Цивилизация
— Латвия активно укрепляет свои отношения внутри НАТО. Насколько вашу страну действительно беспокоит активность российских самолетов вблизи границ?
— Самолеты пролетают рядом, нарушений границ нет, но раньше стратегические бомбардировщики не пролетали возле наших границ. Все эти внезапные учения тоже вызывают определенную озабоченность. Не надо забывать, что у наших границ находится и самое боеспособное соединение российских Вооруженных сил — Псковская дивизия ВДВ.
— Вся эта активность возросла после начала событий на Украине. Не думаете ли вы, что по мере того, как конфликт там идет к завершению, уменьшится и активность российских военных возле границ стран Балтии?
— Я не думаю, что это произойдет, видя, как проходят учения в центральной части России, как происходит развертывание военных баз и проведение учений в северном направлении. Укрепляется безопасность баз на севере, и, по-моему, единственная экономическая область в России, где не происходит спада, — это военно-промышленный комплекс.
Да, в данный момент фокус внимания переключился на Сирию, но Украине придется принимать какое-то решение, когда закончится действие договора «Минск-2», и каким оно будет, я предсказать не могу.
Конечно, после событий в Крыму все изменилось.
Никто вообще не мог представить, что произойдет такое. Помню, когда я как член Олимпийского комитета Латвии был на Играх в Сочи — а я до этого давно не приезжал в Россию, — то, увидев, как все организовано, подумал, что что-то меняется. Было много волонтеров — молодых людей, достаточно доброжелательных и открытых. Сами Игры были показательными по части организации, и все было сделано на высоком уровне при тех вложениях (финансовых. – «Газета.Ru»). Но буквально через день после окончания Олимпийских игр произошли события (в Крыму. — «Газета.Ru»), и это все очень опечалило.
— Есть ли у вас оптимизм в отношении урегулирования ситуации на Украине?
— Я надеюсь, у меня в ближайшее время будет возможность побывать там с министрами других стран и посмотреть на ситуацию своими глазами. Но все равно, как я говорил, придется принимать решение по «Минску-2». Как это решится? Мы видим много замороженных конфликтов в Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии. Одно ясно — всегда лучше, когда мир, люди не погибают и есть возможность договориться. Это самое важное.
— Происходят ли сейчас контакты на уровне оборонных ведомств Латвии и России?
— У нас летом были российские военные по программе «Открытое небо», инспектировали наши базы и воздушное пространство. Мы всегда готовы сотрудничать и стараемся соблюдать договоры, которые подписали.
— Страны Балтии играют огромную роль в НАТО — интенсивно проходят учения, открываются командно-учебные центры альянса на территории Латвии и Эстонии. Чувствуете ли вы свою защищенность в связи с этими факторами?
— Многое зависит от нас самих — мы должны сделать свою «домашнюю работу». Мы видим, что общество одобряет шаги правительства по увеличению военного бюджета.
После кризиса оборона была одной из тех отраслей Латвии, где произошли самые большие сокращения.
Бюджет уменьшился более чем на 50%, и сейчас мы даже близко не подошли к тому, чтобы вернуться к прежним объемам. Нужны очень большие денежные вложения и человеческие ресурсы, а людей есть столько, сколько есть. Одновременно у нас проходят учения с союзниками, необходимо и для них обустраивать инфраструктуру — все это тяжелая работа. Мне она интересна, но при этом, видя, как происходят учения в вашей стране, какое новое вооружение используется, я делаю вывод, что мы должны думать о своей обороне.
— Все-таки вы считаете, что гипотетическая угроза существует?
— И я, и мои предшественники на этом посту, и те, кто работает в альянсе, предупреждали, что такое возможно. Никто в это не верил (в российскую угрозу. — «Газета.Ru»), но говорили, что к этому надо относиться с вниманием. Я думаю, что люди осознали — горький опыт, который мы пережили при СССР, дает нам лучшее понимание подобной ситуации.
— Как вы видите ситуацию вокруг российского участия в конфликте в Сирии?
— Ситуация там очень тяжелая. Недавно у меня был разговор с одним из членов нашего парламента, родившимся в Ливане. Было интересно услышать его рассказ о ситуации в регионе, в которой, как мне кажется, трудно разобраться даже опытным политикам.
Он рассказал, что в Ливане сегодня находится полтора миллиона беженцев, и он видит большую опасность в этом в долгосрочной сфере. Все это влияет на ситуацию в соседних (с Сирией. — «Газета.Ru») странах: Ливане, Турции, Ираке. Это непредсказуемый регион. Мы с опасением смотрим на действия России, считая, что они могут привести к эскалации конфликта.
— Есть мнение, что Россия, участвуя в этом конфликте, хочет улучшить отношения с Западом.
— Сейчас многие аналитики рассматривают этот вопрос таким образом: Россия хочет возвратиться к нормальному диалогу и отвлечь фокус внимания с Украины. Но происходит это следующим образом: человек в Багдаде приходит за час до бомбардировки (имеется в виду визит российского генерала в посольство США за час до начала бомбардировок Сирии. — «Газета.Ru») и говорит, что мы будем бомбить Сирию, поэтому, пожалуйста, не летайте над ней. Это выглядит как продолжение того, что происходит на Украине.
Это взрывоопасная ситуация, которая, по-моему, балансирует на лезвии ножа.
С учетом того, что в коалицию США против ИГИЛ (организация, запрещенная в России. — «Газета.Ru») вовлечено более 60 стран, малейшая ошибка может привести к тяжелым последствиям. Здесь, как и на Украине, необходимо стараться найти политическое решение.
— Как в коалиции участвует Латвия?
— Мы предоставляем гуманитарную помощь, перечисляем средства на помощь — сколько можем, конечно, — тем странам, откуда происходит отток мигрантов. Мы участвуем в рейдах ЕС против пиратов, наши военные инструкторы обучают военнослужащих Мали (Латвия участвует в военно-тренировочной миссии ЕС в этой стране. — «Газета.Ru»). Мы рассматриваем планы предоставления наших инструкторов для помощи тем странам, которые участвуют в борьбе против ИГИЛ. Наши люди участвовали в подобных миссиях, и у нас есть опыт, который мы можем передать другим. У нас есть училище, где военные из многих стран обучаются технологиям разминирования. То есть существуют ниши, которые мы можем занять.
— Не могу не задать философский вопрос. Многие годы вы занимались пауэрлифтингом и поднимали огромные тяжести. Не чувствуете, что сейчас весь мир стоит перед такой тяжестью, которую необходимо поднять?
— Физически поднять что-то невозможно, если человек не верит, что в состоянии это сделать. Я часто привожу такой пример: на соревнованиях по легкой атлетике стоят восемь финалистов на стометровке, и разница между ними в микронах. И эта разница не в мускулах, а в голове.
Понимание и вера в то, что мы можем найти общее решение, в состоянии помочь решить проблемы.
Тяжело, когда ломаются правила, по которым должны жить люди в любом цивилизованном обществе. Мы ведь уже не можем отгородиться друг от друга. Есть Большая Китайская стена, например, но про нее давно забыли, поскольку Китай тоже живет в этом большом мире.
