Цивилизация
Толпа сочувствующих сторонам обвинения и защиты по делу Никиты Тихонова и Евгении Хасис, обвиняемых в убийстве адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой, в понедельник пополнилась сотрудниками прокуратуры: коллеги гособвинителей Бориса Локтионова и Елены Суховой пришли послушать их выступление в прениях сторон. В зале сразу стало нечем дышать. Некоторые журналисты разместились прямо на полу между деревянными лавками. Подсудимые, только войдя в зал, бросились что-то строчить в принесенных из конвойной комнаты тетрадях, не поднимая глаз на присяжных.
Вина подсудимых доказана, заявил прокурор Локтионов в летней форменной рубашке. «В стеклянной клетке находится зло, — сообщил он присяжным. — И оно должно быть наказано».
В первую очередь гособвинитель прошелся по доказательствам подделки документов, а также хранения, ношения и приобретения оружия. В этих преступлениях обвиняется Тихонов, Хасис проходит как соучастница хранения оружия. Сам подсудимый вины не отрицает, оговариваясь лишь, что Хасис к этим преступлениям не причастна. Оба подсудимых заявляют о своей невиновности в двойном убийстве.
«Есть события, которые известны только участникам преступления», — потратив на обвинения, связанные с оружием и подделкой документов, буквально пару минут, прокурор Локтионов перешел к главному эпизоду обвинения. Он отметил, что Никита Тихонов сразу после задержания (на шести первых допросах обвиняемый сознавался в убийстве Маркелова и Бабуровой) сообщил следователю, из какого пистолета стрелял на Пречистенке 19 января 2009 года. «Экспертиза еще не проведена, а Тихонов называет точную модель пистолета — «Браунинг» — и год выпуска — 1910-й», — обращался к присяжным Локтионов. Гособвинитель также напомнил, что на месте убийства адвоката и журналистки Тихонов подробно рассказал, откуда подошел к своим жертвам и как стрелял: «Никто за язык его не тянул».
Вместе с эмоциями и кратким конспектом доказательств прокуроры принесли с собой карту Москвы — чтобы наглядно опровергнуть алиби Хасис, о котором несколькими заседаниями ранее заявили свидетели Алексей Барановский и Ольга Мухачева.
«Получается, что Барановский принес алиби не совсем удачное — оно построено на лжи», — со смесью сарказма и самодовольства в голосе объявил Локтионов. Его коллега Сухова обратила внимание на то, что данные билинга телефонных соединений Хасис, Барановского и Мухачевой не подтверждают алиби подсудимой. Барановский заявил суду, что в день убийства его подруга и коллега по правозащитной националистической организации «Русский вердикт» Хасис покупала с ним шампанское на улице Милашенкова.
По билингу выходит, что в момент убийства (14.30 мск) Барановский был в районе площади Тверской Заставы, а Хасис не включала в это время телефон. Когда свидетель действительно оказался на улице Милашенкова (прокурор Сухова показала присяжным на карте точку на севере Москвы), Хасис была в районе Каширского шоссе (палец гособвинителя переместился в точку внизу карты, на юге). «Явная нестыковка, алиби не соответствует действительности», — подытожила Сухова.
Сменив Локтионова у барьера, за которым сидит коллегия присяжных, прокурор сосредоточилась на доказывании причастности Хасис к убийству Маркелова и Бабуровой. Подсудимая, обратив внимание, что речь идет в основном о ней, оторвалась от своих записей, подперла голову кулаком и уставилась на Сухову, покусывая губу. Прокурор тем временем объясняла, почему за адвокатом на Пречистенке следила именно Хасис: она, напомнила Сухова, лично видела Маркелова в процессе по делу об убийстве антифашиста Александра Рюхина и избиении его друга Егора Томского:
«Когда планируется убийство, ошибки быть не может. Фотографии мало: человек будет идти, двигаться, да еще и в зимней одежде. Нужен был кто-то, кто видел Маркелова лично».
Хасис слушала прокурора не шелохнувшись, лишь изредка прикрывая глаза. Тихонов невозмутимо продолжал что-то писать в большой тетради, лишь время от времени прислушиваясь к происходящему в зале.
«На первый взгляд может показаться странным, что убийца хранит орудие преступления, объясняя это любовью к антиквариату», — свое выступление начал адвокат родственников Маркелова (вдовы и старшего брата) Роман Карпинский. Тихонов стал прислушиваться чаще, когда речь снова зашла о нем. По мнению Карпинского, «защита не привела никакого внятного объяснения происхождения «Браунинга».
Напомним, после задержания Тихонов признавал, что все найденное у него дома оружие принадлежит ему, а из «Браунинга» он застрелил Маркелова и Бабурову. 30 декабря 2009 года во время процедуры продления ареста в присутствии журналистов он заявил об отказе от признательных показаний и сообщил, что следователи подбросили ему «кучу непонятного оружия». В окончательной версии показаний, с которой защита и вышла в суд, Тихонов сообщил, что все оружие принадлежит ему, кроме «Браунинга» — именно этот пистолет ему за несколько недель до задержания передали для починки. На финальной стадии судебного процесса в начале апреля этого года подсудимый уточнил, что передал ему «Браунинг» лидер националистической организации «Русский образ» Илья Горячев, который ранее дал изобличающие Тихонова и Хасис показания, а теперь скрывается за границей.
«Но что мешало Тихонову заявить о происхождении «Браунинга» в декабре 2009 года, январе 2010-го и так далее? Ему следовало кричать о том, что единственный ключ к убийству Маркелова — это Горячев, — рассуждал адвокат Карпинский. — Он говорил о дружбе. Но он знал, что у Горячева алиби на 19 января, и эта информация никак не может ему повредить. Он также знал, что Горячев уже объявил его виновным в убийстве». Представитель потерпевших напомнил и о прослушке дома у Тихонова и Хасис: когда Михаил Маркелов, старший брат убитого адвоката, только намекнул в прессе о причастности к преступлению националистов, будущие подсудимые «обсудили целый калейдоскоп фамилий и имен», пытаясь понять, кто мог их «сдать».
«У вдовы Станислава Макелова нет «Браунинга», нет складного автомата Калашникова, она не хочет потренироваться в установке растяжечек, как их называют подсудимые, не учится стрелять по лобовым стеклам машин. Она хотела прожить жизнь со своим мужем и воспитать детей. У нее есть единственное оружие: то самое, которым пользовался адвокат Маркелов — правосудие», — завершил речь Карпинский.
«Прошу вас без всякого снисхождения отнестись к подсудимым», — добавил представитель семьи Маркелова. Родители Анастасии Бабуровой и прокуратура также считают, что Тихонов и Хасис снисхождения не заслуживают.
Лариса Бабурова, которая вместе с мужем приехала из Севастополя к завершающей стадии процесса и всю ночь писала речь для прений, не выдержала напряжения и заплакала. Ее выступление продолжили отец убитой журналистки, пожилой профессор Эдуард Бабуров, и их адвокат Владимир Жеребенков, заявив, что потерпевшие уверены в виновности подсудимых.
«Такое впечатление, что следствие собирало доказательства не вины, а невиновности», — выразил противоположное мнение адвокат Тихонова Александр Васильев, когда очередь выступать дошла до стороны защиты.
Адвокат начал с того, что поставил под сомнение роль адвоката Маркелова в деле об убийстве Рюхина (Маркелов представлял потерпевшую сторону). По мнению обвинения, активная позиция адвоката по этому делу (по его настоянию были объявлены в розыск Тихонов и Александр Паринов) и другим делам антифашистов, а также его собственные убеждения стали мотивом убийства. «Делом Рюхина исчерпывается участие Маркелова в противостоянии этих двух группировок, антифашистов и националистов», — опровергал обвинение Васильев. Журналисты, лично знавшие убитого адвоката, возмущенно зашептались в зале и стали загибать пальцы, вспоминая «антифашистские» дела Маркелова.
Васильев также заявил, что показания свидетелей Ларисы Ермаковой и Андрея Мурашкина, видевших Тихонова на Пречистенке с пистолетом, неправдоподобны и противоречивы. Его коллега Алексей Никулочкин усомнился в происхождении пули, найденной на месте убийства через сутки, 20 января 2009 года, свидетелем Дмитрием Орловым.
По мнению защиты, найти пулю на проезжей части Пречистенки, где каждый день убирают снег, было нереально через такой промежуток времени, а значит, она подброшена уже после обнаружения у Тихонова «подходящего» пистолета.
Женская куртка, шапка, в которой подсудимый якобы был во время убийства, коробка из-под высоких женских сапог на шнуровке — адвокаты перебирали вещдоки и объявляли их подброшенными или несостоятельными. «Сколько таких шапок и курток было сшито руками китайцев — одному Мао Цзэдуну известно!» — адвокат Васильев оторвался от приготовленной речи и взглянул на присяжных.
Вернувшись к написанному, он вспомнил приходившего в суд свидетеля Сергея Голубева по кличке Опер — лидера ультраправой Blood & Honour. По словам Васильева, Опер сообщил присяжным, что опознал Тихонова «несколько недель назад по какой-то сомнительной икс-образной походке по фото в каких-то СМИ». На этот раз возмущенно зашептались сами заседатели — до этого они старались не выражать эмоций, но, видимо, слишком хорошо запомнили свидетеля по кличке Опер. «Протестую, ваша честь! — вскочила прокурор Сухова. — Свидетель Голубев сказал, что опознал Тихонова в январе 2009 года!» «Да, и издание конкретное назвал — Lifenews», — согласился судья Александр Замашнюк.
«Я не прошу у вас ни жалости, ни сочувствия к Тихонову, а только справедливости», — заключил Васильев. Заявление коллеги о невиновности подсудимого в убийстве поддержал и адвокат Никулочкин.
Во вторник выступление стороны защиты в прениях продолжится — перед коллегией выступит еще один адвокат Тихонова Анатолий Жучков, а также Геннадий Небритов, представляющий интересы Хасис, а вслед за ними и сами подсудимые.
