Цивилизация
При просмотре нового телефильма «Петр Первый. Завещание» в голове постоянно крутится песенка Гладкова/Хренникова «Жил-был Анри Четвертый, он славный был король…». Действительно, экранный Петр очень напоминает своего коллегу Анри (более известного как Генрих IV Наваррский). В фильме он и «вино любил до черта», и «войну любил он страстно», и даже «еще любил он женщин и знал у них успех» — нежные взаимные чувства престарелого Петра и юной княжны Кантемир являются одной из магистральных линий картины. В тему и печальная концовка песни про приходящую с клюкой «смерть-старуху» — потому как второй магистральной линией четырехсерийного мини-сериала является медленное и мучительное умирание Петра. Увядание, надо сказать, весьма печальное – как только «надежа-государь» начал сдавать, все то грандиозное здание, что он возводил всю жизнь, тут же шатается и сыплется. Ближайшие соратники, все меньше робея, тянут под себя все, что плохо и хорошо лежит, на этой почве уже всерьез цапаются между собой, да и вообще ведут себя как заждавшиеся завещания родственники. В глаза улыбаются, сокрушаются и ластятся, а чуть скрывшись с глаз, начинают оживленно делить еще не объявленное наследство. «Славный король» все четыре серии изо всех сил спасает страну и препятствует мздоимцам-олигархам как может, но… Дальше вы в курсе — «но смерть, полна коварства, его подстерегла…»
Петровскими похоронами фильм, собственно, и заканчивается, за описанием последующей вакханалии милости просим в учебник истории.
По всему выходит, что телеканал «Россия», выпустивший «Завещание» к двойному юбилею – к круглой дате собственного вещания и 65-летию режиссера Владимира Бортко (соответственно, и продюсерами ленты стали директор ГТК «Телеканал «Россия» Антон Златопольский и Владимир Бортко) — сделал подарок не только себе и зрителю.
Однако праздника почему-то не получилось.
Сложно сказать – почему. Вроде бы все хорошо – и сценарий на основе романа Даниила Гранина «Вечера с Петром Великим», и режиссерская работа на фоне нашего обычного уровня как минимум высокопрофессиональна, и актерский ансамбль выше всех похвал – сплошь живые классики: Маковецкий, Шакуров, Филиппенко… И даже на традиционную «ахиллесову пяту» исторических фильмов – помните, как Гекльберри Финн сетовал: «Она проговорилась, что этот самый Моисей давным-давно помер, и мне сразу стало неинтересно — какой смысл читать про покойников», — в данном случае не сошлешься. Потому как Бортко, выступивший в том числе и автором сценария, все возникающие злободневные исторические параллели не просто провел – он их акцентировал, сделав де-факто контрапунктом сценария. Ассоциаций с сегодняшним днем – не счесть — от яростных, но бессильных антикоррупционных стенаний царя: «Ну почему немцы не воруют! Ну почему французы не воруют?» до циничных «вертикалевластных» откровений: «Нельзя допускать во власть нового человека, это нарушает привычный порядок вещей в государстве».
Все хорошо, а вместе – не складывается.
Вместо берущих за душу уроков истории мы имеем очередной костюмный парад париков, кафтанов и фижм, пересыпанных долгими монологами, живости и актуальности в которых столько же, сколько и в париках с буклями. И опять непонятно – почему? Нет, конечно, можно цепляться к мелочам и искать, к примеру, недоработки в кастинге, сетуя на главную флегму российского кино Александра Балуева в роли истового холерика или привычно поминая Елизавете Боярской премию «Золотой дятел» в номинации «Худшая актриса года». Но дело-то не в этом, цепляние это непродуктивно хотя бы потому, что из маленьких придирок большого ответа не сложишь. А вопрос и впрямь глобальный – почему наши исторические фильмы проваливаются один за другим, несмотря на все очевидные достоинства.
Ответ, похоже, дал сам Бортко в недавнем интервью, объясняя, что он думает о претензиях многих историков к петровской деятельности: «Совершенно идиотская точка зрения. Даже азбуки такой не было, какой мы сейчас пользуемся. Не было бы границы на западе, которая доходила до Риги и Таллина. Не было бы границы на юге, которая была в городе Баку. Не было бы науки. Чего бы только не было!
Куда ни ткни — везде Петр Алексеевич, который спал по четыре часа в сутки». Спору нет, любить своего героя творцу не возбраняется.
Но не так же слепо. Достаточно вспомнить судьбу окольничего Ивана Милославского, которого Петр велел выкопать из могилы через 13 лет после погребения, на свиньях отвести останки к месту массовой казни стрельцов и установить гроб под помостом, чтобы кровь казненных капала на труп, чтобы догадаться – реальный Петр был кем угодно, но только не тем умиленно-благостным правителем, которого рисует Бортко. Наших популяризаторов истории губят столь любимые ими черно-белые краски, которые они нещадно используют во всех исторических проектах последнего времени. Меж тем каждый обладающий маломальским житейским опытом человек знает, что в жизни не бывает ни абсолютно хороших, ни стопроцентно плохих людей, даже правых и виноватых не всегда разберешь. И нет никаких поводов думать, что в прошлом было иначе.
Поэтому на очередную попытку подсунуть ему фигуру в белых одеждах реагирует привычным образом – щелкает пультом телевизора.
В конце концов, на мудрого правителя, днем и ночью радеющего о судьбах России, который давно бы устроил всеобщее счастье, да вороватые бояре мешают, можно и в новостях поглядеть.
