Цивилизация
Посетить Крым по личной инициативе вызвались десять французских парламентариев, восемь из десяти ее участников — члены правоцентристской партии Николя Саркози. Возглавляет неформальную делегацию депутат Тьерри Мариани, который совместно с главой РЖД Владимиром Якуниным руководит ассоциацией «Франко-российский диалог», организовавшую эту поездку.
Пока Нарышкин делился с визитерами размышлениями о том, что Крым в 1991 году был «мирно, но аннексирован Украиной», глава французского МИДа Лоран Фабиус, который вот уже больше года занимается урегулированием конфликта на Украине, заявил, что «шокирован» этой поездкой. Дескать, она нарушает «международное право» и «может быть использована теми, кто оправдывает российские притязания на полуостров».
Украина тут же оперативно запретила французским депутатам въезд на свою территорию. Депутат Мариани был вынужден уточнить, что он не представляет французское правительство, с которым у него расходится точка зрения на российскую политику. И задался риторическим вопросом: если мы накладываем санкции на санкции, к чему мы придем?
Эта ситуация наглядно демонстрирует неоднозначность отношения к Москве в политической элите Евросоюза.
Ведь приехавших сложно назвать политическими «маргиналами». Партия Саркози контролирует 315 мест (более трети) в Национальном собрании и Сенате Франции (для сравнения, у Национального фронта Марин Ле Пен — всего четыре депутатских мандата). Причем ни руководство партии, ни сам Саркози не подвергли крымских визитеров обструкции. Другими словами, они по меньшей мере не возражали против поездки.
Нет единства в отношении необходимости дальнейшей конфронтации с Москвой и в других странах ЕС. Как утверждается в расследовании РБК относительно попыток России выстроить союзнические отношения с различными политическими силами в Европе, в Европарламенте «сторонниками» Москвы можно считать порядка 20% депутатов. Этого, говорят эксперты, вполне достаточно, чтобы вносить «смуту» в ряды антироссийской коалиции.
Попытки Москвы расколоть европейские элиты принимают самые различные формы, от религиозных вояжей до финансовых займов. В этом смысле не удивили даже признания бывшего премьера Италии Сильвио Берлускони: с его слов, Путин предлагал ему переехать в Россию и стать министром экономического развития, пусть и «фигурально», как уточнил позже Дмитрий Песков.
Понятно, что успех этой работы во многом зависит от исторической наследственности. Если в Польше шансы создать пророссийские силы почти нулевые, то в Болгарии или Греции они весьма высоки.
Тем не менее пока рано говорить о серьезных стратегических успехах. Скорее речь о тактических альянсах. Причем новоприобретенные партнеры часто используют Россию в качестве средства для давления на своих оппонентов. Как, например, в случае с Грецией, когда приезд премьер-министра Ципраса в Москву «нечаянно» совпал с пиком баталий с Евросоюзом вокруг греческого долга. Или же вспомним Марин Ле Пен, которая берет заем в российском банке для своей партии. Но есть ли гарантии, что, придя к власти, она сохранит свою пророссийскую риторику?
В свое время СССР без конца подкармливал маргинальные коммунистические партии, приглашал их представителей в страну, представляя это как поддержку советского курса широкими слоями Запада, но вместо победы мирового коммунизма вдруг рухнул сам.
Помимо тактических шагов, игры на противоречиях, политических амбициях и так далее Москве необходима общая стратегия налаживания диалога с Евросоюзом, которой пока очевидно нет.
Самые массированные вливания в международный пиар вряд ли дадут какой-либо результат, кроме яхт и вилл, приобретенных участниками этих пиар-кампаний.
Главная проблема в том, что и европейские политики, и европейские обыватели пребывают в абсолютном неведении относительно того, что именно ценного Россия готова предложить сегодня миру. Нужен четкий и понятный месседж — как, скажем, идеи социальной справедливости во времена СССР. Это было доходчиво и действительно имело широкую поддержку во многих европейских странах.
Кроме того, нужно искать точки соприкосновения с реальными политическими силами в ЕС по поводу серьезных проблем, которые действительно волнуют европейцев: угроза исламского экстремизма, экология, научные исследования, энергетическая безопасность.
Пока же мы следуем логике «Баба-яга против», выступая практически по всем вопросам против официального Запада и фактически не предлагая ничего взамен.
