Только для взрослых

День, который отмечается сегодня, в четверг, вряд ли вызовет воодушевленный отклик в большинстве российских СМИ. Хотя это праздник для более чем 320 млн человек. По другую сторону океана — День конституции Соединенных Штатов Америки, принятой, как подсказывает календарь, 17 сентября 1787 года.

На тот момент это было совсем малозаметное событие, произошедшее едва ли не на краю света. Оно казалось блажью горстки бежавших из Европы колонистов, религиозных сектантов и авантюристов, не пожелавших платить налоги Британской империи.

Какая еще конституция? Вот англичане соберут силы для новой военной экспедиции, и не будет никакой конституции и никаких Североамериканских Соединенных Штатов.

Старый порядок европейских монархий все еще выглядел незыблемым, а потому мало ли, кто и что там учредил за тысячи миль от Лондона и Парижа. Прошло чуть менее двух лет, и французская революция провозгласила идеалы свободы, равенства и братства уже на самом Европейском континенте. Великая трансформация, о которой позднее напишут Чарльз Тилли и Карл Поланьи, внезапно охватила оба берега Атлантики.

Эпоха Просвещения, пожалуй, один из очевиднейших примеров того, как политическая теория, абстрактное на первый взгляд философствование способно принести вполне ощутимые плоды, ставшие достоянием всего мира на многие поколения вперед. Философы-просветители рассуждали о человеческой природе, пытаясь найти оптимальный способ организации человеческого общества. Они не строили иллюзий по поводу человека, исходя из реалистических представлений об эгоизме, базово присущем его натуре. Эгоизме, который при этом сочетается со стремлением образовывать группы, жить и реализовываться через общение с себе подобными.

Социальное животное, движимое корыстными интересами и амбициями, реализующее их в борьбе с другими, — таким видел человека Гоббс. Живший на поколение позже, идеолог Славной революции в Англии 1688 года Джон Локк добавил, что любовь и стремление к ней тоже входят в набор эгоистических желаний человека, а потому сотрудничество не менее естественно, чем соперничество.

Эгоизм человека, однако, не позволяет ему быть судьей самому себе, и поэтому неограниченная свобода хороша всем, кроме того, что приводит к войне, остановить которую не по силам никому, пока нет договора и закона.

Отцы-основатели Соединенных Штатов тоже не ждали от человека ничего хорошего. Но следуя текстам эпохи Просвещения, написанным по большей части в Европе, на своей новой американской земле они пытались установить такой порядок, который сочетал бы несочетаемое: свободу и подчинение, порядок и право выбора, личные устремления и общественное благо, справедливость и индивидуальный успех.

На свой страх и риск жители Штатов решили заключить договор. Не со своим богом, как это сделали евреи под горой Синай, но между самими собой. Не получив закон свыше, но создав его самостоятельно для самих же себя, тем самым в прямом смысле приблизив человеческую сущность к образу и подобию божьему.

Таким договором и таким законом стала первая в мире конституция. «Мы, народ Соединенных Штатов, с целью образовать более совершенный Союз, установить правосудие, гарантировать внутреннее спокойствие, обеспечить совместную оборону, содействовать всеобщему благоденствию и закрепить блага свободы за нами и потомством нашим провозглашаем и устанавливаем настоящую Конституцию для Соединенных Штатов Америки», — эти строки из преамбулы американской конституции известны всему просвещенному миру. Что они значат?

Некий коллективный субъект, группа уважающих себя и имеющих свой интерес свободных джентльменов, существуя совместно и осознавая общность между собой («мы — народ»), договариваются о правилах игры. В их частной жизни и бизнесе могут быть разные интересы, они могут ходить в разные церкви и молельные дома, могут принадлежать к разным этносам, быть блондинами или брюнетами, толстыми или худыми, богатыми и только мечтающими таковыми стать, умными и не очень, но все они равны в своем стремлении к нескольким совершенно ясным и общим для всех них целям.

Справедливый суд, внутренняя и внешняя безопасность, возможность добиваться благополучия для себя и детей и, конечно, то, без чего все остальное теряет смысл, — свобода. Заканчивающаяся, как и договорено, там, где начинается нос соседа. Таков базис первой в мире конституции. Пожалуй, не надо оканчивать университета, чтобы его понять. Достаточно элементарной смекалки.

И еще того, чему обычно нигде не учат, — способности совершать поступки на свой страх и риск, самостоятельно неся за них ответственность. Иными словами, быть сильным и взрослым человеком.

Зрелое состояние умов, заключающих между собой договор, едва ли не важнее самого факта провозглашения конституции.

Сегодня трудно найти страну, где не принят документ, именуемый основным законом. Есть он и в России. В базовых своих основаниях наша Конституция — родственница самой первой, американской. Хотя президентская республика у нас создана скорее по французскому образцу.

Совсем еще недавно был праздник 12 декабря — День российской Конституции. Сейчас это обычный рабочий день. В текст Конституции внесено немало поправок, так что некоторые уже ставят под вопрос ее демократический характер.

Дальше больше: недавно протоирей Чаплин, время от времени делающий заявления то ли от своего имени, то ли от лица всех православных верующих, предложил в очередной раз пересмотреть конституционные основы российского государства, на том основании, что при принятии действующего основного закона якобы не были учтены права верующих. Весьма странное утверждение, учитывая, что Конституция России была принята в результате референдума, всеобщего, равного и тайного голосования, в котором имели возможность участвовать все граждане России, в том числе и православные, и мусульмане, и любые другие верующие, чувства которых теперь модно защищать. И атеисты, между прочим, тоже.

Конституция, напомню, тем и хороша, что это договор и закон для всех граждан своей страны.

Чем мы хуже Америки? Почему американцам можно, а нам нельзя? Эти вопросы часто звучат в сегодняшней России. А действительно, чем? Особенно если задаваться этим вопросом не как дети, обиженные, что им не дали мороженого. Почему американцам можно иметь суд, независимый от чиновников и полиции? Почему свобода и безопасность там почти синонимы, а не нечто диаметрально противоположное, как у нас? Почему американцы не боятся за свою собственность и бизнес в своей стране?

Много еще таких «почему» можно и нужно задавать нашему государству и самим себе, не рассчитывая на простой и быстрый ответ. Но разве в России недостаточно джентльменов, ценящих себя и свою свободу, желающих процветания себе и своим детям, нуждающихся во внятных правилах игры? На словах — так почти каждый. И Конституция готовая есть — только соблюдай.

Мы находимся буквально в одном шаге от современного, свободного, безопасного и процветающего общества. Но шаг этот почему-то не делаем, продолжая топтаться на месте.

Честное слово, все это весьма странно для страны, которая относится к числу старейших в мире, давших образцы великой культуры. Страны, которая все еще уважаема и признаваема в качестве партнера по всему миру. Для нашей страны.

В самое ближайшее время нам всем предстоит определиться, что мы будем делать дальше. Впадем ли в детство или окончательно повзрослеем. Шанс на лучший исход, кажется, остается. Еще совсем немного усилий, и все, что можно взрослым, станет доступно и нам.

А пока поздравим американцев с их Днем конституции.