Цивилизация
В прокат выходит «Пастырь» Скотта Чарльза Стюарта — боевик по корейскому комиксу про священника со сверхспособностями, который охотится на вампиров в постапокалиптическом антураже. Главную роль в фильме сыграл Пол Беттани, ранее перевоплощавшийся на экране в бичующего себя монаха-альбиноса («Код да Винчи»), в архангела с бронированными крыльями («Легион»), в молодого Малкольма Макдауэлла («Гангстер № 1») и в проповедника-экспериментатора («Догвилль»). Корреспондент «Парка культуры» встретился с интеллигентного вида британцем и поговорил о его актерских предпочтениях, не слишком избирательной любви к кино и сделках с дьяволом.
— Вы часто странных типов играете: монах-убийца на службе Опус Деи, архангел, священник, который охотится на вампиров, Малкольм Макдауэлл в юности. Не возникает периодически мысль: отлично, теперь я хочу сыграть кого-нибудь попроще?
— Возникает. Ну, может, не то чтобы прям «простого», но вот, например, у меня осенью выходит фильм, называется «Дополнительный залог» (Margin Call), я там играю биржевика, и это в некотором смысле более повседневная история. Хотя там мировой финансовый кризис, тоже апокалиптическая тема, если задуматься. Вообще когда ты во что-то погружаешься, понимаешь, что никто не повседневен.
— Ну, обычно у вас выбор примерно такой — сыграть маньяка или поработать с Ларсом фон Триером. Вы бы и сейчас предпочли бы Триера «Красному дракону»?
— Тогда выбор не совсем так стоял. Когда появилась возможность сыграть в «Красном драконе», я еще ничего не подписывал, но мы уже пожали руки с Ларсом, а нарушать данное слово не хотелось. В итоге было очень трудно. Но стал бы я работать с Ларсом еще раз? Да, стал бы. Он создает потрясающие произведения, экстраординарные. Так что, да, я бы согласился работать с ним снова. Доставил бы рабочий процесс кому-нибудь удовольствие? Не знаю.
— У Триера ваш герой — что-то вроде проповедника, плюс в багаже опять-таки монах, архангел, священник своего рода. Вам все-таки религиозная тематика близка?
— Думаю, это совпадение. Сейчас много снимается фильмов на связанные с религией темы, потому что таков мир вокруг. Может я, конечно, и выбираю подобные роли по какой-то причине, но если такая и есть, то она скрыта где-то в сфере бессознательного.
— Вы с мистером Стюартом славно поработали вместе над «Легионом» — он вас сразу позвал, когда ему дали режиссировать «Пастыря»?
— Он и глава студии позвонили мне и говорят: «У нас есть сценарий боевика, который мы хотели бы тебе прислать». Прислали — я прочитал и сказал «да», очень просто.
— А комикс читали?
— Да, он совсем другой. Мин-ву, автор «Пастыря», приезжал посмотреть, что мы делаем на подготовительном этапе. В итоге пришлось ему написать историю, которая перекидывает мостик от его графического романа к нашему фильму: они же разворачиваются в совершенно разных мирах, куча деталей разных. Вот, например, у наших пастырей татуировки на лбах, а у Айвана Айзекса (герой графического романа — прим. «Парка культуры») — шрам. Мин-ву — большой мастер, и мы постоянно подглядывали в его работе позы, которые принимают герои, то, как они сражаются, как выглядят.
— У ваших героев вообще со стилем полный порядок всегда. Вы, когда сценарий читаете, не думаете: «О, вот этот парень может выглядеть круто — надо сыграть»?
— Да, бывает. Ну, то есть про всех моих героев можно сказать, что мне нравится их эффектный вид, даже если это не подразумевает, что они должны выглядеть «превосходно». Плюс меня заботит не только то, как герои одеты, но как они двигаются, как именно стоят, такие штуки.
— Хотели бы чаще играть в фестивальном кино?
— Хочу. Вообще разного хочется. Вот я упомянул «Дополнительный залог» — мы его сняли за 17 дней. Меня годами ухайдокивали по четыре-пять месяцев на съемках, а тут такой поворот: 17 дней на съемки с прекрасными актерами, с Кевином Спейси, с Джереми Айронсом, без подготовки. Для меня это был эксперимент, и, по ощущениям, удачный.
— Предпочитаете импровизировать?
— Импровизация требует тщательной подготовки со сценарием перед глазами. Во всяком случае, для меня: я, увы, недостаточно хорош для игры с листа. Приходится узнавать персонажа, которого предстоит играть, так что я люблю готовиться, репетировать.
— Может, это театральное — вы же начинали в театре. Еще случается поучаствовать в какой-нибудь постановке?
— Не выходил на сцену многие годы, но с удовольствием попробовал бы. Впрочем, моей первой любовью было кино, а театр возник даже не как ступень на пути к съемочной площадке, а из совсем банальных соображений. Были нужны деньги, чтобы платить за жилье, — подвернулась такая работа. Думаю, вы понимаете, что это за ситуация. Тут выбор очень простой.
— А любовь к кино была разборчивой?
— Знаете, в процессе роста проходишь через разные стадии. Ребенком смотришь фильмы про ковбоев, боевики, Джеймса Бонда, все в таком роде. Потом становишься старше, и на тебя влияют уже другие фильмы, появляются другие герои: Дэниэл Дэй Льюис, Роберт де Ниро, Аль Пачино. Когда смотрел что-то, уже будучи студентом театральной школы, попадались превосходные вещи, например русский фильм «Неоконченная пьеса для механического пианино». В разное время влюблялся в разное кино.
— Этот процесс не приостановился, когда сами стали много играть?
— Нисколько. Недавно посмотрел «Как я провел этим летом» — выдающееся кино, абсолютно прекрасное. Или вот всякий раз, как вижу Дэниела Дэй Льюиса, не перестаю думать, что он должен был пойти на сделку с чертом: это какой-то другой тип актерской игры. То же самое с Мэрил Стрип. Понятия не имею, как она делает то, что делает. Есть много актеров, на которых смотришь и можешь сказать: «О, это прекрасная работа!» Но Мэрил Стрип и Дэниел Дэй Льюис — я понятия не имею, как они добиваются того, что вижу, это что-то магическое, они заключили какой-то фаустовский договор с дьяволом.
— Пример вдохновляет?
— В какие-то дни это вдохновляет на то, чтобы стараться работать лучше, в какие-то просто подрывает веру в свои силы. Нет, ну правда, как они это делают?
— Что же, вообще не устаете смотреть фильмы и играть в них?
— Ну, я устаю от себя в кино, от того, как я играю...
— Да ладно, вы довольно разнообразный в кино.
— Это я просто старею быстро.
— Ну а такой традиционный вопрос: есть какая-то роль, которую вы хотели бы сыграть?
— Да я как-то так устроен, что никогда не знаю, что хочу играть, пока не увижу подходящий сценарий. Может быть, мне стоило бы иметь более ясное представление о том, что я хотел бы делать, но у меня его нет. Довольно странно, если задуматься. Всякий раз, когда об этом спрашивают, задумываюсь, а не стоит ли составить какой-то план.
— Если не роль, то люди, с которыми хотелось бы поработать?
— Это да, но тут вот какая загвоздка. Есть множество людей, с которыми я хотел бы поработать, но стоит только заикнуться — и никогда не сложится. Зато постфактум можно говорить. Например, я ни в одном интервью не признавался, что хотел поработать с Питером Уиром, и такой шанс мне выпал. Так что ни за что не стал бы упоминать человека, который снял «Как я провел этим летом». Обычно я так не поступаю, я почти назвал его имя — посмотрим, что будет.
