Цивилизация
У нас есть несколько вакцин от ковида, одна из них уже более полугода используется и есть данные наблюдений, но… вакцинацию государство насаждает, словно картофель при Екатерине, чуть ли не шпицрутенами. Почему так?
Для начала скажу, как сам отношусь к вакцинации против ковида. Я привился «Спутником» сразу, как только это стало возможным, – конечно, не бездумно, а после консультации с врачами, которым доверял. Мое мнение с тех пор не изменилось: да, многое пока неясно, но вполне очевидно, что эта вакцина существенно снижает риски тяжелого течения болезни и, значит, уменьшает количество заражений. Это не означает, что привитые вообще никогда не заболевают и никого не могут заразить, но если десять привитых заражают девять окружающих, то эпидемия пойдет на спад. Поэтому вакцинация – ответственный выбор человека, который хочет добра окружающим, а не только себе.
Смерти тех, кого я знал лично, и тяжелое течение болезни у моих непривитых друзей только укрепили меня в этом мнении, равно как и легкое, почти незаметное течение болезни – у привитых. Но я понимаю, что несколько лично известных мне примеров не показательны.
Так почему люди не хотят идти прививаться, ведь польза, казалось бы, очевидна, и говорят о ней чуть ли не из каждого утюга? Полагаю, ровно потому, что из каждого, – что не хватает людям второго компонента. Нет, я не о том, который вколют через 21 день, а о том, который должен быть сразу и даже прежде укола. И этот компонент – диалог.
Государство долго и упорно приучало граждан к тому, что оно им об их жизни врет, врет и еще раз врет. И даже больше: что врут все, правды вообще не бывает, а бывают кому-то выгодные и кем-то проплаченные мнения. Будем же верить в то, которое нам приятней! Наше родное государство опять всех переиграло, победило и обмануло. Но… чур только не меня! Меня-то на мякине не проведешь, я калач тертый, я в эту вашу пропаганду не верю.
Кажется, если завтра по всем каналам будут рассказывать о шарообразности Земли, такой телезритель скажет, усмехнувшись: «Знаем-знаем, кем проплачено: производителями глобусов, им бы только денежки наши заграбастать! А вот в интернете написано на одном сайте, что на самом деле Земля плоская. И старцы духовные так пророчествовали! А что в Америке ночь, когда у нас день, так это все брешут проклятые американцы, нас сбивают с пути».
Но о шарообразности Земли вопросов у сколь-нибудь грамотных людей, конечно же, не осталось. А вот о вакцинации и прочих антиковидных мерах вопросов много. Какова медицинская статистика по побочкам и по случаям заражений среди привитых? Какова сравнительная эффективность разных вакцин? Имеет ли смысл повторная вакцинация «Спутником» (я отлично помню, как сначала нам говорили, что нет, а теперь мнение ученых изменилось – или это чей-то приступ административного восторга?).
Наконец, что за послушный и удобный вирус, который никоим образом не препятствует массовым безмасочным гуляниям, но становится смертельно опасным на одиночных пикетах? Вирус, который заставляет в тридцатиградусную жару собирать штрафы за отсутствие перчаток в метро, но совершенно не касается важных людей, никогда не надевающих даже маски? Кто в него верит, тот лох! – уверенно заключает телезритель, – а что иные умирают, так всегда люди умирали, не о чем тут беспокоиться. Иные же умирают, не я. Пусть заботятся о себе сами, если хотят.
Атомизация общества – еще одно следствие тотального недоверия. Я в домике, а домик мой с краю, мне дела нет до всех остальных.
И когда сомнения не проговариваются, скептические утверждения не оспариваются, а люди слышат только громкий барабанный бой, причем каждый раз другой, не похожий на вчерашнюю пропаганду, – они имеют все основания не доверять этому бою и друг другу.
Самый страшный вирус для государства, на его взгляд, – способность граждан ему возражать и оспаривать спускаемые сверху директивы. Но молчание исключает настоящее доверие. Если в семье никогда не спорят – это не значит, что в ней достигнуто полное единодушие по всем в мире вопросам. Скорее, это значит, что в ней перестали друг с другом общаться.
А ведь это все у нас было совсем не так давно: ток-шоу без визгливого крика, парламент как место для дискуссий, разноголосица мнений, пестрота взглядов, многообразие опыта. Была допустима сатира на общественные и, страшно сказать, политические темы – да, порой злая, несправедливая. Но была. То есть можно было возражать и слышать ответ на возражения, можно было выбирать свою позицию без угрозы тех самых штрафов, запретов, шпицрутенов. Было же время…
Таково свойство высокоорганизованной жизни: единство и взаимодействие противоположных начал. Чувства и разум, сомнения и уверенность, забота о себе и стремление делать лучше мир вокруг – эти полюса создают пространство смысла, делают возможной человеческую культуру.
Более того, и в нашем теле мы видим примерно то же самое: вдох и выдох, систола и диастола, а для размножения нужны женщина и мужчина. Не могут легкие замереть на вдохе, как бы ни хотелось раздуться от гордости за самого себя, – прекратится ток воздуха и наступит смерть. Не могут ни мужчина, ни женщина без участия друг друга зачать и выносить потомство, нужно вступать в отношения, порой сложные и даже неприятные. Но другого пути нет. Самодостаточное замирание несовместимо с нашей биологией.
Вот вирус устроен иначе: он бесконечно сам себя воспроизводит, заполняя все окружающее пространство, притом с ошибками-мутациями. И только. Но ведь он, строго говоря, и не живет – он лишь паразитирует на жизни. Потому жизнь от него и приходится защищать.
