Цивилизация
В «деле двенадцати», выделенном из общего «болотного дела», начался новый этап. Как и предполагали адвокаты, обвинение закончило представлять доказательства. Как сообщает «РосУзник», на этой неделе состоялось всего одно заседание суда — 27 ноября. Прокурор Алексей Смирнов заявил, что последним этапом представления доказательств должно стать оглашение заключения судмедэкспертиз по всем потерпевшим.
Защита традиционно не согласилась с предложением: по версии адвокатов, подзащитные не имели отношения к повреждениям, нанесенным потерпевшим, судья Наталья Никишина так же традиционно отклонила протест.
После оглашения заключений судмедэкспертов судья объявила о том, что стадия представления доказательств обвинения завершена, и предложила адвокатам начать предъявлять свои доказательства. Сторона защиты резонно заметила, что их никто не предупреждал заранее о таком резком изменении хода процесса, поэтому они не готовы немедленно в него включиться.
Адвокат Сергей Бадамшин предложил перенести заседание на «разумную дату» — 9 декабря, чтобы у защиты была хотя бы неделя на координацию и организацию визитов в суд своих свидетелей.
«Заседание переносится на разумную дату, — подвела итог судья Никишина. — 2 декабря, 13.00». На то, чтобы известить своих свидетелей и сформировать позицию и стратегию, адвокатам отвели целых полтора рабочих дня.
«Это нарушение — полтора рабочих дня на подготовку представления доказательств, — сообщил «Газете.Ru» адвокат Вадим Клювгант. — Только в четверг во второй половине дня мы узнали, что с понедельника нам нужно представлять доказательства. Со свидетелями нужно провести работу, выяснить их местонахождение, их планы, хоть что-то спланировать. Но мы, защита, договорились, что нам не нужно гнаться за количеством свидетелей в ущерб качеству».
Открытые заседания по «делу двенадцати» начались 24 июня этого года. В течение пяти месяцев обвинение представляло доказательства вины Владимира Акименкова, Андрея Барабанова, Марии Бароновой, Ярослава Белоусова, Степана Зимина, Николая Кавказского, Леонида Ковязина, Сергея Кривова, Дениса Луцкевича, Александры Наумовой (Духаниной), Алексея Полиховича и Артема Савелова.
Сначала обвинение представило фото- и видеоматериалы, протоколы осмотров видеозаписей, других документов, а затем пошли свидетели обвинения и потерпевшие.
Из 450 заявленных в деле свидетелей и потерпевших в суде появились около тридцати сотрудников правоохранительных структур и гражданских лиц.
Адвокаты отмечают, что обвинение последовательно пережило две стадии — затягивания и гонки.
«Гособвинение было не готово начать представлять доказательства, — рассказал «Газете.Ru» Сергей Бадамшин. — Именно поэтому они представили первого потерпевшего, который ни к кому конкретному из обвиняемых отношения не имел, он шел первым по списку. В дальнейшем, когда у суда, видимо, возникли некоторые соображения по поводу сроков рассмотрения дела, гособвинение сменило тактику и стало представлять потерпевших и свидетелей, которые могут хоть что-то сказать. Но поначалу они просто не знали, в каком порядке будут представлять доказательства, не знали материалов дела. Судя по всему, не знают их до сих пор. А дальше, судя по всему, они получили руководящее пояснение не затягивать процесс, и скомканно окончили представление доказательств (проводя по четыре заседания в неделю. — «Газета.Ru»). Все свидетели и потерпевшие были напиханы туда, чтобы создать видимость серьезности этого уголовного дела. Это формально то, что должно было сделать следствие, оно это формально и выполнило».
Если провести контент-анализ всех слов, произнесенных судьей Никишиной во время обвинительной фазы процесса, самым часто встречающимся словосочетанием станет «вопрос снимается».
Тем не менее из ее уст за это время вышло немало афоризмов и крылатых выражений. Среди них — «собака дисциплинирует», изреченное по поводу агрессивной сторожевой овчарки, на которую пристав не надевал намордник, несмотря на то что она бросалась на адвокатов. Запомнился диалог с адвокатом Макаровым: «Ничего, что у нас здесь гестапо?» — «Ничего».
Тем не менее адвокаты стараются быть максимально деликатными, характеризуя ее действия и решения.
«Никишина старается провести этот процесс близко к закону, но процесс тем не менее носит обвинительный характер, — отмечает Бадамшин. — А это недопустимо. К примеру, ходатайства обвинения о продлении срока задержания под стражей ничем не мотивированы, подавались в нарушение решений Конституционного суда, пленума Верховного суда, европейской практики. Суд на это закрывал глаза. Но не дай бог защите ошибиться в запятой — суд цеплялся за это и отказывал в тех или иных ходатайствах.
Защита в этом процессе должна выглядеть безупречно — в отличие от обвинения. Но мы стараемся соответствовать этим высоким требованиям».
«Никишина допустила несколько ошибок, — уверен адвокат Дмитрий Аграновский. — Во-первых, она в последнее время ведет процесс в недопустимом темпе. Во-вторых, она не обеспечивает право наших подопечных на защиту. В Мосгорсуде невозможно было смотреть видео, в Никулинском суде нет микрофонов, и поэтому ничего не слышно. Судья Никишина вела процесс упрощенно. Обычно в каждом судебном процессе есть время на то, чтобы заявить ходатайства и огласить заявления. Здесь приходилось просто буквально биться каждый раз. Она вела себя в процессе обвинительно. По порядку ведения — все же бывало и хуже».
По мнению адвокатов, обвинению так и не удалось решить свою главную задачу — представить достоверные и очевидные доказательства вины обвиняемых.
«Они представляли свидетелей и потерпевших, которые ничего не помнят и никакого отношения к нашим подзащитным не имеют, — рассказывает Бадамшин. —
Самих доказательств того, что вменяют нашим подзащитным, обвинение так и не представило. Процесс в целом носит пустой характер: за большим количеством томов обвинительного заключения скрывается полное отсутствие смыслового наполнения. Прокуратура выполняет формальные требования: приводит свидетелей, потерпевших, но осмысленность их показаний никого не заботит со стороны гособвинения».
Впрочем, если осмысленность никого не озаботила, то бессмысленность изрядно позабавила наблюдателей. Показания потерпевших сотрудников ОМОНа цитировались и разлетались на афоризмы.
Оппозиционеры, которые метали легкие пластиковые древки от флагов на расстояние тридцати метров и тяжелые канализационные люки — на пятьдесят. Непонятно откуда взявшаяся рубленая арматура, которая меняла свой цвет в зависимости от должности сотрудника, допрашиваемого судом.
Летающие в толпе лимоны и бильярдные шары. И, конечно, агрессивные демонстранты, которые, имея в прямой досягаемости зубов самые мягкие ткани полицейских, предпочитали кусать их за берцы и бронежилеты. Уже не говоря о злонамеренном «сидении на асфальте с целью дальнейшего прорыва к Кремлю».
Несмотря на крайне сжатые сроки, у адвокатов уже есть выработанная стратегия, которой они, разумеется, не намерены делиться. «Мы не собираемся гнать процесс или, наоборот, затягивать, — рассказал «Газете.Ru» Сергей Бадамшин. — На нашей стадии мы представим все свидетельские доказательства, и письменные, и огласим доказательства стороны защиты, которые имеются в материалах уголовного дела. Вряд ли нам дадут столько времени, шикарных пять месяцев, сколько дали гособвинению, но нам и понадобится в разы меньше времени».
«Вообще я доволен, — подводит итог обвинительного полугодия Дмитрий Аграновский. — После представления доказательств обвинения убедительно доказана невиновность наших подзащитных, а также отсутствие массовых беспорядков».
