Цивилизация
Эпопея с законом о парламентском контроле длилась 15 лет. Впервые парламентарии озаботились законодательным оформлением этого инструмента борьбы со злоупотреблениями власти еще в 1998 году. Тогда они намеревались прописать в Конституции право Совета Федерации и Государственной думы на создание комиссий для проведения парламентских расследований. Однако законопроект был отклонен.
Повторная попытка закрепить право на парламентское расследование в Основном законе была предпринята всего через год. Однако внесенный летом 1999 года и даже принятый в первом чтении федеральный конституционный закон наглухо застрял в профильном комитете по конституционному законодательству. А полтора десятилетия спустя, в январе этого года, комитет рекомендовал Думе отклонить законопроект.
За это время депутаты успели отклонить еще две аналогичные инициативы оппозиции в виде обычных федеральных законов, пока в начале 2012 года свою редакцию не подготовила партия власти. Законопроект внесла председатель комитета по безопасности и противодействию коррупции Ирина Яровая. Несмотря на критику оппозиции, законопроект был благополучно принят весной прошлого года.
Общий смысл критики оппозиции сводился к тому, что закон о парламентском контроле не прописывает, по сути, никаких механизмов для его осуществления. Фактически Федеральное собрание имеет право только на заслушивание докладов представителей министерств и ведомств и направление запросов как от палат в целом, так и от отдельных депутатов. Кроме того, парламентарии могут рассмотреть вопрос о доверии правительству и принять участие в работе правительственных комиссий, созданных для расследования чрезвычайных ситуаций.
Все эти нормы действовали и так, без принятия какого-либо дополнительного законодательного акта, особых рычагов влияния на исполнительную власти они не дают.
Правда, в 2005 году депутаты приняли еще и закон о парламентском расследовании. Однако, по мнению эсэра Дмитрия Горовцова, по сути, не действует и он, поскольку сама процедура его инициирования максимально усложнена.
Только для того чтобы начать расследование, необходимо согласие не меньше чем 90 депутатов ГД или 37 сенаторов — это пятая часть членов каждой из палат. В случае если искомое число парламентариев набралось, они направляют обращение о возбуждении расследования председателю своей палаты. После чего инициатива выносится на голосование палаты. Если представители одной из палат поддерживают начало расследования и создание комиссии, то этот вопрос рассматривает другая палата. И только если она также голосует за начало парламентского расследования, то ему будет дан ход.
«И что же мы видим? Закон о парламентском расследовании за девять лет на практике применялся один-единственный раз, в связи с аварией на Саяно-Шушенской ГЭС (17 августа 2009 года в результате разрушения гидроагрегата №2 Саяно-Шушенской ГЭС погибли 75 человек. – «Газета.Ru»), — сетует Горовцов. — Все остальные попытки возбудить процедуру парламентского расследования ни к чему не приводили, поскольку в законе о парламентском расследовании Федерального собрания содержится убийственная норма: для этого требуется решение обеих палат парламента – и Государственной думы, и Совета Федерации. Ее реализовать нереально».
Именно этим он мотивирует свои планы внести поправки в закон о парламентском расследовании.
«Я хочу убрать из него одно-единственное слово – «совместно». Чтобы закон заработал, необходимо упростить сложнейшую процедуру возбуждения этого расследования. И записать, что раздельно каждая палата Федерального собрания имеет право инициировать парламентское расследование, создавать комиссии парламентского контроля».
Но и этого недостаточно, чтобы парламентский контроль стал реально работающим механизмом. Эсэр уверен, что контрольные парламентские комиссии должны работать на постоянной основе. «Необходимо создать постоянно действующие комиссии по направлениям деятельности. Они должны обладать необходимыми полномочиями, чтобы не получилось так, как это было во время работы комиссии Пехтина по Саяно-Шушенской ГЭС. Чубайс, одна из ключевых фигур, которого вызывали для беседы, просто игнорировал ее заседания и ни разу не соизволил даже ответить на приглашение».
В случае чрезвычайных ситуаций должны создаваться временные комиссии, добавил депутат. За пренебрежение полномочиями парламентских комиссий он предлагает предусмотреть для чиновников дисциплинарную и конституционно-правовую ответственность.
«Это может быть выговор, лишение премии, непроизведение в очередной классный чин. И вплоть до отставки, если говорить о конституционно-правовой ответственности».
Коллега Горовцова по комитету, член «Единой России» Александр Хинштейн признает, что сейчас процедура парламентского расследования сильно затруднена.
«Действительно, у нас многоуровневый механизм для запуска парламентского расследования. Но здесь есть и свое объяснение: парламентское расследование – это чрезвычайная мера, она не должна применяться по любому поводу. К тому же оно не должно подменять собой предварительное следствие».
Хинштейн затруднился оценить эффективность законов о парламентском контроле и расследовании. «Ничего совершенного нет. Любой закон нуждается в доработках. Но что получится у Дмитрия Горовцова в итоге — посмотрим».
Между тем бывший судья Конституционного суда Тамара Морщакова отмечает, что сейчас парламентский контроль, являющийся «необходимой частью контрольных механизмов общества по отношению к государству», фактически не применяется. Она уверена, что необходимо не только упростить, но и расширить сферу его применения.
Предметом парламентских расследований должны быть не только «деяния, содержащие признаки преступлений, как это прописано в нынешней редакции закона, но деятельность всего государственного аппарата, включая президента», уверена юрист.
Сейчас действия главы государства, деятельность судов и правоохранительных органов исключены из сферы применения закона о парламентском расследовании. Он распространяется только на «грубое или массовое нарушение гарантированных Конституцией Российской Федерации прав и свобод человека и гражданина; чрезвычайные ситуации техногенного характера; негативные последствия чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера».
Таким образом, повседневная работа перечисленных структур фактически остается вне сферы парламентского контроля.
