«Откуда он все это знает?» — задался вопросом русский писатель Захар Прилепин, после того как прочел первый роман Джонатана Франзена «Поправки». Книги Франзена среди прочего поражают тем, что автор ухитряется понять и воспроизвести психологию и внутренний мир людей самых разных возрастов. Он создает правдоподобных героев, заставляет читателя переживать за них, а потом начинает издеваться над персонажами, мучить и терзать их, ставить перед тяжелым выбором и всячески унижать.
Потом он дает героям передышку страниц на тридцать и снова возвращается к мучительству.
«Поправки» Франзена вышли в 2001 году; история медленного, трудного распада американской семьи (и конкретной, описываемой в романе, и института как такового), с несколькими параллельными сюжетами и множеством бытовых деталей, стала энциклопедией 1990-х, а автор стал знаменит и именит. Потом он десять лет писал только статьи и рассказы в «Нью-Йоркере» и лишь в прошлом году выступил с новым романом, который еще до выхода критика окрестила главной книгой о 2000-х.
Опять история семьи и ее мучительной деградации, опять несколько сюжетных линий, опять дьявол, засевший в деталях и мелких подробностях: «В те времена, когда еще можно было, не стесняясь, водить вольво-240…» Опять глубокий энциклопедический портрет американского общества.
Не книга, а мечта агента-нелегала, учебное пособие по менталитету, проблемам и заморочкам американцев, с описанием поведения в различных стрессовых ситуациях.
«Ему казалось, что он шандарахнул об стену свой старый плеер и тот соскочил с отличной песни на неизвестную и неприятную и отказывался выключаться», — так будет описывать свои впечатления о поведении окружающих после 11 сентября один из героев.
Франзен напоминает ученого, который разместил своих подопытных героев в клетках и теперь смотрит, как они реагируют на внешние раздражители. А если током ударить? А если клетку полотенцем накрыть? Основные испытуемые – это семья Берглунд — либералы, идеалисты, профессионалы.
Отец семейства вообще эколог и способен часами объяснять соседям, почему нужно запретить коту есть птиц: ведь птицы жили в Америке изначально, а котов завезли из Старого Света.
А Патти и Уолтер слишком правильные, слишком принципиальные, это какие-то музейные образцы избирателей демократической партии. И вот этих героев Франзен будет размазывать по асфальту всю книгу. Против родителей взбунтуется сын, идеальные люди будут изменять, идеальные люди будут мучить себя и близких, идеальные люди провалятся как супруги, как родители, как профессионалы. Мы наблюдаем за этой деградацией в 3D: о происходящем нам рассказывает писатель, сами герои, наконец, на всех этапах за Берглундами будут следить и перемывать им кости их соседи.
Отсылки ко Льву Толстому, к его «Анне Карениной», очевидны.
Но при этом у Франзена все несчастные семьи несчастливы одинаково: в «Свободе» он дает универсальную формулу несчастья. И, естественно, не сообщает рецепта, при помощи которого этого несчастья можно было бы избежать. Где в книге, в какой из сюжетных линий, в каком из испытаний была пройдена точка невозврата, решать каждому конкретному читателю.
Джонатан Франзен «Свобода». – М.: Corpus, 2011.