Показаний, которые уже есть, заверяет Бучинцев, ему вполне достаточно, а о переквалификации дела речь пока не идет. «Единственное, с чем не согласен Кабанов, — это с тем, что он совершал преступление с умыслом. Насколько же велики шансы, что ему предъявят обвинение по ч. 2 ст. 105, я затрудняюсь сказать — этот вопрос я пока не рассматриваю», — отмечает следователь. Но тут же оговаривается: все жалобы Кабанова, по его словам, для того, чтобы ему не предъявили обвинение именно по ч. 2 ст. 105 УК РФ:
«Он переживает, что мы квалифицируем его действия по второй части, пытается «закосить» под аффект».
Следователь уверен, что жалобы на давление — это элемент стратегии защиты. «Все эти утверждения, что Кабанова «целенаправленно прессуют», начались после того, как в дело вступил адвокат по соглашению. Он и мутит воду. Вводит в заблуждение и Алексея Кабанова, и всё его окружение. Зарабатывает деньги. А чего, молодец!» — оценил следователь.
Что же касается следствия, то оно, по словам Бучинцева, на финишной прямой. Все готово для психиатрического исследования, материалы направлены в институт им. В. П. Сербского, уже проведены судмедэкспертиза и генетическая экспертиза. Последняя, подчеркивает Бучинцев, полностью подтверждает показания Кабанова даже о том, какими предметами он расчленял труп. В интересах следствия называть эти предметы он не стал. По предварительной оценке Бучинцева, процесс над Кабановым может начаться в июне — июле — если обвиняемый, говорит он, не будет тормозить процесс ознакомления с материалами дела, которые планирует направить в суд в мае этого года. «С учётом всех смягчающих и отягчающих обстоятельств Кабанову грозит срок от 6 до 15 лет», — заключил следователь.
