Цивилизация
Помните, три года назад, во время домашнего чемпионата мира по футболу в России был такой мем: «Усы надежды». С намеком на усы главного тренера нашей сборной Станислава Черчесова. Теперь, после вылета сборной с Евро-2020 и непопадания в плей-офф у болельщиков все надежды связаны с тем, что команда наконец останется без этих «усов».
Однако Станислав Черчесов при всех его, мягко говоря, невыдающихся тренерских достоинствах — явно не главная причина неудач сборной России. Как и ее случайного успеха в 2018-м.
Только для начала надо признать правду: успех на домашнем ЧМ-2018 был чистой случайностью, а вылет из группы на Евро-2020 (тоже почти домашнем, два из трех матчей наша команда сыграла в Петербурге) — железной закономерностью. Три года назад на волне эйфории наши болельщики просто приняли одышку за оргазм.
На чемпионате Европы сборная России сыграла так, как могла и должна была (а не с треском провалилась!) и выдала результаты, идеально точно соответствующие раскладу сил в группе.
Итак, накануне Евро наша сборная занимала 38-е место в рейтинге FIFA (кстати, Венгрия, которая влюбила в себя футбольных болельщиков всего мира героическим сопротивлением на порядок более сильным соперникам в «группе смерти» – Португалии, Франции и Германии – занимает в этом рейтинге 37-е место, как раз над нами).
Наш первый соперник – Бельгия, лучшая команда мира в текущем рейтинге FIFA. Мы проиграли 0:3, два гола из трех привезли себе сами, но бельгийцы весь матч особо не напрягались и все равно имели подавляющее преимущество. Если бы мы не привезли эти голы, бельгийцы наверняка привезли бы их нам сами. При этом мы в матче с Бельгией даже на гол в ворота соперников не наиграли. Но почему, собственно, 38-я команда мира не должна проигрывать первой? Что в этом неожиданного?
Во втором матче нам противостояла 54-я сборная мира – Финляндия, слабейшая по рейтингу из всех участников турнира. Сам ее выход в финальную часть чемпионата Европы стал выдающимся достижением и чудом. Искрометной игры в матче с более слабым соперником мы не показали, но по воротам били чаще, моментов создали больше и победу худо-бедно добыли. Пусть и со счетом 1:0, но за нее дают те же три очка, которых, как потом выяснилось, вполне могло бы хватить для выхода из группы. Все-таки по формуле турнира в плей-офф выходили 4 из 6 команд, занявших третьи места. Россия вполне претендовала перед последним туром даже на второе.
Сейчас многие набрасываются на нашего коуча Станислава Саламыча за его слова после матча с Данией: «Это была наша лучшая игра в плане качества и готовности». Полноте, это сущая правда.
Дания намного сильнее России по составу, качеству игры и намного выше по рейтингу – она замыкает первую десятку лучших команд планеты. Решающий матч проходил на ее поле, в Копенгагене, куда по эпидемическим причинам (никакой политики!) не допустили российских болельщиков. Мы играли на чужом во всех смыслах стадионе без внешней поддержки.
Дания пережила на этом чемпионате подлинный катарсис: в матче открытия с Финляндией замертво упал прямо на поле и, по сути, был воскрешен прямо на глазах у тысяч людей на стадионе лучший датский футболист Кристиан Эриксен. Этот шок и откровенное невезение привели датчан к двум поражениям подряд при очень качественной игре. Дания перед матчем с Россией была поставлена «в позу Гамлета». Вопрос перед датчанами стоял так: «Быть или не быть». Их могла спасти только победа, причем желательно с разницей хотя бы в два мяча, потому что по личным встречам Дания все равно уступала бы Финляндии даже в случае ее ожидаемого поражения от Бельгии.
В первом тайме матча с Данией мы сыграли 37 абсолютно лучших минут на этом чемпионате. Наш высокий прессинг привел к тому, что датчане в буквальном смысле не понимали, как им атаковать, как приблизиться к нашим воротам — не то что создать голевой момент. Россия, правда, тоже почти не атаковала, но «полтора момента» в редких контратаках заработала.
На 38-й минуте дальний удар датского полузащитника Миккеля Дармсгора застал врасплох нашего юного вратаря Матвея Сафонова («ноги Акинфеева», как и всех других частей его тела, в отличие от ЧМ-2018, на чемпионате Европы у нас уже не было). Датчане забили. И единственный план Черчесова на игру с любым более сильным соперником — припарковать автобус, не пропускать любой ценой и ждать у моря погоды в виде ошибок противника — рухнул.
Играть первым номером в таких матчах, «умирать» на поле, демонстрируя запредельную самоотдачу, раскрепоститься, не бояться сильного — всему этому наша сборная так и не научена.
Мы получили 1:4 от датчан и по худшей разнице мячей (набрав одинаковое количество очков с Данией и Финляндией) покинули Евро.
Но что фундаментально изменилось в игре нашей сборной по сравнению с 2018 годом, когда мы доползли до четвертьфинала чемпионата мира? Практически ничего.
Три года назад нам тупо повезло. В матче открытия мы играли с намного более слабой, чем Россия, сборной Саудовской Аравии, да еще и на следующий день после завершения мусульманского поста, который ее игроки держали свято. Вот мы и разгромили полуживых соперников 5:0. Потом был Египет, тоже более слабый, чем Россия, и находившийся на спаде. Единственная звезда «фараонов» Мохаммед Салах забил свой гол, но не мог в одиночку тащить ту откровенно дохлую сборную. Мы забили два и досрочно вышли из группы.
Однако уже в групповом турнире, встретившись с первой по-настоящему хорошей (но ни разу не выдающейся) командой, сборной Уругвая, мы получили 0:3. В матче 1/8 финала Испания, которую, по сути, оставила без главного тренера прямо перед чемпионатом взбалмошность руководителей испанского футбола, имела подавляющее преимущество. Мы чудом дожили до серии пенальти: Испания просто чудовищно плохо сыграла в атаке, имея колоссальное преимущество по владению мячом. А серию пенальти в футболе может выиграть любая команда у любой.
Да, в четвертьфинале мы сыграли лучший свой матч, по крайней мере, очень старались в поединке с Хорватией, проиграли только в дополнительное время и в целом были не сильно хуже соперника. Но тоже больше сражались, чем играли в футбол. К тому же у России тогда были два ментальных лидера – качественный вратарь Игорь Акинфеев и суперветеран Сергей Игнашевич в центре обороны. В нынешнем составе сборной основного вратаря не было как опции, а в защите мы совершали трагикомические детские ошибки и с Бельгией, и с Данией.
При этом никакой существенной разницы между игрой сборной Черчесова в 2018 и 2021 годах не было. В первом случае нам повезло, во втором все случилось так, как должно было случиться.
Россия была и остается невзрачным беспросветным середняком в мировом футболе. В серьезных зарубежных клубах практически никто из наших футболистов не выступает. Два главных исключения — Александр Головин, играющий важную, но не ключевую роль в «Монако» и выходящий на замены в конце матчей в симпатичной «Аталанте» из Бергамо Алексей Миранчук — только подтверждают правило. Два этих игрока были лучиками света в темном царстве созидательной игры нашей сборной, но тоже не сказать, чтобы сильно сияли. Миранчук, правда, забил единственный гол сборной России на турнире с игры. Головин не сделал и этого.
Наш национальный чемпионат по уровню игры и организации последовательно катится под откос последние два десятилетия. Российский футбольный союз, озабочен, похоже, только тем, чтобы чемпионат, по возможности, всегда выигрывал питерский «Зенит».
Все ключевые руководители российского футбола так или иначе связаны с «Зенитом». Такого нет и не может быть ни в одной серьезной национальной футбольной лиге. Ими никогда не руководят бывшие топ-менеджеры конкретных клубов.
В России до сих пор не отменен совершенно абсурдный лимит на легионеров. В результате любой мало-мальски способный российский футболист превращается в сокровище. Он знает, что будет иметь умопомрачительные, по меркам средних зарплат в стране, доходы и выходить на поле, независимо от качества игры. А потом постить в инсте фоточки дорогих машин и пляжных вечеринок с ведрами шампанского.
Никакого стимула прогрессировать при сохранении лимита на легионеров у российских футболистов нет и не будет. «Зачем нам ваша Таити, нас и здесь неплохо кормят!»
Все российские футбольные клубы имеют непрозрачные бюджеты. Многие – непонятную структуру владения. При этом два-три клуба премьер-лиги более или менее жируют, а на другом конце пищевой цепочки, но в той же самой премьер-лиге – абсолютные нищеброды, которые могут обанкротиться прямо во время сезона и перестать платить зарплаты. Как ФК «Тамбов» в прошлом сезоне.
Можно сколько угодно иронизировать над тем, что Черчесов на посту главного тренера сборной зарабатывает 2,5 миллиона евро в год, что почти в десять раз больше, чем главный тренер сборной Дании Каспер Юльман (270 тысяч евро). В конце концов, не Черчесов установил себе такую зарплату, а среди тренеров сборных на Евро есть люди и побогаче.
Весь профессиональный футбол в России — игрушка олигархов или госкомпаний наверху пирамиды и полная хтонь – внизу. Он похож на плохо управляемое, экономически неэффективное предприятие без «бизнес-плана», понимающих дело топ-менеджеров и внятных целей. Или на нападающего, попадающего стулом по голове чиновнику в баре, а не мячом в ворота соперника.
На одном конце — не забивающие годами форварды постят новенький «Бентли». На другом конце – безысходность нищеты в духе старой шутки «Роман Абрамович купил воронежский «Факел» и отпустил футболистов на свободу» (прости меня, «Факел», ничего личного, на твое место можно подставить любую из профессиональных российских команд, не считая пяти-шести).
Если мы не начнем подходить к профессиональному футболу как к индустрии, если не сделаем наши национальные лиги профессиональными и независимыми от личных интересов конкретных клубов, если не отменим лимит на легионеров — никаких шансов увидеть победу сборной России на крупном международном турнире при жизни даже наших детей и внуков — нет.
Но, конечно, можно все оставить и так. В конце концов, в России с каждым годом и днем остается все меньше тем для дозволенных шуток. Про свой футбол, кажется, мы перестанем шутить в самую последнюю очередь.
