Цивилизация
Даже американский президент Трамп (хотя что ему этот Нотр-Дам, но, видимо, сказывается давнее преклонение американцев перед непонятной им французской культурой) давал твиттер-советы по тушению пожара: мол, нужны вертолеты, надо тушить с воздуха, где же их вертолеты, у этих французов. Трамп коллегу Макрона недолюбливает, и это у них взаимное. Так что пожар — очередной повод чуток свести политические счеты. Очевидно, сброс тонн воды означал бы обрушение конструкций здания, но президент США вообще славится радикальными рекомендациями (чего стоит предложение провести ребрендинг печально известных самолетов Boeing 737 MAX). Если бы горело Вестминстерское аббатство, Трамп наверняка был бы поделикатнее, с советами тоже.
Макрону, конечно, сейчас достанется и от французов. Впрочем, уже достается — сатирический журнал Charlie Hebdo представил карикатурную обложку нового номера — на ней изображена голова Макрона, на которой горит Нотр-Дам. Ниже написано «Реформы» и размещена фраза французского президента: «Я начну с несущих конструкций».
Может, и тамошнему «аналогу спасателя Шойгу» (потому что где же действительно вертолеты?) достанется. Потому что такие пожары, как правило, бывают от небрежения, недостатков госфинансирования или не гос-, но тоже финансирования. И от игнорирования правил, написанных кровью и пеплом. Это мы и по себе знаем. Интересно, запустит ли теперь «французское МЧС и пожарнадзор» серию массовых проверок храмов, соборов и прочих культовых сооружений на предмет противопожарной безопасности?
У части нашей публики в этой связи, кстати, тоже реакция не без «перегибов»: мол, у нас все такие случаи «системные» и от того, что «режим прогнил и коррумпирован», а вот у французов и вообще «западников» — досадное трагическое стечение обстоятельств. Случайность, короче. Иные заподозрили социалистов — мол, испортили Францию, работать не хотят.
Кстати, вход в собор Парижской Богоматери бесплатный. Скаредная мэрия Парижа долго рядилась с не менее скаредной католической церковью, кто должен содержать собор. И вот — нате вам, теперь надо собирать на реставрацию, похоже, не одну сотню миллионов евро. И ведь нет никакого «резервного фонда» у несчастного президента Макрона, чтобы выделить оттуда щедрой рукой нужную сумму. А вот за вход в музей Вестминстера вынь да положь полновесные 22 фунта стерлингов. Как и за вход почти во все британские соборы. И они в общем и целом, как правило, не горят со времени лондонского пожара 1666 года и Второй мировой войны. И вообще неплохо себя чувствуют в материальном плане.
На трагедию французов откликнулись даже в российском Минкульте. Директор департамента музеев министерства Владислав Кононов предложил музеям и «всем неравнодушным гражданам» организовать сбор пожертвований на реставрацию сгоревшего собора. Которому 850 лет. Сгоревшая в прошлом году в Кондопоге церковь Успения Пресвятой Богородицы датируется 1774 годом. Она моложе. И хотя являлась одной из самых высоких деревянных построек в России, такой массовой жалости и сочувствия не вызвала. Соцсети, помнится, не встали в едином порыве солидарности, не рассыпались миллионами «лайков» по душам неравнодушных людей. Сгорела она прошлым августом явно от забвения, запустения и нищеты. Что там с ее восстановлением, кстати? Со сбором средств? А что там с усадьбой Арцибашевых в Пущино-на-Оке, где снимался михалковский шедевр «Неоконченная пьеса для механического пианино»? Там тоже уже рухнула крыша и вообще остались одни руины. Это в относительно богатом Подмосковье. А сгоревшая на днях деревянная усадьба Панское начала ХIХ века? Ее не жалко? А обрушившаяся днями крыша Конного манежа в Кузьминках (архитектор Жилярди, между прочим)? Как с этим быть? Не последний шедевр русской усадьбы тоже ведь. Нет, не всколыхнуло. Даже вообще не слышали.
Впрочем, нельзя так ставить вопрос, конечно. Все, кто чувствует потребность помочь французам, могут и должны это сделать. Особенно, если в детстве читали Гюго. Он тогда еще не маркировался 16+. Или не Гюго, а уже нашу современницу итальянку Ориану Фалаччи и ее «Мечеть Парижской богоматери» (она уже 18+). Особенно, если бывали в Париже романтично или по делу.
Если чувствуют, что мы, как ни крути, часть европейской цивилизации. Хотя, разумеется, будут и возражения как раз «русопятского свойства»: мол, что вам дался этот Нотр-Дам, о своих храмах надо думать. Надо. Но одно другому не должно мешать.
Есть и такие, кто видит в парижском пожаре мистические знаки. Дурные знаки «прогнившей» Европе. То, что не получилось три года назад у ячейки исламистов, теперь этими кликушами подается как «кара Божья». Исламисты так и вовсе рады.
Но и тут опять каждый видит свое в отблесках пожарища. Кому кара, а кому – спасение. Потому как одни указывают, что, мол, нехороший знак, совсем нехороший: пожар случился в начале Страстной недели у католиков. А вот другие видят в том же самом как раз проблески надежды: а вон, глядите, крест-то в центре алтарной части уцелел, как и сама она в целом, бОльшая часть нефа спасена, рухнула лишь небольшая часть каменного свода, интерьеры собора, его статуи в значительной степени сохранились. Причем, рухнувший шпиль собора, из-за которого многие решили, что «все пропало», был возведен в XIX веке, как и некоторые другие элементы, возникшие в результате реконструкции под руководством Виолле-де-Дюка. Отсутствие показного героизма со стороны пожарных позволило также обойтись без жертв (напомним, в ходе тушения Манежа в Москве в 2004 году погибли двое сотрудников МЧС). То есть все оказалось не так плохо, как виделось еще вчера, когда сами пожарные говорили, что собор, возможно, не спасти. Но, получается, «Бог спас». Значит ли это, что Европа прогнила еще не окончательно?
Дальше все равно каждый будет на этом драматическом событии ловить свой политический «хайп». Мэр Парижа Анна Идальго уже готова созвать международную конференцию спонсоров. Хотя у нас, наверное, ее бы уже отправили в отставку и завели уголовное дело.
Но французский президент слаб против французских муниципалитетов, их прав и полномочий. Бессилен почти. Хотя сам он дважды в ночь пожара побывал на месте происшествия, популярности ему это тоже вряд ли добавит. Выглядел он вполне беспомощно. Тушением пожара явно не руководил. Это другой политический стиль.
Зато французский бизнес откликнулся в ту же ночь. Семья Пино, например, уже в первые часы пожертвовала 100 млн евро, не прошло и суток – семья Бернара Арно и LVMH дали еще 200 млн, Total — 100 млн, предприниматели Буиг — 10 млн, крупнейший производитель дубовой древесины Charlois — ту самую древесину. Что примечательно, явно без звонков из администрации президента и мэрии Парижа и увещеваний насчет социальной ответственности. В созданный моментально фонд сбора пожертвований (и как они управляются со своей «бухгалтерией» в смысле финансовых регуляций так быстро?) французы уже активно перечисляют средства. Такой гражданской солидарности можно только позавидовать. В целом подход французов оказался конструктивным: спасли максимум, отстроим заново, а причины установит обычное следствие.
У нас, к сожалению, ничего подобного в случае наших погибающих памятников не наблюдается. Даже ведь на строительство Храма Христа Спасителя в Москве в свое время собирали в основном административный ресурсом. В отличие от его дореволюционного оригинала. А что говорить о менее «знаковых» объектах культуры? Разве только какой очередной замминистра (памяти осужденного Перминова) «распилит» на реставрационных работах.
Значит, что-то сгорело в наших душах. Но кое у кого, видимо, тлеющие угольки внутри разгораются от чужих пожаров, бороться с последствиями которых другая страна встает всем миром. Которая хоть нам и чужая, но в такие моменты становится чуть-чуть как бы своей. Мы умеем сочувствовать все же. Ну хоть так.
