Цивилизация
— Какими в перспективе вы видите отношения России и Японии?
— В одном лишь 2013 году, когда премьер Абэ пришел к власти, он встретился с Путиным пять раз. Кроме этого, за последние три года Абэ встретился с лидерами 60 других стран. Его визиты демонстрируют, что Япония не может надеяться лишь на роль США и стране нужна более сильная и независимая внешняя политика.
Поэтому Абэ и его дипломатический советник Сётаро Яти, глава секретариата национальной безопасности, проявляют большую активность в отношениях с Австралией, Великобританией, Францией, Россией и Индией. Это страны стратегического партнерства, которые влияют на направление мировой политики. Япония не может быть страной, зависимой только от США, она должна диверсифицировать свою политику. Поэтому Абэ очень хорошо понимает необходимость сотрудничества с правительством России.
— Вопрос принадлежности Курильских остров остается одним из главных камней преткновения между нашими странами. Думаете ли вы, что будет найдено какое-то приемлемое решение?
— Я всегда считал, что территориальные вопросы — это не вопросы дипломатии, а вопросы, на которые оказывает влияние общественное мнение в стране. И Россия, и Япония зависят от общественного мнения, и без сильного политического лидерства невозможно решить столь чувствительную проблему. В 2004 году вопрос территориального характера был решен между Китаем и Россией благодаря тому, что и Ху Цзиньтао, и Путин — сильные лидеры.
В 2015 году был решен спор между Японией и Южной Кореей, потому что премьер Абэ и президент Пак Кын Хе тоже сильные лидеры. Я всегда считал, что правительства двух стран не смогут решить эту проблему прежде всего из-за отношения общественности. Тем не менее территориальный спор был решен, потому что лидеры оказались способны контролировать общественное мнение. Политические лидеры сегодня часто беззащитны перед СМИ и интернетом. Это заметно даже в Китае, который нельзя назвать демократией. И нынешний председатель КНР Си Цзиньпин, и Владимир Путин должны прислушиваться к мнению общества.
Тем не менее при нынешнем авторитете российского и японского лидеров сегодня у наших стран появилась очень редкая возможность для прорыва. Абэ уверен, что территориальный вопрос можно разрешить вне зависимости от трудностей.
— То есть мы сможем прийти к соглашению, пока Абэ и Путин находятся во главе своих стран?
— В предыдущих промежуточных соглашениях говорится, что финальный договор должен быть взаимоприемлемым для сторон. Если документ неприемлем для России, мы не сможем заключить сделку. Если мы сможем договориться об условиях, которые удовлетворят обе стороны, политические лидеры смогут повлиять и на общественное мнение в своих странах.
— Премьер-министр Японии Синдзо Абэ активно стремится повысить роль Японии в мировой политике. Учитывая, что вы регулярно консультируете его по международным вопросам, хотелось бы спросить, как вы видите его цели?
— У господина Абэ есть множество советников, но я встречался с ним несколько раз. Мы обсуждали в том числе вопросы, связанные с международной безопасностью. Несколько раз я выступал в парламенте страны на этот счет по поручению премьер-министра, и он разделяет часть моих взглядов.
Токио действительно возвращается в активную международную политику. В 2008–2009 годах многие видели Японию страной, теряющей свое влияние, в то время как Китай наращивал потенциал и все сильнее влиял на политическую элиту мира. Мировые лидеры считали, что им не стоит слишком фокусироваться на отношениях с Японией, а нужно укреплять свои отношения с Китаем.
Сейчас ситуация кардинально изменилась, и в доказательство своих утверждений я приведу вам один пример. В 2008 году в странах АСЕАН был проведен опрос на тему: «Какую страну вы бы назвали наиболее удобным партнером?» Большинство — 30% опрошенных — назвали таковым Китай, 28% высказались в пользу Японии, а 23% ответили, что это США. Новый опрос в 2014 году на ту же тему показал, что Япония находится на первом месте, на втором — США, и только 5% респондентов назвали Китай.
Сегодня Китай по-прежнему остается крупнейшим торговым партнером стран АСЕАН и экономически важной страной. Однако мало кто называет КНР надежным партнером. Люди начинают разделять два этих термина — «надежный экономический партнер» и «надежный политический партнер». До 2008 года, многие десятилетия, большинство американцев называли Японию самым надежным партнером США. В 2008 году они назвали таковым Китай, даже несмотря на то, что именно Япония является американским союзником. Китай таким союзником не является, но из-за размеров экономики большинство американцев отнесли КНР к числу надежных партнеров. Сейчас идет обратный процесс.
— Почему, как вы думаете, отношение к Японии начало меняться?
— Произошло определенное разочарование ролью Китая в мировой политике. Если раньше многие страны считали КНР ответственной мировой державой и думали, что она может играть очень важную ответственную роль в мире, сегодня они начинают понимать, что это не так. Внешняя политика Пекина движима общественными настроениями китайского общества с его националистической повесткой. Китайским лидерам не важны чаяния других и вопросы международной стабильности.
Многие, включая президента США Барака Обаму и канцлера Германии Ангелу Меркель, разочарованы той ролью, которую сегодня играет в мире Китай.
— Какую роль в усилении международной роли Японии сыграл премьер Абэ?
— До того как он стал премьер-министром в декабре 2012 года, главы правительства менялись каждый год. Международному сообществу было трудно с Токио, так как все время было необходимо выстраивать отношения с новым человеком. Сегодня, когда премьер Абэ уже три года находится у руля страны, он может многое сделать. И одна из самых амбициозных целей — это вернуть Японию на международную арену. Поэтому, когда в 2013 году Абэ приехал в Вашингтон, он выступил с речью в Центре стратегических и международных исследований с громким месседжем «Япония возвращается!».
Известно, что британская экономика составляет лишь половину японской. То же можно сказать о Франции. При этом оба западных государства являются влиятельными международными игроками.
Даже если японская экономика и уменьшается, она третья в мире. У Японии есть все возможности считать себя более влиятельным игроком, чем Россия, Франция и Великобритания.
— Думаете ли вы, что укрепление сил самообороны — это один из символов увеличения японского мирового влияния?
— Мы должны здесь разделить две вещи. Одно — это желание Японии укрепить национальную безопасность. Другое — желание увеличить свой военный бюджет. Второй цели достичь тяжелее из-за большого дефицита. В настоящее время военный бюджет Японии очень небольшой, он составляет 1% ВВП. Было бы неправильно говорить, что Токио его увеличивает. Страна хочет укреплять свою обороноспособность путем создания партнерских союзов с США, об этом говорится в документах о международной безопасности, в разработке которых я принимал участие. Кроме этого, речь идет и о сотрудничестве с такими странами, как Индия, Вьетнам, Великобритания и Австралия.
Япония понимает, что не может в одиночку действовать в международном сообществе, где все друг с другом взаимосвязаны. Поэтому необходимо увеличить возможности Японии, чтобы помочь другим странам в формировании зоны безопасности в Юго-Восточной Азии. Например, Филиппины, Вьетнам и Малайзия нуждаются в содействии для создании системы береговой охраны. Япония также помогает региону в создании новых систем вооружений.
— Скептики считают, что конституция Японии в части самообороны слишком пацифистична, устарела и не отвечает реалиям сегодняшних времен. Может, настала пора для страны создать полноценную армию?
— В Японии есть люди, которые считают, что страна должна быть более независимой от США в военном отношении. Таковых много и внутри правящей Либерально-демократической партии. Но необходимо учитывать и иные факторы. В отличие от других стран, пацифизм — очень серьезная идея для Японии.
Большинство населения ненавидит саму идею милитаризма и считает, что Япония должна полностью избавиться от военного наследия.
Эти люди уверены, что все в мире думают, как они, даже в Китае и КНДР, и достаточно сесть и выпить по-дружески, как можно обо всем договориться. Но будучи экспертом по безопасности, я не разделяю подобных взглядов.
И Китай, и Республика Корея не хотят видеть Японию сильной военной державой. Они пытаются противостоять желанию Японии укреплять обороноспособность. Именно для этого Токио и нужен союз с Вашингтоном. Без наличия баз в Японии США не могут быть глобальной державой. Именно Япония отвечает за логистику присутствия США в этом регионе. Этот союз выгоден для обеих стран.
— Какие вызовы несет для Японии ситуация в Юго-Восточной Азии?
— Мы видим, что будущее региона очень непредсказуемо. Перспективы китайского режима предсказать трудно. Я, конечно, не предполагаю, что через несколько лет режим в КНР рухнет, но мы видим сегодня такие дестабилизирующие факторы, как антиправительственные демонстрации. В этой стране ежегодно проводится около 32 тыс. антиправительственных демонстраций. Есть много других негативных факторов. Неясно и будущее КНДР. В связи с этим Япония должна играть стабилизирующую роль в этом регионе вместе с США.
— Как вы оцениваете «поворот в Азию» президента США Барака Обамы? Сработала эта политика или нет?
— Есть много экспертов, которые считают, что это правильная стратегия, но ее практическое воплощение полностью провалилось. Несмотря на то что общий посыл был правильным, правительство США не тратит значительных средств для реализации этой политики. Например, Барак Обама и советник по нацбезопасности Сюзан Райс надеялись на «добрую волю» Китая, но у китайского правительства не было ни малейшего желания поддерживать американскую политику сбалансированного подхода к региону. Наоборот, китайское правительство пыталось ее обрушить.
Во время одного из саммитов Си Цзиньпин заявил, что за азиатскую безопасность должны отвечать сами страны Азии. Говоря это, он явно выступил против американских обязательств перед Восточной Азией. Поэтому еще раз хочу сказать, что США слишком верят в добрые намерения Китая. Это означает, что США снижают свой интерес к региону.
— Какими, по вашему мнению, могут быть подходы к региону со стороны новой американской администрации?
— Когда госсекретарем США была Хиллари Клинтон, а пост помощника госсекретаря по вопросам Юго-Восточной Азии занимал Курт Кембелл, делались шаги по возвращению американского влияния в регионе. Но после того, как Клинтон ушла со своего поста, это влияние начало исчезать. Клинтон — единственный кандидат в президенты, которая может возродить в Вашингтоне интерес к Восточной Азии.
