Цивилизация
Даже несмотря на специальное совещание по бюджету-2016 у президента в Ново-Огареве, никаких решений так и не было принято. Хотя на дворе уже конец сентября, а 8 октября бюджет – в соответствии с Бюджетным кодексом — должен быть внесен в Госдуму.
На самом деле принято только одно принципиальное решение — в Госдуму внесен закон, по которому бюджет-2016 будет однолетним. Трехлетнее бюджетное планирование отменяется, потому что никто во власти даже не может предположить, что будет с доходами и расходами через два-три года.
Но правительство, судя по всему, пока не очень понимает, каким будет и однолетний бюджет.
Выступая на правительственном часе в Госдуме на этой неделе, министр финансов Антон Силуанов сказал: «Произошли экстраординарные события, и нельзя делать вид, что все идет по-старому. Нельзя закрывать глаза и говорить себе, что все скоро вернется на свои круги и все станет как 1,5–2 года назад. Такого не произойдет».
Это явно не совсем то, что говорил Путин на пресс-конференции год назад, когда пообещал стране выход из кризиса в «худшем случае через два года». Но это и не значит, что министр посмел спорить с президентом. Увы, это просто честная констатация реальности от чиновника, отвечающего за бюджет.
На совещании у президента с участием ключевых министров, ЦБ и главы «Роснефти» Игоря Сечина не принято никаких решений, потому что их может принять только один человек. По его мнению, хорошо бы, чтобы бюджет был сбалансированным, исполнял все социальные обязательства, помогал выводить экономику из рецессии и еще чтобы выдавал деньги на всякие технологические и промышленные прорывы.
И все бы так, только денег нет. Их нет даже на индексацию пенсий и зарплат на уровень реальной инфляции, как обещало государство. Обещало оно тогда, когда инфляция падала до 6,5%. А сейчас она вдвое выше, чем в 2013 году, и втрое, чем планировало правительство в «докрымскую эпоху» на год 2015-й.
Правительству придется решать принципиально новую для нашей эпохи проблему острой нехватки денег.
Попытки объяснить нехватку мировыми проблемами сути не меняют. Судя по статье Дмитрия Медведева «Новая реальность: Россия и глобальные вызовы» и выступлению Силуанова в Госдуме, правительство начинает открыто проповедовать логику смирения перед внешними обстоятельствами непреодолимой силы: это не российский кризис, а смена мирового порядка, мы над этим не властны.
Но что бы ни происходило в мировой политике, жить нам в России. И над частью этого порядка мы как раз властны.
Потому что огромная доля проблем – не часть мирового кризиса. Это следствие наших действий там, где действовать, может, и не следовало, и бездействий там, где решения требовались еще много лет назад.
Не мир виноват в наших проблемах, которые решать нужно здесь и сейчас. Финансировать образование, здравоохранение, пособия, пенсии, а также армию с полицией все равно нужно. И строить дороги.
Легких и популярных решений ни по бюджету-2016, ни вообще по развитию российской экономики больше нет и быть не может. Нас почти наверняка ждет повышение пенсионного возраста, которое невозможно откладывать бесконечно. Иначе через пару-тройку лет у государства не будет денег даже на обычные пенсии. Нам предстоит отказаться на ближайший год-два как минимум от индексации пенсий и зарплат на размер реальной инфляции.
При этом за эти, мягко говоря, непопулярные решения никто не хочет брать на себя ответственность.
Вся финансово-политическая система, которую мы имеем сегодня, отражает путь, который прошла Россия в последние полтора десятилетия. Тучные годы породили колоссальное потребление и почти неконтролируемый рост расходов. Денег никто не считал. Мировые цены на нефть росли, доходов у казны становилось все больше. Казенные деньги с волчьим аппетитом съедали неэффективные госкомпании, оборонка, плодящаяся не хуже кроликов армия чиновничества на всех уровнях и во всех сферах. Государство активно подавляло частную инициативу, считая, что само все может.
В результате многое из того, что должен делать бизнес, сегодня ложится тяжким грузом на плечи государства. На госденьги существует едва не вся промышленность, огромная доля транспорта, не говоря уже о врачах-учителях-пенсионерах. Само государство так хотело. Так понимало бизнес-модель развития страны, встающей с колен.
Тучные годы закончились. Пришло время не просто экономить. Надо определять приоритеты — текущие и стратегические.
Сокращать издержки. «Резать косты», как принято говорить в бизнесе. И если государство у нас везде, ему неизбежно придется резать себя «по живому». По тем самым бонусам и чиновничьим доплатам. По проверяющим органам и их бесконечному дублированию друг друга. Непонятно, для чего сейчас нужны полпредства или многочисленные бюджетные учреждения разных уровней.
Но у нас не просто «государство — это всё». Система выстроена так, что в этом государстве все решения замкнуты на одного человека. Вертикаль власти обернулась нежеланием всех ее звеньев брать на себя ответственность. Все смотрят туда, на самый верх, и ждут решения одного человека. Остальные не могут, не считают нужным, либо просто боятся что-то решать и делать.
А один человек занят мировыми проблемами. У него Донбасс, Сирия, Генассамблея ООН, встреча с Обамой, от итогов которой напрямую может зависеть даже и судьба того же бюджета-2016. Ему не до пригородных перевозок, не до индексации пенсий и дорожного строительства.
Ему хочется (и отчасти действительно надо) решать судьбы мира: потому что запрещенный в России ИГИЛ (организация запрещена в России) рано или поздно может доползти до южных границ России.
Но проблема в том, что Россия тоже не ждет.
Ни Дума, ни правительство не примут сами решений об увеличении пенсионного возраста и налоговой нагрузки на нефтяников. О сокращении оборонного заказа и численности госслужащих. Они будут честно ждать, что скажет один человек. Все это может решить только он. И только он должен просчитать все социальные, политические, военные последствия своих решений.
Нельзя сказать, что всем остальным в России придется легко. Не только нам, рядовым гражданам, но и министрам с губернаторами.
Но в нашей системе каждый сам за себя, а он — один за всех.
И теперь, когда деньги в России иссякают стремительными темпами, кому-то придется принимать тяжелые решения. Потому что само не рассосется, не разрешится. И никто добровольно не разделит с ним ответственность за трудности.
