Цивилизация
Не трогайте перья
Во Всемирную организацию интеллектуальной собственности при ООН в июне было подано требование от представителей коренных народов Америки запретить на законодательном уровне культурную апроприацию. Специальный комитет, в который вошли 189 представителей, заявил, что организация должна разработать «эффективные процедуры по применению мер уголовного и административного наказания» для тех, кто заимствует элементы культуры для своих целей.
В центре внимания членов комитета оказалась компания Urban Outfitters, с которой еще в 2012 начали судиться индейцы племени навахо — их оскорбила коллекция, вдохновленная культурой североамериканских индейцев, в которой были «трусы навахо» и «перьевые ожерелья перемирия». Об «унизительной» для коренных жителей Америки коллекции напомнил собравшимся Джеймс Анайя, декан юридической школы Университета Колорадо. Он и призвал подписать документ, который «обяжет государства выработать эффективные уголовные и административные процедуры, призванные выявлять и предотвращать несогласованное использование и незаконное присвоение, продажу и экспорт предметов традиционного культурного самовыражения».
Для комитета, существующего с 2001 года, это большой шаг вперед — и он бы вряд ли был замечен, если бы в последнее время термин «культурная апроприация» не использовался так часто для обвинения поп-звезд в неподобающем поведении и расизме.
Сегодня оказаться замеченным в культурной апроприации для поп-звезды, модельера или художника означает, что придется извиняться и оправдываться — перед теми, чьи символы были использованы. Как правило, это происходит, когда бывшие колонизаторы обращаются к элементам культурных практик тех, кого они (или не они, но такие же, как они, белые люди) когда-то колонизировали. Впрочем, не всегда: певице Кэти Перри недавно пришлось извиняться за то, что в 2013 году для выступления на церемонии American Music Awards она нарядилась в костюм японской гейши, а Япония-то ничьей колонией никогда не была.
Чужие
Осуждение культурной апроприации — это, по факту, одна из разновидностей обвинений в расизме: так афроамериканцы, коренные жители Америки и другие веками угнетаемые меньшинства борются теперь против угнетателей — запрещая им делать такие же, как у себя, прически, использовать элементы национальных костюмов, петь свои песни, разучивать свои танцы, в общем, вести себя так, как они. Потому что таким образом угнетатели воруют чужое, присваивают себе, апроприируют.
Противники культурных апроприаторов утверждают: нехорошо, когда привилегированные белые присваивают себе элементы культуры тех, кого они подавляют, — представителей этнических меньшинств с не таким, как у них, светлым цветом кожи или иным разрезом глаз.
Это расценивается как унижение: не разбираясь в чужой культуре, белые без спросу наряжаются в индийские сари, делают себе африканские косички, разрисовывают руки индийскими мехенди, водружают на себя головные уборы, которые носили коренные народы Америки — не все и по особым случаям, — и те, кто считает соответствующую культуру своей, разумеется, обижаются.
Обижаются они, впрочем, не только по внешним признакам. По словам Сьюзен Скафиди, преподавателя юриспруденции в университете Фордхэм, дать четкое определение термину «культурная апроприация» чрезвычайно сложно: в 2012 году в беседе с изданием Jezebel.com автор книги «Кому принадлежит культура? Апроприация и аутентичность в американском законодательстве» дала следующее объяснение: «Это заимствование интеллектуальной собственности, традиционных знаний, приемов культурного самовыражения и артефактов из чужой культуры без разрешения. Это может включать неавторизированное использование элементов из национальных танцев, одеяний, музыки, языков, фольклора, кухни, традиционной медицины, религиозных символов и т.д.». Если коротко, то получается, что бывшие угнетатели (по-прежнему, впрочем, относящиеся преимущественно к привилегированному классу) воруют еще и культурные достижения, красивые вещи, вкусную еду, радостную музыку, словом, все, что остается у угнетаемых и что, казалось бы, нельзя отнять.
Оправдывайтесь, если можете
На практике все это означает, что, стоит артисту или художнику использовать элемент чужой культуры — хотя бы для выступления, — как на него обрушивается град обвинений в соцсетях.
Последним скандалом стала реклама нового косметического бренда KKW Beauty Ким Кардашьян: в середине июня звезда реалити-шоу имени себя опубликовала в инстаграме рекламное фото —
и получила обвинения в том, что ее кожа выглядит неестественно темной.
Блекфейс — прием, когда белые выкрашивают лица в темный цвет (например, для участия в маскараде), — сегодня выглядит расистским выпадом, так что Ким Кардашьян пришлось объяснять, что она никого не хотела обидеть: «Я, безусловно, никого не хотела оскорбить, — заявила она The New York Times. — У меня были замечательные фотограф и команда. Перед фотосессией я действительно сильно загорела, возможно, поэтому это так выглядит на контрасте. Но я показывала фото многим людям из разных областей. Никто не обратил внимания. Никто не заметил. Конечно, я с безмерным уважением отношусь к тем причинам, по которым люди испытали эти чувства. Но мы внесли в это фото необходимые изменения — и в остальные фотографии тоже. Мы поняли проблему, мы подстроились и исправились. Разумеется, меня многому это научило».
Ким Кардашьян, разумеется, не первая, кому приходится оправдываться: пользователи соцсетей не пропускают случаев обвинить звезду или дизайнера в культурной апроприации.
Katy Perry acknowledging her mistakes regarding cultural appropriation, this is extremely respectable of her pic.twitter.com/RkvIhEnXxX
— (@touchnick) 11 июня 2017 г.
Бывает, не помогают даже извинения — как это произошло с Кэти Перри, которую несколько раз обвиняли в культурной апроприации, в том числе и за наряд гейши 2013 года. В середине июня она дала в прямом эфире твиттера интервью активисту Дерэю Маккессону в его подкасте Pod Save the People. В беседе она объяснилась по всем случаям проявления вменявшегося ей расизма — отчиталась и за «кукурузные косы», которые рядами заплетают себе чернокожие женщины, и за японское кимоно. «Несмотря на то что мной руководило уважение к японской культуре, я была неправа, сделав такое представление, — сказала она о костюме гейши. — И я не знала, что не права, пока люди не сказали мне об этом».
Пользователям твиттера таких объяснений оказалось мало. Они решили, что это всего лишь попытка отрекламировать новый альбом (что отчасти правда, беседа велась в рамках рекламного проекта, посвященного альбому «Witness») — и целью певицы было привлечь на свою сторону чернокожих.
Сегодня оскорбиться на почве культурной апроприации становится все проще.
В 2013 году актриса Мишель Уильямс сфотографировалась для журнала Another в образе, в котором считывалось влияние эстетики коренных американцев, — и это была культурная апроприация.
Майли Сайрус освоила тверк (гордость чернокожих женщин) — и это тоже оказалось нехорошо. Бейонсе нанесла на руки рисунки хной (клип «Hymn for the Weekend» 2016 года), Марк Джейкобс выпустил на подиум моделей с дредами на показе весенне-летней коллекции 2017-го — и они тоже попали в списки культурных апроприаторов. Однако наравне со статьями, объясняющими, почему использование элементов культуры афроамериканцев, индейцев, выходцев из Азии — плохо, появляются и статьи, защищающие подобное заимствование.
За бедных гусаров замолвите слово
В середине июня 2017-го в The New York Times вышла статья колумниста Кенана Малика, озаглавленная «В защиту культурной апроприации». Счастливый от того, что он всего лишь автор, а не редактор, Малик рассказал читателю об истории Хала Недзвецки — редактора канадского журнала Write, который выступил с заявлением о том, что в чернокожих героях в книгах белых писателей нет ничего зазорного. В сети поднялась волна негодования, Недзвецки был вынужден оставить свой пост, а вслед за ним работы лишились еще редактор журнала Walrus Джонатан Ки и ведущий CBC Стив Ладуранте — за то, что поддержали коллегу в соцсетях.
Вопрос культурной апроприации дошел до искусства, а вводить ограничения здесь значит покушаться на свободу художника самовыражаться так, как он считает нужным.^^^
И когда художник Дана Шутц выставила в марте 2017-го на нью-йоркской биеналле в музее Уитни работу, изображающую обезображенное тело 14-летнего чернокожего подростка, убитого во время беспорядков в Миссисипи 1955 года, разве речь шла о культурной апроприации? Тем не менее в интернете была создана петиция с требованием уничтожить это произведение искусства.
Помимо произведений искусства страдают и гастрономические интересы. В прошлом году Лина Данем, актриса, режиссер и сценарист, поддержала требование студентов колледжа Оберлин в Огайо, где она училась, запретить суши — потому что это культурная апроприация. В феврале в Кембридже, в Пембрук-коллежде, были объявлены «культурно нечувствительной едой» вяленое мясо с манго поверх риса по-тунисски.
Все это порождает новую дискуссию о том, в чем сегодня выражается расизм: если раньше взаимопроникновение культур означало интерес и принятие, то теперь использование символов и практик, принятых у других народов, считается проявлением неуважения. Но пока западное общество пытается найти разумный баланс, для пользователей соцсетей культурная апроприация оказывается удобным способом загнать в угол провинившихся звезд.