Цивилизация
Строительство
Строительство будущего ЦВЗ Манеж, а тогда Экзерциргауза, началось в 1817 году. Чтобы провести парад в честь пятилетия победы над Наполеоном, император Александр I приказал построить здание, рассчитанное на пехотный полк в 2 тыс. человек — предполагалось, что здесь будет проводиться строевая подготовка. Проект разрабатывал начальник главного управления путей сообщения и публичных зданий, инженер-генерал Августин Бетанкур. Строительство же возглавлял генерал Лев Карбонье. Экзерциргауз построили за шесть месяцев, при этом проект не имел аналогов.
Площадка для смотров, концертов и выставок
Изначально Манеж использовался для проведения военных смотров, парадов и учений. Однако из-за того, что большую часть времени Александр I проводил в Петербурге, традиция просуществовала недолго.
Здание было решено адаптировать под пространство для культурных мероприятий — и c 1831 года здесь стали проводиться выставки и концерты.
Например, в 1867 году здесь проходила Всероссийская этнографическая выставка. На ней показали повседневный быт всех народов России. Для этого были сделаны фигуры из папье-маше, одетые в разнообразные национальные костюмы. В 1872 году в Манеже проходила Политехническая выставка, а в 1878 — Антропологическая.
Здесь же давали концерты. Так, в 1867 году композитор Гектор Берлиоз совместно с пианистом Николаем Рубинштейном дирижировал в Манеже оркестром и хором, состоявшим из 500 человек. Тогда концерт посетили 12 тыс. зрителей.
Клуб велосипедистов
Затем Манеж превратился в площадку для любителей спорта. Здесь проходил карнавал клуба циклистов — велосипедистов. К слову, научиться кататься на велосипеде также можно было на территории Манежа. Одним из учеников клуба стал Лев Толстой, которому на тот момент было 67 лет. Из дневников писателя известно, что новое хобби приносило ему большое удовольствие. «Очень странно, зачем меня тянет делать это. Евгений Иванович отговаривал меня и огорчился, что я езжу, а мне не совестно. Напротив, чувствую, что
тут есть естественное юродство, что мне все равно, что думают, да и просто безгрешно, ребячески веселит», — писал Толстой.
— Стоит мне представить себе препятствие, как я ощущаю неодолимое к нему влечение и в конце концов на него наталкиваюсь. Это особенно относится к той толстой даме, которая, как и я, учится ездить на велосипеде. У нее шляпа с перьями, и стоит мне взглянуть, как они колышутся, я чувствую: мой велосипед неотвратимо направляется к ней. Дама издает пронзительные крики и пытается от меня удрать, но — тщетно. Если я не успеваю соскочить с велосипеда, я неизбежно на нее налетаю и опрокидываю ее. Со мной это случалось несколько раз. Теперь я стараюсь посещать Манеж в те часы, когда, я надеюсь, ее там нет».
КПЗ для студентов
В конце XIX века Манеж стала использовать полиция. Из воспоминаний писателя и журналиста Владимира Гиляровского известно, что здесь содержались студенты-революционеры Московского университета. «Полиция была уже начеку. Чуть начнут собираться сходки около университета, тотчас же останавливают движение, окружают цепью городовых и жандармов все переулки…Тогда открываются двери Манежа, туда начинают с улиц тащить студентов, а с ними и публику, которая попадается на этих улицах», — цитирует Гиляровского Александр Васькин.
Кинотеатр
В начале XX века в Российской империи активно развивался кинематограф. Здание Манежа было решено использовать для показа фильмов — так здание стало стал еще и самым большим кинотеатром. В 1909 году здесь показали немой (разумеется!) фильм по стихотворению Лермонтова «Песня про купца Калашникова». Интересно, что в те времена музыка к немому кино записывалась на граммофон, а записи присылались вместе с копиями фильмов. Показ имел большой успех: фильм посмотрело несколько тысяч человек.
Гараж для правительственных автомобилей
В свой вековой юбилей Манеж стал использоваться как гараж для правительственных автомобилей. Из-за бензиновых выхлопов ветшала кровля, а лиственничные стропила окончательно пришли в негодность. В результате к 1930 году балки кровли просели почти на метр, а укрепление здания за счет металлических листов и колонн окончательно уничтожило архитектурную концепцию.
2004 год. Пожар в здании Манежа
Дмитрий Коробейников/РИА «Новости»Выставка авангардистов
После бомбардировки во время Второй мировой и смерти Иосифа Сталина Манеж ждала серьезная реставрация, после чего он вновь превратился в выставочное пространство. Чтобы вернуть первоначальный вид, в Манеже пришлось взорвать автомобильные эстакады и очистить стены от масляной типографской краски, которая служила маскировкой во время войны.
Зданию были возвращены рельефы с двуглавым орлом и Георгием Победоносцем, уничтоженные в революционное время.
В 1962 году здесь открылась экспозиция авангардистов, которая навсегда вошла в историю благодаря Никите Хрущеву. Выставку, посвященную 30-летию Московского отделения Союза художников СССР (МОСХ), первый секретарь ЦК КПСС решил посетить лично. Здесь было представлено более 2 тыс. картин, среди которых полотна Роберта Фалька, Владимира Татлина, Александра Древина.
Увиденное Хрущев не оценил — особенно его возмутило, что, как сообщил ему советский художник Владимир Серов, за «мазню» Фалька музеи платят огромные деньги (он называл суммы по старому курсу — дело было после денежной реформы). «За такую-то мазню? Деньги наших трудящихся!», — высказался Хрущев и порекомендовал живописцам сменить место жительства. «Ни копейки государственных средств не дадим. Тут уж я, как Председатель Совета Министров, беру всю беду на себя. Поощрять действительное искусство. А это — искусство, когда картину пишет осел, когда его муха начнет кусать, и чем больше она его кусает, тем он создает «сложнее произведение», — не успокаивался политик.
Критикуя художников, Хрущев не стеснялся в выражениях.
Увидев картину Бориса Жутовского, он спросил, что на ней изображено. Узнав, что это портрет брата художника, Хрущев не выдержал. «Штаны с вас спустить надо. Какой это брат? И вам не стыдно? Это юродство, а он говорит — это брат. Вы нормальный физически человек?», — говорил он. Особенною яркость его выражениями придавала обсценная лексика.
На следующий день газета «Правда» опубликовала впечатления Хрущева, после чего тысячи москвичей рванули в Манеж, однако от экспозиции, располагавшейся на втором этаже, к тому моменту уже ничего не осталось. Картины, вызвавшие у Хрущева столь бурную реакцию, решено было убрать.
2004 год. Реконструкция здания Манежа, которое пострадало в результате пожара
Дмитрий Коробейников/РИА «Новости»Безбожники и хоругвеносцы
Еще одно знаковое событие в истории Манежа — перформанс «Юный безбожник». В 1998 году художник Авдей Тер-Оганьян оказался в центре скандала: на глазах публики художник разрубил топором православные иконы, чем не только возмутил общественность — у него начались проблемы с законом. Против Тер-Оганьяна было возбуждено уголовное дело по обвинению в разжигании религиозной вражды.
В 2015 году на выставку художников-шестидесятников напали уже «божьи заступники»: активисты движения «Божья воля» во главе с Дмитрием Энтео вломились на выставку «Скульптуры, которые мы не видим», и повредили несколько экспонатов, в том числе работы Вадима Сидура. В чем православные активисты увидели богохульство, осталось неясным.
Пожар
14 марта 2004 года в Манеже внезапно вспыхнул пожар — ему была присвоена пятая (высшая) категория сложности. Из книги Александра Векслера «Манеж и Манежная площадь Москвы. Горизонты истории» известно, что из-за огня была уничтожена большая часть экспонатов выставки «Итоги сезона», которая в тот момент проходила в ЦВЗ. Здание выгорело полностью, а неповрежденными остались лишь массивные наружные стены. Кровля же и знаменитые балки из лиственницы были уничтожены.
Последняя реконструкция
2005 год. Открытие воссозданного после пожара выставочного центра «Манеж»
Василий Смирнов/ТАССНа восстановление Манежа после пожара потребовалось 13 месяцев — открытие центрального выставочного зала состоялось 18 апреля 2005 года. После реконструкции в здании появились эскалаторы, лифты, стеклянные ограждения, стеклопакеты, кондиционеры, система пожарной безопасности и кафе. Архитекторам удалось полностью восстановить внешний вид здания в соответствии с чертежами Осипа Бове.
Одним из условий реконструкции было восстановление ферм Августина Бетанкура, которые оставили открытыми.
Правда, изготовить их решили не из цельных брусьев, а из клееных, скрепленных металлическими болтами и пропитанных огнестойким составом. Архитекторы и искусствоведы на подобное нововведение отреагировали неоднозначно: большинство пришло к выводу, что изменения исказили первоначальный замысел Бетанкура и привели к возведению в центре столицы еще одного «новодела».
