Цивилизация
«Кровавым вторником» назвали в Киеве вторник, 18 февраля, когда у здания Верховной рады Украины погибли десятки и были ранены сотни людей. Новая украинская революция оказалась совсем не «бархатной»: на последующие три дня приходится наибольшее число погибших из списка «небесной сотни» — тех, кто погиб на «майдане».
В соседней России тогда, казалось, до украинских событий никому не было дела. ТВ показывало отчеты с зимних Олимпийских игр в Сочи. Кульминацией триумфа нашей сборной стало торжественное закрытие Олимпиады 23 февраля. Но очень скоро российских телезрителей погрузили совсем в иную реальность.
Почти год мы провели в войне. Гибридной, но вполне настоящей.
Войне, участие в которой российские власти отрицают, но которая уже унесла тысячи жизней, породила сотни тысяч беженцев, расколола семьи, у миллионов еще живых людей отняла спокойствие и радость.
Есть ли в этой войне какой-нибудь смысл? За последнее время было выдвинуто немало противоречивых аргументов. Попробуем разобраться в главных из них.
Первый аргумент, на котором настаивают с одной стороны «православные сталинисты», а с другой — многие американские политологи, заключается в том, что путинская Россия якобы хочет восстановить СССР и вмешательство в украинские дела продиктовано именно этим стремлением.
Действительно, Украина была второй по значимости республикой, а украинцы — вторым по численности этносом в Советском Союзе (как и в сегодняшней России), и с этой точки зрения, конечно, гипотетическое присоединение Украины к НАТО и ЕС в глазах неосоветских реваншистов выглядит как страшный сон.
Однако война России с Украиной, пусть и необъявленная, ставит на проекте нового Союза куда более жирный крест. Когда Украина вступит в ЕС, сегодня никому не известно, это именно что сон, а вот тысячи убитых украинцев и русских — очевидная реальность, здесь и сегодня. Украине и всему миру понятно, по чьей вине они убиты. Поэтому трудно ожидать, что в ближайшие десятилетия между нашими странами будет возможен какой-нибудь добровольный союз. Дай бог, чтобы дипломатические отношения сохранились.
Черту под историей СССР подвели не в Киеве и не в пресловутом «вашингтонском обкоме», а в Кремле действиями последнего года. Странно, что не только на Западе, но и в Москве многие успели позабыть политическую природу СССР, кем и на основе чего он был построен. Если Советский Союз и был империей, то, во-первых, эта империя никогда не была легальной, во-вторых, это не была Российская империя.
СССР был создан на обломках старой царистской полуфеодальной державы как союз народов, освободившихся от национального гнета.
Украинцы, как и грузины, давшие немало блестящих кадров социал-демократам и большевикам, получили право на свои партийные и государственные институты на республиканском уровне. Да, они безусловно подчинялись Москве, но сама московская партийная элита десятилетиями в значительной степени формировалась выходцами с Украины и из Закавказья. Многие забывают, что волей Сталина Украина — один из старейших членов ООН. В отличие от РСФСР, в границах которой до недавнего времени существовала и РФ, у Украины были не только Верховный совет и Совмин, но и свой ЦК, своя Академия наук — все это в специфических условиях постепенно формировало и украинскую государственность, и будущую украинскую гражданскую нацию. «Старший брат» мог этому только завидовать.
Довольно странно пытаться сегодня восстановить СССР, размахивая портретами Сталина и тоскуя по брежневской колбасе, при этом делая своими главными врагами Тбилиси и Днепропетровск.
Скорее наоборот, нет лучшего способа навсегда гарантировать невозможность возвращения прошлого. Если уж так хочется нового СССР, первым делом стоило бы снова признать Украину в границах УССР, а для верности поместить столицу нового Союза в Киеве. Даром что, как некоторые утверждают, об этом мечтал генсек Хрущев.
Меж тем положение России в СССР было далеко не самым завидным. О чем любили поныть русские писатели-почвенники, которых сегодня, видимо, на старости лет подводит память. Совсем не случайно 12 июня 1990 года РСФСР приняла декларацию о независимости раньше не только Украины, но и стран Балтии. На Урале, откуда был родом Ельцин, жилось куда беднее и голоднее, чем на Днепропетровщине.
Непонятно, зачем теперь России восстанавливать СССР, зато совершенно понятно, что это невозможно в любом случае.
По итогам этого года вообще какая-либо устойчивая кооперация на постсоветском пространстве маловероятна на десятилетия вперед. Ведь даже традиционно лояльные идее просоветской реинтеграции бессменные правители своих стран Лукашенко и Назарбаев предпочли сделать шаг назад, всячески подчеркивая свою самостоятельность по отношению к Москве.
Тут как раз возникает следующий «убойный» аргумент: Россия должна защищать права и безопасность русского населения за рубежом. И надо признать, год назад украинские фашисты господина Тягнибока оказали неоценимую услугу своим российским коллегам.
Все те, кого совсем недавно называли красно-коричневыми, яростно бросились на борьбу с украинским фашизмом, попутно не забывая продвигать идеи фашизма русского.
В Крыму защитить русских от «бандеровцев», которых там отродясь никто не видел, получилось более-менее изящно. Но что получили русские Донецка и Луганска, Славянска и Краматорска? Еще год назад они пили чай с домашним вареньем, следя по телевизору за событиями в Сочи, а сегодня?
«Добровольцы» из соседней страны избавили их от гипотетических «бандеровцев», а заодно от воды, тепла, крова, нормальной жизни.
При этом русский язык остается языком уличного общения в Киеве, Харькове, Днепропетровске, Одессе. И во Львове за русскую речь, кажется, никто никого не убивает. Этнические русские, конечно, страдают — вместе со всеми другими гражданами Украины — от войны, от нарастающего экономического кризиса, от отсутствия структурных реформ, которые трудно проводить в условиях войны, от коррупции, которая, увы, никуда не делась.
Будет ли плохо русским, если Украина когда-нибудь станет частью Евросоюза? Членство в единой Европе невозможно не только по географическим причинам или в силу какой-то особой европейской культуры. Оно возможно, только если страна соответствует довольно жестким критериям. Не только в экономике, хотя, если на Украине когда-нибудь будет экономика уровня соседней Польши, никто из сегодняшних украинских русских, наверное, не будет против такой жизни для себя.
«Европейскость» подразумевает сегодня выполнение ряда важных политических условий, в числе которых не только наличие демократии, но и соблюдение прав меньшинств, гарантии сохранения родного языка и культурной автономии.
В этом плане у Украины большой потенциал: в поддержке нуждается не только русский язык, но и языки других этнических групп, исторически проживающих в пределах этой страны, — польский, венгерский, румынский, греческий, крымско-татарский. Сильным шагом с точки зрения европейского курса украинских властей могло бы стать возрождение языка идиш, без которого трудно представить историю и культуру Подолии, Волыни, Галиции и других частей большой и многонациональной Украины.
Вот тут-то как раз у «защитников русских» случается прокол. Недавно один известный прокремлевский журналист, а по совместительству лютый ненавистник Государства Израиль и его народа заявил в сердцах, что Украиной на самом деле правят вовсе «не украинцы». Выходит, и на Украине русские фашисты борются все с теми же, кому грозят погромами со времен черной сотни.
Но если «не украинцы» на самом деле правят Украиной, где ж тогда «бандеровцы», захватившие власть?
И если «не украинцы» могут править Украиной, в которой власть то захватили, то не захватили «бандеровцы», может быть, у национальных меньшинств, включая и русских, там не все так уж плохо?
Благо, как показали выборы, радикальные украинские националисты остаются маргинальной политической силой на сегодняшней Украине, чего, увы, больше не скажешь о националистах в самой России.
Противореча сами себе, поборники так называемого русского мира любят отрицать существование украинского народа как такового, утверждая, что украинцы — это на самом деле «те же русские». Получается совсем сложно: ополченцы ДНР и ЛНР убивают не «бандеровцев», не украинцев, а своих же — русских, славян, православных. Ведь украинцы, даже если они сами не считают себя русскими, уж точно славяне и христиане, в большинстве своем православные. Это от них защищают русских в Донецке?
Наконец, существует еще одна версия мотивов этой войны. На Украине Россия воюет с Америкой и не только «за Украину», как сказал недавно главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, но за более глобальную цель, которая расплывчато формулируется как «пересмотр итогов «холодной войны».
Чем эти итоги не нравятся России, которая получила весь ядерный потенциал и место СССР в Совете Безопасности ООН, не совсем понятно. Хорошо, допустим, есть идея добиться признания большего веса России на международной арене. Однако пока все наоборот: мы потеряли место в клубе «большой восьмерки», Россию весьма холодно встречают и в «большой двадцатке», вся надежда только и остается, что на Венесуэлу, Кубу и Северную Корею.
Вес страны в современном мире определяется ее долей в мировом ВВП — наша, как известно, составляет пока 1,5% и вряд ли по итогам последнего года будет расти.
Поэтому и Китай никогда не будет воевать вместе с нами против США и Европы, рынки сбыта которых мы вряд ли в состоянии компенсировать. Зато мы добились более чем двукратного увеличения сил НАТО у своих границ. Вот только новой конференцией с переделом карты мира в Ялте это вряд ли закончится.
Пытаясь вот уже целый год разобраться в причинах этой войны, я вынужден признать, что не нахожу для нее никаких рациональных оснований.
Возможно, впрочем, вся эта ситуация и послана нам, чтобы доказать бессмысленность и преступность любой войны. И если человечество переживет украинский кризис, в учебниках будущего она будет представлена как неоспоримый случай необходимости вечного мира, о котором мечтала и к которому продолжает стремиться лучшая часть человечества, включая и лучшую часть России.
