Цивилизация
В Европейском университете в Санкт-Петербурге состоялась вторая конференция научной диаспоры «Точки роста российской науки» (первая прошла там же в июне 2010 года). В ее рамках российские ученые, работающие как дома, так и за рубежом, обсудили основные направления своей деятельности, поделились планами на будущее, а также сформулировали ключевые проблемы, которые, на их взгляд, требуют скорейшего решения, так как сейчас они мешают развитию российской науки. Участниками конференции стали министр образования и науки Дмитрий Ливанов и его предшественник на этом посту Андрей Фурсенко.
«Российский ребенок — один из самых неизученных в мире»
Во время обсуждения прорывных направлений основное внимание ученых было уделено исследованиям в области генетики, медицины, компьютерных технологий, математики. Так, профессор генетики и психологии Юлия Ковас, директор лаборатории Inlab факультета психологии «Голдмитс» Университета Лондона, соруководитель Российско-британской лаборатории психогенетики Психологического института РАО, заведующая лабораторией когнитивных исследований и психогенетики Томского государственного университета, и психолог Елена Григоренко, профессор Йельского университета, рассказали о геномных исследованиях и роли, которую они могут сыграть в повседневной жизни людей.
Юлия Ковас, о работе которой по исследованию успеваемости в школе детей-близнецов в Великобритании «Газета.Ru» недавно рассказывала, подчеркнула, что популяции людей отличаются друг от друга генетически и социокультурно, поэтому подобную работу нужно проводить и в России. «Геномные — а не генетические — исследования учитывают социокультурные особенности популяций и их влияние, например, на течение болезней или реакцию на тот или иной медицинский препарат. Одни и те же гены могут вести себя совершенно по-разному в разной среде», — заявила Ковас.
Елена Григоренко особо подчеркнула тот факт, что в геномных исследованиях чрезвычайно важно вести наблюдение за человеком с момента его зачатия.
Исследовательница заявила, что «российский ребенок — один из самых неизученных в мире и по публикациям в этой сфере наша страна отстает, например, от Бразилии или ЮАР».
Геномные исследования, по словам ученых, нужны для улучшения здравоохранения, образования и благополучия людей, поэтому неправильно будет вести речь о соревновании с другими странами в этой области.
Александр Канапин, ведущий специалист по компьютерной геномике, профессор кафедры онкологии Оксфордского университета, отметил, что в области геномных исследований необходима помощь государства и международная интеграция.
Ученый охарактеризовал текущую ситуацию следующим образом: «Геном за тысячу, интерпретация за миллион».
Расшифровка генома человека стала для ученых уже рутинным делом, стоит она относительно недорого – около полутора тысяч фунтов. Однако для интерпретации полученной информации нужны куда более серьезные ресурсы. «Чтобы разработать новый способ лечения какой-либо болезни, нужно секвенировать не геном отдельного человека, а генетический бэкграунд всей популяции», — заявил Александр Канапин, отметив, что это требует еще больших материальных вложений.
Кроме того, ученые представили свои проекты и разработки в таких сферах, как нанотехнологии, экономика и финансы, астрономия и большие данные (big data) в физике высоких энергий.
Из России уезжают, а в Россию не приезжают
О необходимости поддержки государства в развитии приоритетных направлений науки, в частности компьютерных технологий, говорил и Эдуард Гирш — ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского отделения Математического института им. В.А. Стеклова РАН, профессор Санкт-Петербургского академического университета РАН. «Проблема не в том, что молодые талантливые ребята уезжают из России, — пояснил профессор Гирш «Газете.Ru». — Это нормальное явление, ученые уезжают из всех стран.
Проблема в том, что к нам не приезжают магистры и аспиранты из других стран».
Ученый полагает, что особое внимание России стоит уделить привлечению молодых специалистов из таких стран, как Индия, Иран, Китай. А вот конкуренцию с США и Европой за привлечение западных специалистов Гирш считает невозможной, так как отставание России от Запада — по крайней мере в сфере компьютерных технологий — довольно существенно. При этом профессор подчеркивает, что в России есть люди, которые могут учить молодых людей, хотя их мало. Основным способом привлечения иностранных студентов Эдуард Гирш считает предоставление им стипендий, которых будет достаточно, чтобы жить в крупном городе — Москве или Санкт-Петербурге. Для этого, без сомнения, нужна поддержка государства. На данный момент подобные стипендии получает около 15 тысяч иностранных (причем преимущественное из ближнего зарубежья) студентов и аспирантов, однако, по словам участников конференции, финансирование явно недостаточно.
«Сформулируйте, чего вы хотите»
Советник президента России, заместитель председателя Совета по науке и образованию при президенте Андрей Фурсенко выступал в завершении первого дня конференции и рассказал о принципах определения приоритетных направлений.
«Когда говорят о приоритетах, чаще всего стараются ответить на вопрос «что?», реже – «как?» и почти никогда – «почему?». Но проблема как раз в этом: почему мы считаем прорывным то или иное направление? Когда речь идет о фундаментальной науке, надо говорить не о том, что будет сегодня, завтра или даже послезавтра. Надо понять, в каком мире мы будем жить через 15–20 лет», — заявил Фурсенко.
Говоря о вопросах взаимодействия научного сообщества и государства, он обратился к ученым, отметив, что для успешного развития российской науки необходим диалог.
«Должна быть четко артикулирована воля участников процесса. Прошу вас только об одной вещи: сформулируйте, чего вы хотите, при этом не забывая, что есть некие начальные условия и мы не в состоянии их изменить».
«Фурсенко выступал с позиции чиновника, а не частного лица, и, надо сказать, с этой задачей он справился вполне успешно, — заявил «Газете.Ru» биолог Константин Северинов. — Будем честны, некоторые наши коллеги задавали ему вопросы, как верно отметил Михаил Гельфанд, желая услышать определенные ответы или показать, что они умнее всех. В этом плане Фурсенко удалось расставить все на свои места. Верно было сказано, что ученым нужно научиться выстраивать конструктивное общение».
Научный аудит и частный капитал
Известный математик лауреат Филдсовской премии 2010 года Станислав Смирнов, профессор Женевского и Санкт-Петербургского государственного университетов, представил перечень первоочередных мер, которые, на его взгляд, необходимы для успешного развития науки в нашей стране. Среди этих мер была, например, необходимость проводить так называемый «научный аудит» — оценку уровня научных коллективов — путем экспертной оценки квалифицированными учеными (причем не чиновниками на основании неких численных показателей). Другие меры, который упомянул Смирнов, — это модернизация грантовой системы (предоставление грантов адекватного размера, увеличение бюджетов научных фондов РФФИ и РГНФ), разработка системы достаточной поддержки молодых ученых с долгосрочной перспективой, а также системы социальной защиты старшего поколения, поддержка периодических научных изданий, разработка комплекса мер по привлечению частного капитала к финансированию научных исследований.
Смирнов отметил, что это потребует изменения действующего законодательства.
Дискуссии о финансировании научных исследований прокомментировал министр образования и науки России Дмитрий Ливанов. Он сказал, что программа «мегагрантов» показала себя весьма успешной и будет продолжаться, и особо отметил роль РНФ как организации, которая со временем должна стать менее бюрократизированной, а процедура одобрения заявок на грант — отвечать всем требованиям научного сообщества. «Я убежден, что мы движемся по правильной траектории, но нельзя за пару лет восстановить последствия 20-летней деградации, — заявил министр. — Мы сейчас находимся в переходном периоде, надо терпеть временные сложности и продолжать работу».
Наука как экстремальный туризм
Одной из основных проблем Смирнов назвал чрезмерную бюрократизацию сопровождения научного процесса — от покупки оборудования и провоза реактивов через границу (об этой проблеме «Газете.Ru» подробно рассказывал молодой российский ученый Максим Никитин, опубликовавший недавно статью в Nature Nanotechnology) до приглашения иностранных коллег.
«Проблемы опять стали новыми. Четыре года назад я активно критиковал Академию наук за самонадеянность, за то, что не смогла наладить работу с диаспорой наших ученых за границей, — заявил Анатолий Вершик, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского отделения Математического института им. В.А. Стеклова. — В 80-х годах диаспора работала за границей, но оставалась на связи с Россией, а сейчас этого нет.
Приезд в Россию для них как экстремальный туризм, как на Эверест забраться.
И критиковать уже никого не хочется. Просто жаль, что научное сообщество осталось один на один с бюрократией. Я считаю, нет шансов исправить положение, если не будет изменений в стране».
О сложностях, сопровождающих процесс пересечения границы — причем как для иностранцев, желающих работать в России, так и для наших ученых, приглашенных за рубеж, — говорили также Сергей Каспаров (профессор молекулярной физиологии, Бристольский университет) и Максим Франк-Каменецкий (биофизик, профессор Бостонского университета, преподаватель Сколтеха). Так, Франк-Каменецкий заявил: «Теперь все, кто обладает двойным или тройным гражданством, обязаны проходить процедуру его регистрации.
Я бы сравнил это с тем, как евреев обязывали носить желтую звезду на одежде.
Первое, что я сделал, когда приехал преподавать в Сколтех, это два дня стоял в очереди в миграционной службе. Унизительная процедура, скажу я вам! Она почти всех отталкивает. Мои друзья и коллеги в Бостоне устроили мне такие проводы, как будто никогда меня больше не увидят. Желание человека навестить свою родину не должно превращаться в экстремальный туризм».
Министр науки и образования РФ Дмитрий Ливанов на эти замечания ответил так: «В текущей ситуации политической и экономической турбулентности отношения с научной диаспорой становятся еще более важными для нас. Мы должны создать конкурентоспособные условия для работы ученых. Для нас не должно иметь значения, откуда человек, кто он, его национальность и гражданство, главное — чтобы он хотел работать в России».
Для решения проблем министр пообещал ученым создать рабочую группу по постоянному сотрудничеству с RASA — Ассоциацией российских ученых за границей.
Несмотря на сказанные им слова о том, что «наука выше политики», Ливанов заявил, что если иностранные партнеры по политическим соображениям будут ограничивать контакты с нашими учеными, то Россия, со своей стороны, будет делать то же самое. Отвечая на вопрос об упрощении процедуры получения виз приглашенными к нам иностранцами, министр вновь упомянул принцип взаимности, сказав, что Россия пойдет на это, если страны Европы и США сделают то же самое.
Конференция завершилась попыткой обобщить все самое важное, что было сказано за два дня.
Весьма ярко выступил Михаил Гельфанд — заместитель директора по науке ИППИ РАН, профессор факультета биоинженерии и биоинформатики МГУ. «Я точно могу определить наше прорывное направление номер ноль: хватит ссориться с соседями и вводить санкции против самих себя, — заявил он. — Когда страна испытывает проблемы, в науке они ощущаются гораздо больше, так что забота о благосостоянии страны в наших интересах. Если бы профессиональные сообщества имели четкое политическое мнение и смелость его выразить, то многих проблем бы не было. Андрей Фурсенко в значительной степени был прав, говоря, что мы не можем ничего сформулировать. Ученому сообществу надо иметь консолидированное мнение, мнение нескольких групп, а не высказывания отдельных личностей».