Цивилизация
Из протестной активности каждый извлекает свои уроки. Силовики проводят масштабные «учения». При этом согласованные акции, хотя и сопровождаются грозной демонстрацией силы «на случай чего», но в целом встречают терпимое отношение. Тогда как даже малейшее отступление от согласованного сценария и тем более попытки организовать всякие недозволенные «гуляния» по городу встречают столь же подчеркнуто жесткий отпор.
Несколько человек из числа манифестантов уже проходят по самой жесткой уголовной статье – за участие или организацию массовых беспорядков. В московские суды поступило уже около 2 тысяч дел об административных правонарушениях, административному аресту подвергнуты более сотни человек, включая нескольких незарегистрированных на выборах в Мосгордуму кандидатов, число оштрафованных приближается к тысяче.
Силовые структуры, порой кажется, вступили между собой в негласное соревнование — кто отличится большим усердием и жесткостью в подавлении и пресечении «смуты» под негласным лозунгом «Не допустим «майдана!».
Отсюда — эксцессы в виде показавшейся многим членам Совета по правам человека при президенте жестокости при задержании в том числе людей явно случайных.
Отсюда же нелепое уголовное дело по обвинению одной супружеской пары, которую чуть ли не хотят лишить родительских прав за то, что они передали малолетнего ребенка родственнику во время митинга для того, чтобы тот якобы прошел через оцепление.
Отсюда – явно несоразмерное махание дубинками против тех, кто не жжет машины, не бьет витрины и не идет штурмовать Кремль и даже мэрию.
Судя по реакции пресс-секретаря президента, силовые «эксцессы» не встретили восторженной однозначной поддержки в Кремле, в том числе в лице самого президента (источники «Газеты.Ru» это подтверждают), поскольку, помимо того, что они просто не оправданы тактически по отношению к мирным манифестантам, они еще и свидетельствуют об отсутствии умения наладить диалог там и с теми, где и с кем это можно сделать.
Никто не оправдывает нарушение Уголовного кодекса РФ, но порой вообще кажется, что самыми опасными преступниками в представлении государства являются матери, заказывающие для своих детей недоступные в России лекарства (очередная такая история случилась в пятницу); пенсионеры, не от хорошей жизни ворующие в магазинах еду; парень, кидающий в омоновца бумажный стаканчик; а также те, кто репостит мемы про власть.
Примечательно, что массовые акции в столице до недавних пор проходили практически при полном молчании партий из числа так называемой думской «системной оппозиции». Притом что, объективно, именно они могли бы стать бенефициарами протестного голосования на тех же выборах в Мосгордуму. Лишь недавно словно проснулась КПРФ и сначала потребовала уволить главу Мосгоризбиркома Валентина Горбунова, а затем решила привести свой митинг «За честные выборы». Он и пройдет в Москве на проспекте Сахарова 17 августа.
При этом глава КПРФ Геннадий Зюганов заранее «подстелился», обвинив непримиримую оппозицию в том, что она пользуется финансовой поддержкой из-за рубежа. Обвинения «пятой колонны» в предательских и корыстных связях с условным «вашингтонским обкомом» является в глазах думской оппозиции традиционно одним из главных признаков «системности».
Многие уже проецируют нынешнюю политическую ситуацию на думские выборы 2021 года.
С одной стороны, «несистемная оппозиция» тоже «тренируется», пытаясь отработать уличные протестные технологии с прикидкой на федеральный масштаб, в том числе с целью оказания давления на власти и избирательные комиссии. С другой, происходит явное снижение авторитета и популярности «системных партий» на фоне их неспособности адекватно и оперативно, без инструкций сверху, реагировать на актуальную повестку. И с этим надо что-то делать. Иначе «раскачивание лодки» к 2021 году может приобрести еще больший масштаб.
Согласно недавнему опросу «Левады-центра», в последние два года происходило неуклонное падение популярности правящей партии «Единая Россия»: с 2017 года рейтинг ЕР упал с 39 до 28% (от числа опрошенных).
Рейтинги КПРФ и ЛДПР находятся на уровне 11 и 10% соответственно. То есть ослабление поддержки ЕР не означает увеличения поддержки двух ее главных оппонентов в Думе. Электорат уходит «в никуда», ведь соответствующего роста поддержки «несистемных партий» тоже не наблюдается.
Рейтинг «Справедливой России», которая во время всплеска протестной активности в 2011-2012 годах пыталась было заигрывать с несистемной оппозицией, но затем «очистилась» от наиболее известных «смутьянов», сегодня упал до ее личного исторического минимума — 2%. Даже у не представленных в Госдуме «Коммунистов России» и то больше на один процент. Если учитывать только тех, кто готов голосовать и определился с выбором, то положение «Единой России» вроде бы не столь печально — она может рассчитывать на 44%, КПРФ — на 17%, а ЛДПР — 16%. Однако и в этом случае «СР» не преодолеет 5-процентный барьер.
На фоне общего падения популярности «партии власти» не только КПРФ и ЛДПР не могут воспользоваться слабостью ЕР, но и другие партии, процесс регистрации которых существенно облегчен после 2012 года.
Тогда их число подскочило с семи штук до аж восьми десятков, однако на текущий год лишь 59 партий могут участвовать в выборах разного уровня (в прошлом году таких было 63). И тенденции таковы, что к думским выборам 2021 года число «дееспособных партий» сократится до двух десятков, при этом на преодоление 5-процентного барьера смогут претендовать по-прежнему все те же примелькавшиеся игроки.
Все это свидетельство кризиса «системных партий» как института. Вот лишь один из статистических показателей: совокупная электоральная поддержка тех партий, которые представлены в Думе, по опросу того же «Левады-центра», составляет в сумме 51% (тогда как в лучшие годы она доходила, правда, при другом партийном составе, с участием «Яблока» и СПС, аж до 85%). Таким образом, можно говорить о том, что эффективность нынешней партийной системы снизилась, и с этой проблемой надо что-то делать перед следующими думскими выборами. Это если ставить задачу повышения авторитета и представительности законодательной власти и политической системы в целом.
Вероятны несколько вариантов партийных преобразований, которые сейчас, по данным источников «Газеты.Ru», обсуждаются на разных этажах политической вертикали.
Возможно, снова зайдет речь о сокращении партийного представительства в пользу одномандатников. Сейчас соотношение избираемых в Думу по партспискам и одномандатным округам составляет 50 на 50, можно сделать, условно, 25 на 75. Некоторые признаки стремления «заретушировать» партийную принадлежность есть уже сейчас. Так, на выборах в Мосгордуму формально нет ни одного кандидата от «Единой России», все они идут как самовыдвиженцы, словно «стесняясь» своей принадлежности к «партии власти». Врио губернатора Санкт-Петербурга Александр Беглов также позиционирует себя как «независимый кандидат», хотя еще недавно был одним из лидеров региональной организации «ЕР», информация об этом с официального сайта партии теперь удалена.
Можно, теоретически, вернуться к идее создать на базе «ЕР» и Общероссийского народного фронта сильную двухпартийную систему. Однако пока политического решения нет, ОНФ, проявив активность в целом ряде популярных народных проектов (в том числе по контролю за деятельностью бюрократии), в последнее время как-то сбавил обороты, словно потерял себя в политическом пространстве.
Давно напрашивается и кадровое обновление верхушки партий «парламентской оппозиции».
Зюганов, Жириновский и Миронов не только уже давно примелькались и утратили былой, даже регламентированный политический драйв, но и просто вошли уже в достаточно почтенный возраст. Однако проблема в том, что в каждой из соответствующих партий «политический подлесок», мягко говоря, оставляет желать лучшего. И по потенциалу, и по политической компетентности.
Сильные лидеры в свое время затмили перспективы для кадрового роста молодых партийцев, и ввиду отсутствия таких перспектив многие потенциальные представители парламентской оппозиции предпочли более надежный вариант строительства политической карьеры — через «Единую Россию». Или вообще ушли из политики.
Теоретически, можно говорить об объективной нехватке на политическом ландшафте правой либеральной партии, последовательных и убежденных экологов и не менее последовательных социалистов-трудовиков. Однако и тут все во многом упирается в бедность кадрового резерва для таких политических партий, особенно в регионах. Многие потенциально перспективные политики, в том числе из числа предпринимателей, общественников и даже бегающих по улицам «несистемных оппозиционеров», просто не видят перспектив в таких «карманных проектах», как и в том, чтобы участвовать в выборах по нынешним не столько писаным, сколько неформальным правилам.
С другой стороны, можно решительно обновить ту же «Единую Россию» за счет как ОНФ, так и участников проекта «Лидеры России».
Он собрал людей, во-первых, амбициозных. Во-вторых, уже в достаточной степени успешных и явно настроенных на конструктивную работу по преобразованию страны. Однако такое кадровое обновление неизбежно потребует и обновления идеологического, программного. Такого, в которое поверили бы избиратели. Речь не о том, чтобы сделать политическую трескотню еще звонче.
Однако все это пока проекты и прожекты. Выбор ни одного из них пока не представляется ни очевидным, ни даже предпочтительным. В том числе и потому, что достаточно большое количество людей, принимающих соответствующие решения в этой сфере, придерживаются известного консервативного принципа «не сломалось — не чини» и исходят из того, что нынешняя партийно-политическая система нуждается лишь в точечной настройке, но никак не в кардинальной перестройке. Сам термин «перестройка» у многих вообще вызывает острую идиосинкразию.
