Цивилизация
Черный список утверждает министерство культуры с подачи СБУ. «Эти списки формирует СБУ, единственный орган, который уполномочен. Потом отдельными письмами спускает информацию в минкульт, и мы автоматически публикуем списки», — объясняет замминистра культуры Украины Юрий Зубко. При этом он уточняет, что
«отсебятины» минкульт в список не вносит — что СБУ сформировала, то министерство и обнародует.
Сейчас в списке 83 фамилии. Кроме Михаила Пореченкова и Ивана Охлобыстина, которые активно высказывались в поддержку событий на востоке Украины и в Крыму, в нем оказались и мэтры советского кинематографа Валентин Гафт, Валентина Талызина, Наталья Бондарчук, Наталья Варлей, Дмитрий Харатьян, Василий Лановой и другие. Также в список попали трое иностранцев с мировыми именами, в разной форме позитивно отзывавшиеся о президенте России Владимире Путине, присоединении Крыма и получившие или пожелавшие получить российское гражданство: французский актер Жерар Депардье, вокалист американской группы Limp Bizkit Фред Дерст и американский боксер Рой Джонс-младший.
Несмотря на то что закон о черном списке был принят еще в феврале прошлого года, особо остро его последствия продакшены ощутили сейчас.
За год было создано много теле- и кинопроектов, в которых так или иначе поучаствовали российские актеры, операторы, режиссеры, композиторы и т.д., и если кто-то из них оказался «запрещенным», то под запрет попадает и весь продукт.
Ведь список — величина непостоянная. Это сейчас в нем 83 человека, а раньше он состоял то из 117, то из 39 фамилий. В дальнейшем же минкульт не исключает его расширения вплоть до 500 лиц.
В этом-то, по словам совладельца кинокомпании FILM.UA Group Сергея Созановского, и кроется основная опасность: непонятно, по каким критериям попадают в черный список, поэтому совершенно неизвестно, кто может оказаться в нем в будущем, когда продукт будет готов к кинопрокату или телепоказу. «У продакшенов и телеканалов нет гарантий, что при создании любого аудиовизуального произведения не случится так, что в будущем среди его участников кто-то окажется в этом списке», — говорит продюсер.
«Чем руководствуется СБУ при создании списков? Чем Талызина опаснее Михалкова? Или Самохвалов Киселева? Я, к сожалению, не видел в законе норм и принципов, по которым определяются лица, угрожающие национальной безопасности Украины», — разводит руками гендиректор «1+1 медиа» Александр Ткаченко.
Вторая проблема — это невозможность показывать в эфире огромное количество фильмов, в которых принимали участие лица из черного списка. Причем речь идет как о современных произведениях, так и о советской и мировой киноклассике. «Мы теряем целые пласты киноклассики — например, под запрет попали четыре фильма Романа Балаяна, в том числе «Полеты во сне и наяву». Часто классика страдает просто потому, что «черносписочник» снялся в трехминутном эпизоде», — рассказывает Сергей Созановский.
Сам Роман Балаян относится к спискам как художник. Он говорит, что ему лично не понравились высказывания и действия, например, Олега Табакова, назвавшего украинцев «в каком-то смысле убогими». Но при этом режиссер не поддерживает действия СБУ и минкульта. «Создавать списки неприлично», — считает Балаян.
Участники медиарынка недоумевают, чем, например, помешал украинскому минкульту и СБУ Жерар Депардье и его фильмы, входящие в золотой фонд мирового кинематографа. Есть и другие примеры.
Например, недавно Госкино Украины запретило показ всего сериала «Кухня» на канале «1+1» из-за того, что в одном из эпизодов в пятом сезоне появляется продюсер Иосиф Пригожин, также внесенный в черный список.
«Нам как индустрии необходимы четкие стандарты: никто не понимает, а вы не можете объяснить, по какому принципу люди попадают под запрет. Почему запрещен телефильм «Мотыльки» производства украинской студии FILM.UA, посвященный чернобыльской катастрофе, хотя он полностью снимался здесь?» — спрашивает у минкульта директор департамента развития новых каналов «Медиагруппы Украины» Иван Букреев.
Но минкульт, как оказалось, не в состоянии дать ответы на эти простые вопросы, а СБУ вообще самоустранилась от дискуссии. «Я неделю пытался дозвониться в СБУ и добиться ответа, по какому принципу формируются списки. Есть в них лица очевидные — Михаил Пореченков, который стрелял из автомата по украинцам. Совсем другое — десятки актеров, единственная вина которых в том, что они подписали чье-то письмо с мнением об Украине», — говорит Александр Ткаченко.
Поэтому медиаменеджеры уже не скрывают намерений отстаивать в суде свои права на показ теле- и кинопродукции. Но если судиться за прокатные права каждый из них намерен самостоятельно, то писать письма и обращения в минкульт, СБУ и прочие органы власти на предмет разъяснения, по каким принципам формируется черный список и как работать в условиях, когда список не только черный, но и темный, участники медиарынка намерены сообща. Хотя, судя по всему, на открытый и понятный диалог со стороны власти они не очень рассчитывают.
