К своим тридцати с хвостиком провинциальный боксер Микки Уорд (Марк Уолберг) пообвыкся с функциями умеренно разумной груши для битья: на бой его выставляют обычно для того, чтобы противник на скорую руку отправил героя в нокаут, поднявшись на строчку выше в рейтинге. Его менеджер — авторитарная мать-ехидна (Мелисса Лео), а тренер — придурковатый сводный брат Дикки (Кристиан Бейл), сам в прошлом перспективный боксер, много лет назад уверенно соскочивший с ринга на крэк. На возможность другой жизни Микки настоятельно намекает пьющая молодая официантка Шарлин (Эми Адамс), чьи мягкие по местным стандартам манеры, как покажет развитие сюжета, вполне полюбовно уживаются с мертвой бульдожьей хваткой.
И в спорте, и в быту Микки придерживается более или менее одинаковой тактики поведения, не самой изощренной, хотя и требующей терпения.
Дает себя хорошенько измочалить, приучив окружающих к приятной мысли, что этого рохлю можно беспрепятственно гонять хоть по рингу, хоть за пивом, а затем проводит несколько скоростных победных ударов. То есть в целом (в отличие, скажем, от невротика и психопата Джека Ла Мотты в «Бешеном быке»), что называется, не орел. Этот образ как влитой пришелся Уолбергу, талантливому артисту с не самой выдающейся (то есть как раз такой, какая в данном случае требуется) харизмой и прекрасными физическими данными. На ринге Уолберг смотрится как дома, притом что собственно спортивные эпизоды режиссер ставит технично, но без огонька. Кулак входит в неважно чье лицо не хуже, но и не лучше, чем в недавнем «Нокдауне» с Кроу, а драматургическая расфасовка триумфальных и провальных выходов четко распределена по сюжету.
Это как в договорном поединке: противники могут сколь угодно яростно мять друг дружке крепкие бока, но любому зрителю, ранее посмотревшему «Рокки»-другой, заведомо понятно, кто именно ляжет в четвертом раунде.
Ощутимо ровное отношение режиссера Дэвида О. Расселла к боксу позволяет ему навести фокус не на героя, скромно притулившегося на многофигурном домашнем кинопортрете во втором ряду справа за чьей-то химической завивкой, а на густо облепившую его родню. Ведь практически любой боксерский фильм — это еще и параллельно развивающаяся семейная история (на родственниках герои обычно шлифуют теоретические аспекты ближнего боя), и в «Бойце» именно она выведена на первый план. Представители клана Уордов не похожи на прочие несчастные боксерские киносемейства. Это маргинальные, но вполне довольные собою клещи-паразиты, которые, как им по паразитической природе и положено, подловаты, ненасытны и благими делами не сорят.
Рассел (у которого и в «Трех королях» человек вел себя по-человечески не от хорошей жизни, а когда совсем уж прижмет) рассматривает «белый мусор» без достоевской милости к падшим, а эдак похихикивая — не сказать, что приятно, однако заразительно.
Как и занимательная, но памятная немногим юмореска Астрахана «Все по-честному», которая тоже про невеселого боксера, «Боец» — это спортивно-семейная черная комедия, только куда более энергичная, остроумная и не располагающая впечатлительного зрителя слазить в петлю. Здесь, например, происходит комическая (и не задавшаяся, естественно) попытка построения финансовой пирамиды на замусоленных долларах камбоджийских иммигрантов, а лучшим способом тонко унизить знающую себе цену девушку оказывается поход на кино с субтитрами. Есть еще лимузин, который мама-менеджер арендует, чтобы доставить Микки на бой, где из него в очередной раз сделают ростбиф.
У автомобиля здесь примерно те же ритуальные функции, что и у букета гладиолусов к 1 сентября: даже у самого зачуханного и ненавидящего учебу советского школьника цветы должны были быть не хуже, а желательно, и попушистее, чем у других.
И уж с куда большим удовольствием, чем зависшую в традиционном рапиде кровавую юшку, камера завороженно фиксирует мятые лица семерых сестренок Микки. Феерические прически героинь воссозданы по лекалам 90-х с обстоятельностью, с которой шьют гусарские ментики для батальных реконструкций, и досадно, что картина не претендует на «Оскар» пусть не за лучший актерский ансамбль, так хоть за костюмы и грим. В активе «Бойца» семь номинаций, и приз за режиссуру более или менее напрашивается: в конце концов, умение снять боксерский фильм, непохожий на другие боксерские фильмы, трудно переоценить.
Ну а главный номер этого парад-алле уродов — замечательный Кристиан Бейл, который ныряет в мусорные баки, ходит гнутым велосипедным колесом, а на ринг выпрыгивает дервишем.
Для роли актер, хотя никто его не просил, довел себя до физического истощения и выбрил маленькую, но оттого еще более пронзительную плешь. Подобную самоотверженность Бейл уже демонстрировал в «Машинисте» и «Спасительном рассвете», но в «Бойце» он достигает заоблачного пилотажа, и ломкая героиновая пластика его героя тем убедительнее, что имеет под собой явную нацеленность на «Оскар» (заслуженный). Есть в ней та холодная решимость, которая бывает у несытого дворового котика, сжавшегося в упругий комок перед прыжком на воробышка: мол, вы тут все как хотите, конечно, а Вася сегодня пожрет.