Цивилизация
«Здравствуй, страна героев,/ Страна мечтателей, страна ученых!.... /…Нам нет преград ни в море, ни на суше,/Нам не страшны не льды, ни облака./ Пламя души своей, знамя страны своей/ Мы пронесем через миры и века!» — пелось в «Марше энтузиастов» в фильме «Светлый путь» 1940 года. В нем героиня Любови Орловой Таня Морозова из безграмотной деревенской девахи становится стахановкой, получает Орден Ленина и обретает счастье в личной жизни.
По тем временам это было воплощением «советской мечты». Советский кинематограф по части мифотворчества вполне успешно соперничал со «встававшим с колен» Голливудом. И хотя найдутся немало тех, кто скажет, что под этот «Марш энтузиастов» миллионы людей промаршировали в лагеря, свою роль подобные произведения для тех, кто туда не отправился, сыграли.
Представить себе нечто подобное – ни в музыке, ни в кино, ни в живописи – сегодня решительно невозможно. Все попытки создать нечто натужно позитивное, как правило, обращены в прошлое, даже не в настоящее.
Мечта ушла из политики, ее вытеснил прагматичный «реализм» и «решение текущих задач». Политический менеджмент, в духе современной корпоративной культуры, не мыслит за горизонтами годичной отчетности.
50 лет назад человек впервые вступил на поверхность Луны. Это был американец. Ну а мы тогда считали «космическую гонку» с Америкой частью нашего «общенационального проекта», соревнование двух систем шло и по другим направлениям. И, несмотря на очевидное для многих (но далеко не для всех) поражение Никиты Хрущева во время «кухонных дебатов» в 1959 году с вице-президентом США Ричардом Никсоном во время открытия Американской национальной выставки «Промышленная продукция США» в московских Сокольниках (там, в частности, был представлен «типичный дом американской семьи», напичканный невиданными в СССР бытовыми приборами, что было призвано показать преимущества американского образа жизни), соревнование это было до какого-то момента не вполне провальным для советской системы. Особенно на подъеме хрущевской «оттепели», когда после спавшего оцепенения сталинщины казалось, что жизнь будет налаживаться, а народ из массового бесплатного серийного жилья «хрущевок» уже через лет 25 (на столько был рассчитан ресурс этих панельных строений) так же массово переедет в более комфортабельное жилье, не дожидаясь нынешней реновации.
После того, как страна рухнула, народ озадачился выживанием, лживые сказки о прекрасном будущем были дискредитированы надолго. Что касается лозунга «догнать и перегнать Америку», теперь широким массам достаточно победы в хоккее или еще каком-нибудь спортивном состязании. И не надо, чтобы «утереть нос америкосам», лететь на Луну. Измельчала «национальная мечта».
Политические «мечтатели» двигали вперед историю. Ленин и Че Гевара, Мартин Лютер Кинг и Махатма Ганди. Бунтари-хиппи 60-х мечтали о свободе от стереотипов. Народовольцы в России после отмены крепостного права – о свободе и еще о справедливости. Но разве какой-нибудь Трамп с его «Вернем Америке величие!» — это политический мечтатель? Скорее манипулятор фантомными болями, впрочем, похоже, искренний и последовательный.
«Обжегшись» на советских проектах типа «Каждой семье – отдельную квартиру к 2000-му году» или ранее на «Продовольственной программе» (она, кстати, выполнена по многим параметрам, но уже после кончины СССР), мы теперь как нация разучились мечтать. Проект типа «Гагарин», который, с точки зрения тогдашних «текущих потребностей страны» и возможностей использовать достижения в исследовании космоса в «народном хозяйстве» того времени, был скорее альтруистическим, нежели «прикладным», - в наше время кажется невозможным. И лунная программа тоже невозможна, и марсианская. Потому как деньги быстро «не отобьются», а у нас такое сейчас не любят. С Америкой мы не соревнуемся системно, но не прочь вставить, где сумеем, палки в колеса колесницы ее имперского «однополярного» самодовольства.
Социологи, расспрашивая россиян об их мечтах, тоже ставят вопросы сугубо практические. Словно соглашаясь с тем, что общенациональные «мечтания», так чтобы всенародный подъем до мурашек по коже от восторга — это удел тоталитарных обществ. Так, говоря о «работе-мечте», наши соотечественники на первые три места ставят стабильность, хороший коллектив (чтобы без склок) и высокий заработок. Далее идут «хороший начальник» и близость к месту проживания. Но, увы, не «интерес», не самореализация. Ну ее, эту самореализацию, когда висит ипотечный кредит и надо копить на отпуск. Если говорить о «зарплате-мечте», то как показал один из сравнительно недавних опросов, 75-80 тысяч рублей в месяц в среднем нашим людям достаточно для счастья. А многим так и вовсе 50 тысяч хватит. Две трети обозначили диапазон зарплаты-мечты в пределах 45-120 тыс. рублей. И лишь примерно десятая часть «размечтались» более чем о 120 тысячах. Невысокий потолок амбиций, прямо скажем.
Года два назад Левада-центр также провел изучение настроений молодежи сразу в трех странах – России, Украине и Белоруссии (во многом мы по-прежнему рефлексируем схожим образом). Когда еще мечтать, как не в молодости.
Но оказалось, что молодые люди планируют свое будущее не более чем на один-два года. И не заглядывают за горизонт. Уверенность в завтрашнем дне, которой гордились советские люди (предсказуемость жизни, но и минимизация риска), ушла.
Разве что в Белоруссии с ее во многом «административно-командной экономикой» число уверенных в будущем было гораздо выше. Для молодежи всех трех стран характерна ориентация на Запад в его европейском варианте. В этом смысле «мечта» для многих лежит за пределами страны. Молодые люди в массе своей не верят в возможность влиять на ситуацию в стране и равнодушны к политическим темам. Может ли политически апатичный и безграмотный человек быть мечтателем? В общественно значимом смысле. Вряд ли. Может ли он предъявить соответствующий запрос политическим лидерам. Тоже нет.
В условиях реальной политической конкуренции, возможно, появились бы политики, которые сами формировали, условно, мечту для нации в качестве политической платформы. На Украине это отчасти получилось: роль «мечты» там сыграла на определенном этапе идея евроинтеграции и безвизового выезда из своей бедной страны. Что из этого получилось – уже другой вопрос, однако стратегический поворот в развитии был совершен именно с ориентацией на это.
Какой могла быть «русская мечта» нашего времени, чтобы заинтересовать миллионы людей? Ведь весьма распространена точка зрения, что русской нации исторически присуще стремление к реализации «больших идей».
К чему мы можем стремиться как нация? К миссионерству (да, имперскому в ряде проявлений, но принесшему многим народам цивилизацию не хуже, чем делала это Британия). К Воле - не путать со свободой. К Справедливости, которая не тождественна равенству всех перед законом, важны еще и ряд общественно принятых понятий. Можно найти и более адаптированные к современности идеи. Такие идеи и могли бы составить тот образ будущего, к которому нация должна стремиться, на который должна ориентироваться правящая и интеллектуальная элита.
Но зачем, спрашивается, формулировать «образ будущего», если с ним некуда пойти, кроме как к начальству с докладом. Не на выборы же, собирая подписи по подъездам. А начальство требует не грез, а конкретики в решении текущий задач.
Вряд ли новой «русской мечтой» может стать план догнать и перегнать Германию, став пятой экономикой мира (в реальности мы по этой части соревнуемся с Индонезией). Стать пятыми вообще не может быть мечтой. Нужно нечто самодостаточное. Но, к примеру, план построения справедливого общества требует такой детализации и, главное, таких действий, на которые нынешний правящий класс не способен. Это будет для него самоубийственным. Программа полета на Марс? Теоретически – возможно. Но ради чего? Чтобы там начать все с нуля?
Может быть, наш «русский фронтир», где реализуются все наши сокровенные мечты, где будет одновременно и воля, и справедливость, и достаток, находится на Марсе?
Занудные реалисты на это могут сказать, что, мол, для начала надо разобраться с нищетой в стране, где чуть ли не пятая часть домохозяйств не имеют теплого сортира. Или, может, людей вдохновит программа продления жизни и победы над основными смертельными заболеваниями? Однако это потребует кардинального пересмотра подходов к науке и образованию. Чтобы стать страной мечтателей, мы для начала должны стать страной ученых, образно говоря. Что тоже само по себе может стать одним из вариантов новой «русской мечты». Или можно чуть отвертеть назад и вспомнить про советский проект полного и окончательного решения в стране жилищной проблемы.
В нынешних национальных проектах заложены многие параметры улучшения жизни. Однако обывателю непонятно, как это скажется конкретно на нем. И это ведь не полет на Луну, где сама высадка и считается успехом. А что будет считаться успехом тут? Улучшение каких-то показателей на проценты? Но это пока не выглядит как прорыв к качественно новой жизни. Как если бы, скажем, было сформулировано, что к такому-то году от Москвы до любого крупного города европейской части страны можно будет добраться на сверхскоростном поезде максимум за 4-5 часов. Или что к такому-то году с помощью редактирования генома мы избавимся от таких-то заболеваний навсегда.
Выработка амбициозных планов национального развития может происходить на основе как конкурентной политики, так и «просвещенного авторитаризма». Но именно просвещенного. И в любом случае речь должна идти не просто о повышении общенациональных амбиций, но и о предложении некоего самостоятельного варианта общественного развития миру, как попытался сделать «советский проект», а также о том, что можно назвать «историческим альтруизмом». Когда что-то делается не в сиюминутных целях, а во имя будущего. Как ни странно, но именно такой «альтруизм» делает общество в целом более здоровым, жизнеспособным, энергично развивающимся.
Нашему обществу и его правящему классу критически не хватает такого «исторического альтруизма». Для одних все завязано на деньги потому, что им надо выживать. Для других — потому, что надо осваивать средства, распилить, украсть и свалить туда, где построить свое личное «идеальное будущее». Можно и тут, кстати, отгородившись заборами в бантустанах-коттеджных поселках и в рамках своей тусовки, не пересекающейся с плебсом.
На «марш энтузиастов» выйти некому. Разве только если нанять массовку за 500-1000 рублей на нос или согнать бюджетников и гастарбайтеров. Кстати, у последних, возможно, как раз есть своя большая мечта – осесть тут и переделать страну по-своему.
