Цивилизация
Кандидатура нового детского омбудсмена пока не утверждена, хотя обсуждаются различные варианты.
Предложения от власти и от общественности сильно отличаются.
Среди первых называют сенатора и автора скандальных поправок Елену Мизулину и Яну Лантратову, главу Союза добровольцев России и члена президентского Совета по правам человека. Впрочем, обе эти кандидатуры скорее непроходные — и обе из-за возраста. Мизулиной уже больше 60, а по закону «О госслужбе» должно быть меньше. Лантратова, напротив, еще слишком молода (ей 27), и вряд ли ей доверят столь ответственный пост. «Дело не только в возрасте, но и в том, что Лантратовой пока не хватает аппаратного веса», — говорит собеседник в ее окружении.
Информированные источники, близкие к принятию решения, говорят, что вероятнее всего новым омбудсменом станет чиновник из региона, давно работающий с «детской темой». Называются при этом два потенциальных кандидата — это Светлана Агапитова, уполномоченный по правам ребенка в Санкт-Петербурге, и ее коллега из Владимирской области Геннадий Прохорычев.
У Агапитовой четверо детей, фактически она была единственной из всех региональных омбудсменов, кто не поддержал Астахова с печально известным антисиротским «законом Димы Яковлева», запретившим усыновление детей американцами.
Кроме того, летом 2012 года она публично обвинила Астахова в превышении должностных полномочий и симуляции активной деятельности — речь шла о детском лагере «Юность», где были плохие условия и дети-детдомовцы голодали. Агапитова ездила туда с проверкой сама, Астахов же присылал помощника, и выводы были разными. Позже, в 2014-м, Астахов не поддержал ее кандидатуру на выборах омбудсмена, но Агапитова все равно победила. В среде правозащитников считают, что она была бы хорошим омбудсменом. «У нас не любят публичных конфликтов, поэтому ее расхождения с Астаховым могут сработать против нее, хотя она была бы на своем месте», — говорит собеседник в аппарате уполномоченного.
Геннадий Прохорычев на федеральном уровне прославился историей про игрушечных ежиков, чьи пупки он принял за половые органы и призвал снять их с продажи, зато в конфликтах с Астаховым замечен не был.
Прохорычев сам три года проработал воспитателем-психологом во владимирской школе-интернате, с 2004 по 2006 год трудился в администрации Владимирской области специалистом отдела по проблемам семьи, женщин и детей комитета по социальной политике, руководил социально-благотворительными проектами Владимирского областного благотворительного фонда содействия материнству и детству «Мама», владимирский детский омбудсмен с 2011 года. Сам кандидат, впрочем, считает, что на этот пост назначат скорее всего женщину, к тому же известную на федеральном уровне, а у него и в области работы хватает. Должность уполномоченного по правам ребенка не так проста, как кажется, поскольку дает определенный ресурс и какой-никакой аппарат, полагает политолог Леонид Давыдов. В регионах скандалы, связанные с детьми, возникают довольно часто. А это как раз поле детского омбудсмена. И его позиция по тем или иным проблемам может оказать серьезное влияние на положение тех или иных лиц и губернаторов в том числе. «Для любого правозащитника или, например, рядового депутата Госдумы такое назначение, безусловно, повышение, поэтому за эту должность идет серьезная борьба, — поясняет он. — А кто-то будет пытаться продвинуть на нее своих людей».
Общественность тоже выдвигает своих кандидатов. В соцсетях идет сбор подписей за Елену Альшанскую, главу БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам», и Александра Гезалова, который сам был сиротой и создал общественную организацию «Равновесие», оказывающую помощь детям-сиротам, бездомным, осужденным и многодетным. В пользу обоих кандидатов — хорошая репутация и глубокое знание темы плюс поддержка широкой общественности.
Елена Альшанская говорит, что необходимо, чтобы семьи с детьми имели возможность растить детей, не становясь сразу в группу риска по бедности и кризисным ситуациям.
«Надо пересмотреть семейную политику и сделать государство дружественным детям. Это вопросы жилья, образования, трудоустройства, детского досуга. До сих пор в регионах детей невозможно устроить в детсады, нет нормальной работы с кровными семьями, а справиться с социальным сиротством, не решая проблем семьи, нельзя — надо помогать родителям с устройством на работу, нужна госпрограмма по созданию реабилитационных центров для тех, кто сам не справляется с алкоголем и наркотиками, нужна реальная помощь семьям, где дети-инвалиды, которых сдают в интернаты, потому что такой помощи практически нет, — считает Альшанская. — У нас много лет говорят о демографическом кризисе, но мало что делается, чтобы семья не дошла до кризисной ситуации, а именно этим и надо пристально заниматься. Для семей же, где есть дети с особенностями развития, нужны не только поддерживающие программы, но и налоговые льготы. Этими проблемами, по-моему, и должен будет срочно заняться новый омбудсмен».
Гезалов полагает, что новому омбудсмену первым делом надо отменить т.н. «детский спецназ» — программу внеплановых проверок детских учреждений, которую придумал Павел Астахов. «Для таких проверок есть прокуратура, и не надо дублировать те же функции, ибо такие приезды сводились в итоге к охоте, мигалкам, саунам и бассейнам, — говорит он. — В первую очередь нужно поднять пособия родителям, до 15 тыс. руб., и чтобы мама получала их до 7–8 лет, пока ребенок в школу не пойдет, а она сама не устроится на работу. Надо бороться с бедностью — в итоге это все равно обойдется дешевле, чем содержание брошенных детей в сиротских учреждениях. Крупные детдома надо расформировывать в пользу профессиональных семей и небольших учреждений. Омбудсмен должен быть более открытым, а его сайт — более информативным, там должны быть консультации юристов, надо чаще привлекать экспертное сообщество, которое есть и всегда готово подключиться к решению детских проблем. И, конечно, необходимо заняться спецучреждениями для подростков, чем Астахов совсем не занимался — а эти дети первые кандидаты в преступники, нужна их реабилитация и работа с ними, если, конечно, мы не хотим дальнейшей криминализации общества».
Впрочем, не все считают, что России в принципе нужен отдельный уполномоченный по правам ребенка, поскольку и так уже есть уполномоченный по правам человека с аппаратом чиновников. На эту тему — отменить детского омбудсмена — тоже уже появилась соответствующая петиция.
«В период кризиса, в который у Российской Федерации не хватает денежных средств для лечения больных детей и обеспечения своих пенсионеров, необходимо упразднить, ввиду полной никчемности и ненужности, сеть офисов, в которой по всей стране сидят и имитируют деятельность уполномоченные по правам ребенка», — говорится в ней.
Основная ее идея в том, что «армия чиновников», формально отвечающая за защиту прав детей, на деле лишь тратит бюджетные деньги. «Правоприменение в отношении детей нельзя ни с чем смешивать. Это пойдет только во вред! — возражает советник по информационной политике уполномоченного при президенте по правам ребенка Ренат Абдеев. — Когда с ребенком случается какое-то несчастье, оказывается, что полномочия по его защите рассредоточены между различными ведомствами, и определить, кто в данном случае ответственный, подчас довольно проблематично». По его словам, главным достижением работы уполномоченного стало то, что он стал отдельным субъектом права. Не согласен Абдеев и с тем, что аппарат детского омбудсмена имеет огромные ресурсы — в центральном аппарате работает буквально два десятка юристов. Что же касается региональных представительств, то они не подчинены напрямую главному омбудсмену. «Уполномоченный есть в каждом субъекте РФ. Но он всегда при главе региона, то есть напрямую нам не подчиняется, — объясняет Абдеев. — Конечно, мы коллеги, но в целом они довольно автономны. В некоторых регионах посты уполномоченного по правам ребенка и по правам человека совмещены».
Компромиссной фигурой, которая могла бы устроить и власть, и общественность, могла бы стать Елизавета Глинка («доктор Лиза»), считают опрошенные эксперты. Созданная ею в 2007 году организация «Справедливая помощь» помогает бездомным, одиноким инвалидам, пенсионерам и неизлечимым больным. Они ставят полевые кухни, раздают продукты, одежду и лекарства. Глинка, как и Лантратова, член СПЧ. При этом «доктор Лиза» знакома с Путиным, она общалась с ним в октябре 2014 года, когда занималась тем, что вывозила из-за обстрелов с Донбасса тяжелобольных детей, нуждавшихся в срочной медицинской помощи. Тогда же она попросила у Путина прислать в Донбасс саперов для разминирования территории. «У Глинки отличные отношения со всеми политическими партиями и Кремлем (она публично благодарила Вячеслава Володина, первого замглавы АП, за помощь в организации спасения детей. — «Газета.Ru»), — говорит информированный собеседник во властных структурах. — До Донбасса ее знала в основном интернет-аудитория, но после того, как ее деятельность по спасению детей из-под бомбежек широко освещали телеканалы, она стала узнаваемой на федеральном уровне».
У Глинки, похоже, только один минус — у нее американское гражданство. Впрочем, по словам источника, не исключено, что ради такой должности и полномочий она может от него и отказаться.
После отставки Астахова скорее всего будут все-таки делать ставку на женщину, подтверждают несколько источников, возможно, всплывет какая-то новая кандидатура, «поскольку окончательного решения пока нет», добавляет информированный собеседник.
