Цивилизация
На минувшей неделе «Роснефть» послала «черную метку» крупнейшим оставшимся в Росси частным нефтяным компаниям – «ЛУКойлу» и «Башнефти». СМИ со ссылкой на анонимные источники сообщили о том, что «Роснефть» заинтересована их приобрести. Хотя владельцы «ЛУКойла» и «Башнефти» поспешили опровергнуть эту информацию, все понимают, что стоит за такого рода информационными вбросами – на пустом месте подобные разговоры не возникают, а страсть главы «Роснефти» Игоря Сечина к экспансии всем хорошо известна. Собственно, экспансия – единственное, чем он умеет заниматься. В каких-либо глобальных успехах по развитию уже подконтрольного ему сектора Сечин никогда особо замечен не был, все, чем он известен, – постоянные захваты разнообразных новых активов.
В прошлом году Сечин потерпел крупное поражение в борьбе с правительством – его идея годичной давности о консолидации на базе «Роснефтегаза» электроэнергетических активов потерпела крах, правительство оставило себе пакеты акций и «Русгидро», и консолидируемых «Россетей», протеже Игоря Сечина экс-министр энергетики Сергей Шматко не возглавил «Россети» — на это место был назначен Олег Бударгин. Сечину оставалось атаковать правительственную команду разнообразными способами – от окриков президента Путина до наездов силовиков и выбросов компромата в СМИ и интернет, но факт остается фактом — «взять» электроэнергетику ему не удалось.
Однако аппетиты Игоря Сечина к экспансии никуда не делись, и теперь, как можно понять, его внимание сфокусировалось на сохранившихся в нефтяном секторе немногих частных компаниях. «ЛУКойл» и «Башнефть» здесь – крупнейшие игроки (номинально частный «Сургутнефтегаз» не в счет, все в отрасли прекрасно знают, кто стоит за этой компанией). Сейчас совокупная доля этих в чистом виде частных компаний в суточной российской нефтедобыче – около 20%, примерно 2 млн баррелей в день (контролируемые государством «Роснефть», «Газпром нефть», ТНК-ВР и «Славнефть» дают почти 5 млн баррелей в день, или около половины общей добычи в целом по стране).
«Башнефть» для Сечина – мишень наиболее очевидная и самая легкая. Политическая «крыша» у этой компании намного слабее – хотя у ее владельца Владимира Евтушенкова хорошие отношения с Путиным, тем не менее, кто он против Сечина.
«Башнефть» также является привлекательным активом: нанятому АФК «Система» новому менеджменту под руководством Александра Корсика, бывшего первого вице-президента «Сибнефти» и одного из лучших менеджеров в сегодняшней нефтяной отрасли, удалось менее чем за четыре года увеличить добычу «Башнефти» на 30% после практически 10-летней стагнации во времена Рахимова. Причина – новый менеджмент занялся стандартной для отрасли практикой применения современных технологий интенсификации добычи, геологоразведкой, всем тем, чем пренебрегала команда Рахимова, сосредоточенная в основном на распиле нефтяной ренты от имеющихся месторождений. «Башнефть» в этом плане сильно отстала от передовых компаний отрасли, и было в общем-то несложной задачей ее до этих стандартов подтянуть. В результате компания вышла в лидеры по темпам роста нефтедобычи в целом по стране — на фоне стагнирующей отрасли.
Игорь Сечин явно стоял за последними проблемами «Башнефти», возникшими с Роснедрами (которые возглавляет его бывший советник Александр Попов) и Росприроднадзором по части лицензий на месторождения Требса и Титова в Тимано-Печорском регионе. Это одни из последних крупных месторождений, разведанных еще в советское время, и крупнейший актив «Башнефти» за пределами Башкирии. Долгое время аналитики предполагали, что «Роснефть» попросту хочет забрать у «Башнефти» этот актив через давление по линии лицензирующих и регулирующих органов, но теперь вот ситуация оказалась намного хуже – госкомпания явно нацелилась на всю «Башнефть». Как уже отмечалось выше, хотя свой административный ресурс у владельцев «Башнефти» тоже имеется, противостоять такому монстру, как «Роснефть», если Игорь Сечин всерьез взялся готовить поглощение, будет очень трудно.
С «ЛУКойлом» ситуация гораздо сложнее. Эта компания – крепкий орешек для недружественного поглощения. Тут можно перечислять много факторов – и давнюю историю компании, и политический вес ее основателя и главного владельца Вагита Алекперова.
Который, в общем, был идеологом сложившейся в 1990-е структуры российской нефтянки, пролоббировавшим создание первой в России вертикально-интегрированной частной нефтяной компании, создавать которую начал еще во времена СССР, когда работал замминистра нефтегазовой промышленности. Политический вес Алекперова простирается далеко за пределы России – например, в Средней Азии и на Каспии позиции компании много прочнее государственных «Роснефти» и «Газпрома», а в 2009 году Алекперов смог без особой помощи Путина вернуть своей компании права на месторождение Западная Курна-2 в Ираке, что казалось невозможным после падения режима Саддама Хусейна и прихода американцев. Кстати, об американцах: у «ЛУКойла» есть осязаемый и весьма серьезный бизнес в США, что повышает юридические риски возможного поглощения. Например, ЮКОС пытался защищаться от поглощения Сечиным в Хьюстонском суде, но тогда американский суд в удовлетворении иска отказал, мотивируя это тем, что у ЮКОСа реально не было бизнеса в Штатах. У «Лукойла» такой бизнес есть вот уже много лет, и хотя инвесторы костерят Алекперова за чрезмерные, по их мнению, затраты на покупку нефтепродуктов по мировым ценам для сети американских заправок, тем не менее, как мы видим из опыта Хьюстонского суда по делу ЮКОСа, свой серьезный резон в содержании бизнеса в Америке для владельцев российских частных нефтяных компаний имеется.
Так что «ЛУКойл» выглядит намного более защищенным от возможного поглощения «Роснефтью», чем «Башнефть», которой в ближайшее время, судя по посланной на днях «черной метке», придется туго. Однако тенденция четко обозначена – новый «генерал» российской нефтяной отрасли Сечин не хочет сосуществовать в одной берлоге с частными компаниями-конкурентами и в стратегическом плане намерен «додавить» их все.
Это очень плохая тенденция для российской нефтяной отрасли. Начало процесса национализации нефтянки уже привело к падению темпов роста нефтедобычи в стране до чуть более 1% в среднем за год против более 8% в 2000–2004 годах, когда сектор расцвел под руководством частных владельцев.
За прошедший год национализация продолжила оказывать прямое негативное воздействие на темпы роста нефтедобычи: за пять месяцев этого года их рост составил всего 0,5%, но он был бы много больше, если бы не крупнейшее падение добычи нефти у ТНК-ВР и ее дочерней «Славнефти» — за январь--май добыча нефти этими компаниями снизилась на 2,4% и 5% к уровню предыдущего года соответственно. Стоит напомнить, что до начала поглощения «Роснефтью» добыча ТНК-ВР росла, а сейчас компания добывает примерно на 20% меньше нефти, чем в конце 2011 года – такова цена поглощения.
Причина понятна – ни продававшие ТНК-ВР прежние собственники, ни новый покупатель «Роснефть» не имели интереса инвестировать средства в развитие нефтедобычи. Теперь «Роснефти» будет еще сложнее делать это: за свою экспансию она заплатила огромную цену, ее совокупный долг увеличился в результате покупки ТНК-ВР, по данным отчетности МСФО, до более чем $70 млрд. Это 70% от годовой выручки компании в 2012 году – сравните с долгом в $25 млрд на середину 2012 года, или 25% от годовой выручки (что тоже немало, так как по меркам крупных международных нефтегазовых компаний нормальным можно считать уровень в менее 10% отношения долга к годовой выручке).
Отсюда истории и с попыткой «кинуть» миноритарных акционеров ТНК-ВР, и с выводом денег из дочерних компаний ТНК – «Роснефти» срочно нужен кэш на погашение долгов. Разумеется, вся эта ситуация затормозит инвестиции, и она может только усугубиться, если «Роснефть» начнет поглощение «Башнефти». Про «ЛУКойл» я вообще молчу – начало поглощения второй по величине российской нефтяной компании, прочно состоявшейся за последние 20 лет в качестве частной, может обернуться непредсказуемыми последствиями. Особенно если такое поглощение будет недружественным, с использованием силовых структур и прочим ковбойством.
Формальному начальству Игоря Сечина стоило бы вспомнить опыт СССР, где начавшееся в 1988 году падение добычи нефти вскоре приобрело обвальный характер и, мягко говоря, не способствовало социально-экономической и политической стабильности в стране. Вряд ли они хотят повторения этой истории.
