Цивилизация
Отечественный кинорынок встречает День дурака исчерпывающим образом: на экраны выходит российско-американский комедийный боевик «Форсаж да Винчи», снятый знаменитой кинокомпанией «Царь».
Компания эта знаменита тем, что главные роли во всех ее художественных фильмах исполняет миноритарный акционер, сценарист, сопродюсер и «русский Шварценеггер» Александр Невский. Два года назад «Царь» создал с Издательским домом Родионова совместный киноконцерн, пообещавший «поставить на поток производство фильмов по голливудскому шаблону и прокатывать их по всему миру».
Теперь, видимо, главные женские роли во всех художественных фильмах студии будет исполнять Ольга Родионова, модель и жена издателя, сдержанной наготой напугавшая не одного антимонопольщика:
В январе прошлого года Арбитражный суд Москвы по просьбе ФАС признал неэтичными плакаты журнала Moulin Rouge, на которых Родионова в меру сил прикрывала кончиками пальцев обнаженную грудь.
Впрочем, статус финансового партнера уберег «русского Шварценеггера» от лишних потрясений, связанных с подглядыванием сквозь пальцы: в «Форсаже да Винчи» звезды «Царя» играют брата и сестру, соответственно московского байкера и аспирантку МГУ, которые вместе с американским профессором ищут внезапно приписанные к России сокровища тамплиеров. Роль профессора привычно взял на себя Дэвид Каррадайн, который после тарантиновского «Kill Bill» восстал из небытия и оказался востребован мастерами постсоветского кино почти так же сильно, как Эрик Робертс. Например, в прошлом году оба сыграли в картине «Ближний бой» о драматических приключениях казахского каратиста в США (по чудовищной несправедливости фильм не вышел даже в казахский прокат).
Режиссером «Форсажа да Винчи», в оригинале названного без постмодернистского остроумия «Treasure Raiders» («Гонщики сокровищ»), выступил Брент Хафф, тоже очень крепкий мужчина, более не примечательный практически ничем. По словам Александра Невского, фильм уже продан в более чем 40 стран. Правда, пока данные о прокате картины за пределами России не подтверждаются ничем, при том что премьера фильма состоялась аж год назад на крохотном кинофестивале в калифорнийском Ньюпорт-Бич. Отзывы счастливчиков, успевших посмотреть «Форсаж да Винчи», делятся на три категории: «По-настоящему дрянной фильм», «Сокровища нации» с Кейджем еще хуже» и «Куда они дели $10 млн?».
Впрочем, $10 млн, в которые оценивается бюджет фильма, как раз вопросов не вызывают: к этой планке стремятся вложения во все российско-американские проекты.
Очевидно, это как раз та сумма, ниже которой опускаться как бы западло, а выше подниматься жалко, потому что отбить затраты невозможно.
Есть, конечно, исключения вроде голливудской военной драмы «Спасительный рассвет» (Resque Dawn), прошедшей в российском прокате в феврале, с полугодичным отставанием от мирового. Фильм интересен целым букетом особенностей. Это самый крупнобюджетный проект живого немецкого классика Вернера Херцога. Это редкий для XXI века, хотя и не последний, наверное, пример картины о вьетнамской войне, поданной не как всесожжение под «Полет валькирий» или, наоборот, лихое продирание элитного отряда сквозь армаду врагов, а как суматошная беготня голодных испуганных людей по красивейшим душным джунглям. Это реальная история маленького немецкого мальчика Дитера Денглера, который весной 1945 года увидел в окошке пикирующий бомбардировщик союзников, выжил, решил непременно стать пилотом, вырос, переехал в Америку, пошел добровольцем в ВВС, научился летать, был сбит над Лаосом в ходе первого же боевого задания, выжил, попал в плен к вьетконговцам, выжил, пять месяцев организовывал побег, расстрелял охрану, месяц блуждал по джунглям, пытаясь докричаться до порхавших мимо вертолетов, сбросил вес до 40 кг (при нормальных 73), выжил, был счастливо спасен и водил гражданские самолеты до самой смерти.
Это почти уникальный случай художественного ремейка документального фильма «Маленькому Дитеру нужно летать», 10 годами ранее снятого тем же режиссером. Это пример беспощадно ответственного отношения к ремеслу: вполне уже взошедшая звезда Кристиан Бейл, прославленный последним «Бэтменом» и «Престижем», в ходе съемок в совершенстве освоил немецкий акцент, съел под камеру несколько пригоршней жирных копошащихся личинок, загрыз змею и похудел до бухенвальдского состояния — на 25 кг (Херцог — из солидарности — на 14).
Но, главное, это первый большой голливудский фильм, не просто созданный при российском финансовом соучастии, но избавленный этим соучастием от верной погибели.
Спасла «Спасительный рассвет» Thema Production, люксембургская дочка компании «Системы масс-медиа», входящей в АФК «Система». Thema сделала себе имя, вложив недостающие $2 млн (восьмую часть бюджета) в «Матч-пойнт» Вуди Аллена, оказавшийся коммерческим хитом ($85 млн в мировом прокате). Продюсеры «Спасительного рассвета» запросили вдвое больше, и честно признались, что без российских денег проект накроется. По словам главы Thema Михаила Дунаева, «мы сократили бюджет, внесли коррективы в сценарий и только на этих условиях согласились дать им денег».
Фильм стал самым успешным детищем немецкого гуру независимого кино, несмотря на то что в США вышел малым экраном (в 6 кинотеатрах): мировые сборы «Спасительного рассвета» достигли $6,8 млн. Естественно, этих денег было бы недостаточно даже для того, чтобы отбить $4 млн вложений Thema Production, не говоря уж об оправдании общего бюджета, который продюсеры оценивали в те самые $10 млн (хотя иногда срывались и говорили о $28 млн). Однако сопродюсер фильма Дунаев уверяет, что российские вложения окупились. Не солидными поступлениями от продаж фильма на DVD ($16,5 млн только в США), а за счет удачной продажи североамериканских прав на прокат «Спасительного рассвета» монстру Metro Goldwin Meyer.
Неофициально сделка была оценена (опять) в $10 млн, часть которых немедленно пошла на погашение обязательств перед Thema, документально оформившей преимущественное право на все доходы.
Российский прокат «Спасительного рассвета» особо кассы не пополнил и вообще оказался мало кем замечен — после триумфального-то прохода по экранам последнего «Рэмбо», раскрывающего тему вызволения из индокитайского племени в куда более головодробительных выражениях и деталях. Однако пристального внимания заслуживает сам факт съемки американского фильма про колониальную войну на российские деньги и под российскую диктовку. Слова о редактировании сценария компанией Thema можно понимать по-разному, примечательно, однако, что про СССР или коммунистов в картине не сказано ни единого скверного слова, а, допустим, червями вьетконговцы кормят пленных не из вредности, а оттого, что больше нечем: рисовые поля выжжены американским напалмом.
В $10 млн эксперты оценивают и бюджет фильма российского режиссера Юрия Грымова с оригинальным названием «Чужие» (Strangers).
Он выходит в мировой, естественно, прокат осенью и посвящен страданиям американцев, внедряющих свой устав в чужих монастырях. Страдальцев изображают честные трудяги телесериалов и бродвейских подмостков, в крупнобюджетном кино не поднимавшиеся выше эпизодика без слов, гордящиеся премией венгерского киножурнала (как канадская венгерка Кэтлин Гати), зато с этого года активно педалирующие в своих резюме съемки у популярного российского режиссера и владение русским языком.
Примечательно, что Скарлетт Макалистер одновременно с «Чужими» сыграла в российском боевике «Монтана», посвященном трудной жизни раскаявшихся русских бандитов в США, и теперь в послужном списке актрисы есть уже две главных кинороли. А в персональном блоге Макалистер написала, что после съемок в «Чужих» гордится тем, что американка, так же сильно, как любит русский народ и культуру.
Неизвестно, полюбит ли их так же сильно мировая общественность, решившая познакомиться с «Форсажем да Винчи» и грымовскими «Чужими».
В уравнении есть еще одно неизвестное: непонятно, с какой радости нынешний год подарил кинолюбителям такое поголовье таких разных российско-американских продуктов. Впрочем, как минимум один правдоподобный ответ в связи с этим кроется в первоисточниках.
Ответ прост: так Ленин прописал.
Наступающая по всем фронтам эпоха советского ренессанса вернула российскому кинематографу верность принципам классиков. Речь не о достопамятной цитате про важнейшее из искусств, тем более что она известна только по пересказу Анатолия Луначарского, и не самому безупречному: согласно популярному апокрифу, в оригинале речь шла о паре «кино и цирк», единственно доходчивой «для малограмотного пролетариата и вовсе неграмотного крестьянства». Речь о надиктованных в январе 1922 года «Директивах по киноделу».
В них Ленин настаивал на том, что советский кинопроцесс должен стоять на двух китах:
«а) увеселительные картины, специально для рекламы и для дохода (конечно, без похабщины и контрреволюции) и
б) под фирмой «из жизни народов всех стран» — картины специально пропагандистского содержания, как то: колониальная политика Англии в Индии, работа Лиги наций, голодающие Берлина и т. д. и т. д.».
Далее Ильич предлагал «…предоставить право предпринимателям увеличивать число номеров и вводить новые, но с непременной цензурой Наркомпроса и при условии сохранения пропорции между увеселительными картинами и картинами пропагандистского характера под названием «Из жизни народов всех стран», с тем чтобы промышленники были заинтересованы в создании и производстве новых картин. Им должна быть в этих рамках дана широкая инициатива».
Очевидно, «Спасительный рассвет» с «Чужими», посвященные проблемам колониальной политики и голодающих Берлина (правда, Дитер Денглер родился не в Берлине, а в Вильдберге, земля Баден-Вюртемберг, но это уже мелочи), идеально отвечают ленинским требованиям.
Как, впрочем, отвечает их первому пункту «Форсаж да Винчи» и едва ли не все успешные отечественные картины (фактор похабщины интеллигентно обойдем как не измеримый общим аршином).
Ленин исходил из того, что спецпропагандистский фильм под фирмой «из жизни народов всех стран» не может быть развлекательным и доходным. Вождь, очевидно, полагал, что издержки покроет мировая революция. У современных продюсеров такой надежды нет. Стало быть, им остается надеяться либо на дойку все новых спонсоров, подкидывающих деньги в обмен на славу и главные роли фаворитов, либо на то, что рано или поздно удастся скрестить два ленинских пункта и получить однозначно спецпропагандистский, при этом развлекательный и высокодоходный продукт как внутреннего, так и внешнего назначения из жизни народов всех стран.
Стремление отечественного производителя вкладываться не в арт-хаусные экзистенциальные драмы о чужаках в чужой стране, а в блокбастеры про то, как наши вломили вероятному противнику по самое не горюй, способно изменить отечественное киноискусство до неузнаваемости или, наоборот, до болезненно родного уровня, памятного всем зрителям старше 30. Пугаться этого не стоит: хуже, наверное, все равно не будет.
Так что скорей бы уж спонсоры кончились.
