Цивилизация
Российско-украинский конфликт вокруг главного европейского конкурса песни начался еще во время «Евровидения-2016». Тогда украинская певица Джамала с песней «1944» о сталинской депортации крымских татар благодаря решению музыкального жюри опередила российского конкурсанта Сергея Лазарева.
Притом что в зрительском голосовании Лазарев набрал больше баллов, чем Джамала. Именно год назад стало ясно, что следующий конкурс пройдет в Киеве, а России придется определяться, кого отправлять в столицу Украины. И отправлять ли вообще.
Пока шла подготовка к «Евровидению» на Украине, в России с удовольствием смаковали любые организационные проблемы — с затянувшимся выбором города для проведения конкурса, проблемами с бюджетом, отставкой части состава оргкомитета. Появлялись сообщения, что Европейский вещательный союз (EBU) ищет предлог, чтобы лишить Украину права проведения конкурса из-за финансовой и организационной неразберихи.
Тем не менее в марте 2017 года, когда уже стало окончательно ясно, что конкурс состоится в срок и пройдет в Киеве, казалось, что Россия все же будет участвовать, а Украина примет российского участника на равных условиях с остальными 39. Первый канал выбрал решением жюри (а не зрительским голосованием, как это иногда делалось в прошлые годы) участницу от России — Юлию Самойлову. Она должна была в том числе показать Европе, что мы разделяем традиционную для европейцев толерантность к людям с ограниченными возможностями.
Заодно организаторов конкурса на Украине поставили перед неприятной моральной дилеммой — понятно, что людей с ограниченными возможностями обижать нехорошо, особенно стране, на словах стремящейся походить на Западную Европу.
Но Украина припомнила Юлии Самойловой то, что она выступала в Крыму уже после его присоединения к России.
Служба безопасности Украины на основании закона, запрещающего въезд на территорию страны сроком на три года артистам, выступавшим в Крыму, отказала певице. Президент Украины, несмотря на уговоры Европейского вещательного союза, не стал блокировать это решение. Не удалось ЕВU убедить и Россию поменять своего участника.
К слову, сама Украина, похоже, применила закон о запрете въезда артистам, побывавшим в Крыму, на конкурс «Евровидение» избирательно. Оказалось, что участник «Евровидения-2017» от Болгарии Коста Костов участвовал в концерте в честь Дня защиты детей в крымском Артеке 1 июня 2014 года, через два месяца после присоединения Крыма к России. То есть, по идее, его тоже не должны были пустить в Киев. Более того, некоторые СМИ даже обнаружили у Костова, финалиста первого сезона российского шоу «Голос. Дети», российское гражданство.
Идти на взаимные уступки даже в таком далеком — в идеале — от политики мероприятии, как песенный конкурс, Москва и Киев наотрез отказались.
В итоге 13 апреля — за месяц до финала — Первый канал заявил, что не будет транслировать конкурс. А Юлию Самойлову автоматически отправит на «Евровидение-2018», которое наверняка состоится не на Украине, среди нынешних конкурсантов явным фаворитом у букмекеров считается итальянец Франческо Габбани, а в первую тройку потенциальных возможных победителей входит вышеупомянутый Коста Костов.
То есть «человек с российским паспортом» все еще имеет шанс выиграть конкурс в Киеве.
Россия участвует в «Евровидении» с 1994 года. Исключения были трижды: в 1996 году участник от России не прошел отборочный тур (аналог нынешних полуфиналов). В 1998-м Россию не допустили по «спортивному принципу» — из-за низкого балла в конкурсах предыдущих трех лет, Россия в ответ не стала транслировать конкурс и из-за этого ее отстранили еще на год. Но уже с 2000-го Россия неизменно участвовала в конкурсной программе. При этом мы никогда не занимали место ниже 17-го — то есть неизменно были финалистами. (По иронии судьбы, хуже всех россиян на форуме в разные годы выступили легенды российской поп-музыки Алла Пугачева и Филипп Киркоров.)
В последние годы россияне вообще почти постоянно оказывались в топе. Это не изменилось даже после резкого охлаждения отношений с Европой из-за украинского кризиса и войны санкций.
Два последних конкурса Россия усилиями Полины Гагариной и Сергея Лазарева и вовсе завершала в первой тройке. То есть за наших исполнителей продолжали активно голосовать телезрители, причем не только в странах-соседях по СНГ или традиционно лояльной к нам Сербии.
Так что если среди части европейского истеблишмента отношение к России испортилось, обычные люди не считали политические проблемы основанием, чтобы не отдавать голос российским песням.
Увы, Россия и Украина не смогли найти компромиссное решение. И теперь EBU угрожает двум странам санкциями — Украине за то, что не обеспечила выступление всех конкурсантов, России — за отказ от телетрансляции. Впрочем, на фоне конфликтных отношений Киева и Москвы все эти песенные санкции — от штрафов до запрета на участие в конкурсе на три года — кажутся мелочью.
Гораздо печальнее сам факт распространения ненависти на сферу, которая по самой своей сути должна если не мирить, то хотя бы сближать людей.
Особенно учитывая давние, очень разнообразные и тесные взаимные музыкальные связи России и Украины. Несколько лет назад вообще казалось, что у наших стран почти общий рынок шоу-бизнеса: в этой сфере у России с Украиной интеграция была куда теснее, чем даже с Белоруссией.
Несмотря на понятный скепсис по поводу уровня конкурса у многих российских меломанов, «Евровидение» все-таки всегда давало нам ощущение общности с Европой. В момент голосования и оглашения результатов мы почти физически ощущали себя частью большой европейской семьи. А теперь рвутся не только политические или экономические, но и культурные связи между двумя странами и между Россией с Европой.
Более того, культурное противостояние, похоже, перекидывается и на спорт. Национальная телерадиокомпания Украины рассматривает вариант отказа от трансляции матчей чемпионата мира по футболу – 2018 из России. Сама сборная Украины может и не отобраться в финальную часть чемпионата мира. Но если отберется — нет сомнений в том, что будет подниматься тема бойкота.
Конфликт вокруг «Евровидения» точно не принес победу ни одной из сторон. Если и делать здесь какой-то вывод, то он только один: это еще одно свидетельство того, как важно, чтобы российско-украинские отношения начали наконец налаживаться. Чтобы на Украине снова спокойно пели русские народные песни, а у нас — украинские. Чтобы песни были просто песнями, а не частью политического противостояния.
