Цивилизация
После войны мелкому бизнесу в Донецке тяжело. При обнищании населения торговля и так еле дышала, а с повышением цен многих торговцев ждет разорение.
Один из предпринимателей в Дебальцево сказал, что начальник городской налоговой здоровается с ним за руку, потому что в городе «живых» предпринимателей наберется на неполный взвод — 25–30 человек. По данным Управления статистики самопровозглашенной Донецкой народной республики (ДНР), в Дебальцево на 1 июля проживало 25 тыс. человек.
ДНР, с одной стороны, начала национализацию рынков как очевидные источники поступления наличных денег. С другой стороны, попыталась заставить платить торговцев таможенные пошлины на ввезенный товар. Это вызвало бунты рыночных торговцев сначала в мае в Макеевке и Донецке, потом в июле в Донецке и Горловке.
В прошлый понедельник пал знаковый для Донецка рынок «Сокол» в микрорайоне Текстильщик. Это новый городской рынок, выстроенный с нуля на новом месте бывшим городским депутатом от Партии регионов Геннадием Кортуновым, уехавшим в Крым. По закону о национализации рынков в ДНР «Сокол» забрали в госсобственность. Первым делом новые хозяева уволили весь коллектив, потом начали интересоваться, как сводить кассовые аппараты. У Кортунова рядом с рынком машинный двор со снегоуборочным транспортом, цех по производству контейнеров и торговых павильонов. Все это частная собственность, но она обслуживала рынок и также может попасть под национализацию.
До «Сокола» в том же районе национализировали торговый центр «Меркурий», который сдавал площади под точки розничной торговли. ТЦ перешел в госсобственность из-за указа о национализации рынков, но поспорить насчет формулировок у хозяев не получилось.
Национализация рынков, смена правил игры в налоговой и появление обязательного растаможивания товара вызвали резкие протесты со стороны торговцев. Протестов здесь опасаются, и к активному народу, который после обстрелов готов на все, стараются прислушиваться.
С июля 2016 года для мелких предпринимателей очередной раз изменили налоговую систему. Раньше любой торговец должен был платить 2,5% с оборота, «крупный» — больше десяти сотрудников — 6%. Сейчас мелким — таксистам, парикмахерам, одиночным торговцам — вышло облегчение. Теперь «1-я группа» платит патент (500 руб.) и взнос в пенсионный фонд (600 руб.) и за 1,1 тыс. руб. в месяц получает полную свободу от любой отчетности.
«2-й группе» — тому самому «крупному» бизнесу — надо вести отчетность и платить 6% с проданного. Также по приказу главы республики они должны поднять официальную зарплату (налоги с которой платятся с каждого работающего сотрудника) до 8 тыс. руб. В налоговой, кстати, можно торговаться. На условиях анонимности торговцы говорят, что «нижний порог» в Донецке составляет 6,4 тыс. руб. и 6 тыс. в Горловке. Приказ вызывает крайнее раздражение — республиканский центр занятости по-прежнему визирует контракты с минимальной заработной платой в 2,5 тыс. руб. в месяц. На эти деньги нанимают строительных рабочих на работы по «восстановлению народного хозяйства» и на эти же деньги берут любых сотрудников в любые фирмы «на испытательный срок». Потом людей увольняют и снова берут — формально приказ, конечно, обходят, хотя писанина многих раздражает.
В Донецке считают, что город у них очень благополучный по сравнению с Красным Лучом (это самопровозглашенная Луганская народная республика). Там 2–3 тыс. руб. — огромная зарплата, и ее не найти. Поэтому люди стремятся переехать в хлебный Донецк на заработки.
Схемы выживания
Крупному бизнесу чуть легче, но все равно он находится в состоянии постоянной борьбы за жизнь. Андрей, один из крупных предпринимателей с бизнесом в ЛНР и ДНР, рассказал «Газете.Ru», что в 2014 году соседнее с его заводом предприятие порезали на металлолом как «бесхозное». А на заводе Андрея директор убедил всех учредителей, что лучше работать, рисковать, но сохранить производство. Но вскоре к предприятию пришли вооруженные люди из соседней части и потребовали ежедневно сдавать выручку им на нужды обороны.
«Мы успели предупредить основных клиентов, и на нас вооруженные люди не нажились. С появлением правоохранительных структур наш энергичный директор нашел другую «крышу», и тот батальон отодвинули. Потом пришли еще чуть более цивилизованные времена, и дошла очередь до плотной работы с министерством налогов и сборов. Эти начисляют штрафы иногда, которые мы отвозим наличными в целлофановом пакете», — рассказывает Андрей.
Предприятие Андрея платит налоги и в республике, и на Украине, заказы выполняет в двух юрисдикциях, рассчитываясь в рублях и гривнах.
«Сырье завозим как получится. Банков нет, кредитов получить тоже негде. Любой ущерб банки и страховые компании на Украине за форс-мажор не признают, потому что военного положения нет, войны нет, а АТО в договорах не прописано», — говорит коммерсант.
Его предприятие работает и с сырьем из России. В первое время была схема оплаты поставок из России через банки Южной Осетии. Теперь действуют схемы через многочисленные некоммерческие организации (НКО). Но поскольку объемы производства и закупки сырья резко упали, коммерческим фирмам в Ростове невыгодно возить в самопровозглашенную республику бухгалтера с платежными поручениями на НКО. Поэтому Андрей с российскими друзьями открыли фирму в Ростове и он покупает сырье через нее.
Его завод в 2014 году смог вывезти большую партию сырья из Китая в мариупольский порт, а далее вывезти все это в Киев.
Доставить сырье из Киева раньше можно было за отдельные деньги (в сумму входила мзда в пределах $6 тыс., уточняет бизнесмен) по железной дороге до Ясиноватой. На этом транспортном узле вагон «ломался» по небольшим ценам около 1,5 тыс. гривен за вагон. Вопрос решался с держащей район бригадой «Восток». Сейчас эта схема перекрыта властями.
До войны его завод готовил 600 тонн продукции в месяц, сейчас этот показатель упал до 40 тонн. Предприятие работает на налоги и зарплату сотрудников и сохраняет помещение и оборудование от разграбления в «надежде на лучшие времена». К этому можно прибавить риски украинских законов, которые плату налогов в ЛНР и ДНР рассматривают как «финансирование терроризма».
С другой стороны, позиция Украины по транспортной и экономической блокаде может постепенно измениться. Бывший губернатор Луганской области, а ныне заместитель министра Украины по делам оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц Георгий Тука в середине июля сделал в Мариуполе несколько громких заявлений. Он анонсировал возможное возобновление пассажирских перевозок через линию разграничения и возобновление торговли с самопровозглашенными республиками.
В Киеве, видимо, начали понимать, что блокада неспособна разорить соседа окончательно. А вот людей и бизнес с той стороны при такой блокаде Украина постепенно теряет.
Из слов Туки неясно, будет ли торговля оформляться как внешнеэкономическая деятельность. В любом случае, сейчас бизнес в ЛНР и ДНР в тяжелом положении, и даже разрешение торговли с Киевом поможет лишь отчасти. В республике приняли закон о 20-процентной пошлине на товары с Украины. Получается, бизнес при ввозе украинских товаров и сырья заплатит налоги в самопровозглашенных республиках и на Украине, а уже на полках будет соревноваться с российской продукцией, ввезенный с ценой за вычетом возвращенного российского НДС.
Заводы простаивают
В конце июля 2016 года крупнейший украинский производитель холодильников «Норд» заявил о консервации завода в Донецке. Производство закрыли, так как компания не контролирует предприятие.
«Норд» принадлежит бывшему народному депутату от Партии регионов Валентину Ландику, одному из фигурантов списка невъездных персон в ДНР, принятого по постановлению главы непризнанной республики Александра Захарченко. Черный список появился 1 июня, в него вошли бывшие крупные донецкие чиновники и бизнесмены вроде Сергея Таруты («Форбс» оценивает его состояние в $126 млн) и Рината Ахметова (по данным «Форбс», у него $2,3 млрд). Ландик — красный директор из первой волны «регионалов», он умел работать с любой властью в Киеве. В 2005 году, после победы так называемой «оранжевой революции», во время первого посещения Донецка президентом Виктором Ющенко Ландик подарил тому оранжевый холодильник. С нынешней ситуацией «Норд» не совладал. Всему виной невозможность поставок комплектующих с украинской территории и вывоза готовой продукции туда же из-за украинской блокады.
Другую типичную ситуацию с промышленностью в регионе «Газете.Ru» описал источник на предприятии ВПК «Топаз».
«Вначале нам много обещали, приезжали специалисты из Питера, комплекс радиопомех «Мандат» угнали куда-то в обмен на бронетехнику, — говорит источник. — Потом много чего планировали, но в итоге стоим.
Часть оборудования порезано на металлолом. В частности, все цветные части немецких котлов для отопления цехов и часть станков. Рабочие через центр занятости переведены временно в «коммунальные работники». Улицы не метут, конечно. Но и получают в ожидании по 2000 руб. в месяц».
В свое время американцы обвинили Украину в поставках в Ирак комплексов радиоэлектронной разведки «Кольчуга», которые выпускал «Топаз». Если пассивный комплекс совместить с зенитно-ракетным, он мог сбивать истребители «Стелсы». «Кольчугу» в Ираке не нашли, но после такой рекламы их покупали все — от Туркмении до Вьетнама, именно они применялись против российских ВВС в 2008 году в Грузии. В 2014 году работала программа по господдержке предприятия, и оно работало на украинскую армию. Комплекс «Кольчуга» для минобороны украинские власти умудрились вывезти транспортным самолетом в мае 2014 года, а вот заказанный для украинской армии комплекс РЭБ «Мандат» в итоге остался в Донецке.
Большинство госзаводов в Донецке постигла участь «Топаза». В одном из центральных районов Донецка — Калининском — из 25 довоенных предприятий сейчас работают три. Отсюда и стабильная риторика властей самопровозглашенных республик о «входе на бесхозные предприятия».
Собственников как могут заставляют вернуться или запустить хоть какие-то бизнес-процессы в законсервированных помещениях.
Перспективы национализации промышленности
В прошлую пятницу, 5 августа, Александр Захарченко провел знаковую пресс-конференцию. Он еще раз пояснил всем, что такое жить на непризнанной территории и не иметь международных сертификатов на продукцию. С внутренними сертификатами, по словам Захарченко, у ДНР проблем нет, поэтому создаваемый на базе предприятия российской корпорации «Мечел» металлургический завод будет в первую очередь работать на внутренний рынок.
«В дальнейшем благодаря переговорам с бывшими собственниками продукция будет выпускаться на рынки дружественных нам государств», — сообщил Александр Захарченко.
Эти «переговоры с бывшими собственниками», видимо, идут по всем фронтам. На той же пресс-конференции Захарченко заявил, что жемчужину империи Ахметова Харцызский трубный завод (ХТЗ) никто национализировать не будет. Но при этом пообещал, что республика пересмотрит приватизацию предприятия и, возможно, реприватизирует его.
За словами о реприватизации последовали вполне конкретные намеки. Уже 1 августа на официальном сайте ДНР вдруг появилась информация, что на заводе в июле провели большую проверку «по соблюдению нормативных правовых актов по промышленной безопасности и охране труда».
Проверяющие из Гостехнадзора самопровозглашенной республики на огромном заводе выявили 205 нарушений, запретили эксплуатацию 30 объектов, оштрафовали четыре должностных лица и потребовали устранить нарушения с 23 предписаниями. До этого о работе Гостехнадзора не было особо слышно. С риторикой о «национализации», «реприватизации», «введении государственного управления на бесхозное имущество» в самопровозглашенных республиках будут добиваться работы крупного бизнеса на себя хотя бы частично.
