Цивилизация
Экспертизу на склонность человека к суициду или другим формам асоциального поведения в России проводят в Институте судебной психиатрии им. Сербского. Правда, обычно постфактум — после того, как человек совершил преступление и необходимо выяснить, сделал он это сознательно или просто болен. Конечно, делать экспертизу задним числом легче, чем заранее оценить психическое состояние человека и его склонность к совершению преступления.
Несмотря на сложность, такие методы есть. Водительские права или разрешение на ношение оружия в России не выдадут без справки от нарколога и психиатра о том, что человек не состоит на учете. Это один из барьеров, препятствующих людям с определенными проблемами получить право управления сложными механизмами.
Но даже если человек не состоит на учете у психиатра, это не значит, что он абсолютно здоров психически. Психика под воздействием стрессов тоже устает.
Нервы время от времени сдают у всех людей. И для того, чтобы случилась трагедия, вовсе не обязательно быть сумасшедшим.
Достаточно простой усталости, рассеянности, недосыпа, а если человек длительное время находится в стрессовой ситуации, то возможны любые импульсивные поступки, часто угрожающие здоровью как самого человека, так и окружающих его людей.
Каждый день на дорогах я наблюдаю опасную езду: кто-то подрезает, кто-то не уступает, кто-то рулит как пьяный — хаотично перестраивается, не включает поворотники… Я не думаю, что все эти люди психически больны. Но как психолог понимаю, что если человек десять раз подряд пропустил хама на дороге, то на одиннадцатый может и не выдержать. Психика имеет свои ресурсы, и эти ресурсы конечны.
Представьте себе ситуацию, что в жизни вполне нормального человека долгое время действует ряд негативных факторов: висит ипотечный кредит, который нужно выплачивать, неожиданно грянул кризис, сокращение на работе, жена, устав от безденежья, подала на развод и хочет забрать детей, и вот еще этот, на дороге, подрезает…
Рано или поздно наступает момент, когда кажется, что жить дальше бессмысленно, и вообще не имеет значения, случится авария, если я не уступлю дорогу, или нет.
А если и случится, то это даже к лучшему: мне судьба дает вызовы, а я принимаю. Давай, подрезай, а я тебя не пропущу, — думает такой человек и жмет на газ. В результате — авария, кто-то остался калекой на всю жизнь, кто-то, не дай бог, погиб, машины разбиты…
Вопрос: человек, по вине которого произошла авария, хороший или плохой? Нормальный или нет? Ответ на второй вопрос однозначен: нормальный. Просто, как говорится, не вполне в себе. У него сиюминутное помешательство.
Норма — вообще понятие растяжимое. Вопрос в условиях, в которых мы себя проявляем: если все вокруг добрые, честные и любящие, то и ты себя ведешь адекватно. Но когда человек попадает в экстремальные условия, шкала ценностей меняется.
На самом деле мы не знаем, кто мы и как поведем себя в той или иной ситуации.
Поэтому для каждого человека очень важно иметь некую точку отсчета — систему координат, в рамках которой он себя оценивает. И, конечно, здоровую способность себя оценивать.
Если человек на сто процентов уверен в своей правоте — он фанатик, от него можно ожидать чего угодно. Критичность вообще является одним из критериев, взятых на вооружение в психиатрической практике: если человек заявляет, что он Наполеон, то он, скорее всего, псих. А вот если он только хочет быть Наполеоном, но понимает, что на самом деле он Вася Пупкин, — он, скорее всего, здоров.
Способность отличать реальность от воображения также является критерием психического здоровья.
Вообще, отделять самого себя от своего тела, своих мыслей, своих чувств, своих ощущений является критерием крепкой психики. «Я болен. Мне плохо. Я никуда не гожусь. Жизнь кончилась…» — это мысли человека с проблемами. Совсем другое дело, когда человек говорит себе: «Что-то здоровье в последнее время меня подводит, с завтрашнего дня буду по утрам бегать и на овсянку перейду».
Итак, настоящих сумасшедших мало, но людей, которые из-за стресса могут делать опасные глупости, — огромное количество.
Как же понять, здоровый перед нами человек или нет.
Человек психологически здоров, если:
— может дистанцироваться от ситуации, для того чтобы ее осмыслить и не быть в нее полностью вовлечен;
— осознает, что не справляется с чем-то, и ищет помощи;
— понимает, что с ним не все в порядке, и берет тайм-аут для восстановления или для того, чтобы собраться с мыслями;
— выглядит естественно: не стесняется своего тела (не в смысле, что всем его показывает, это как раз признак наличия психологических проблем, а не уродует его чрезмерно косметикой, пирсингами, татуировками и т.д.);
— не зависит от мнения окружающих и не старается всем без исключения понравиться;
— чувствует и умеет отстаивать свои личностные границы;
— находясь в сложной ситуации, ищет адекватные пути решения. Суицид, попытка порезать вены, выпрыгнуть из окна, наркотики, алкоголь, азартные игры, беспорядочные связи и т.д. не являются адекватными способами решения проблем.
Конечно, психологи постоянно должны беседовать с пилотами, машинистами и представителями других профессий, чья деятельность связана с риском для жизни. Постоянно — это не преувеличение. Психологи должны быть доступны в любое время. Чтобы скорректировать стресс, например, или чтобы привить навыки совладания со стрессом, или для того, чтобы просто быть рядом тогда, когда человеку нужна психологическая поддержка. Особенно если от этого человека зависят жизни других людей.
Ни один больной не хочет, чтобы его оперировал хирург, от которого сегодня ушла жена.
Или чтобы вез машинист, решивший покончить с жизнью из-за того, что его никто, как ему кажется, не понимает.
История пилота Лубица, спрыгни он с моста, могла бы остаться его частной печальной судьбой. Но массовая гибель пассажиров самолета, причиной которой он, по версии следствия, стал, заставляет задуматься, является ли забота о психологическом состоянии сотрудников «опцией» в социальном пакете или же это необходимая мера, способная предотвращать подобные трагедии.
Создание линий психологической поддержки на предприятиях — как государственных, так и частных — могло бы стать одним из шагов в направлении обеспечения психологического благополучия и безопасности как сотрудников этих компаний, так и людей, зависящих от их деятельности. Если бы такая линия была у «Люфтганзы», возможно, пилоты не переживали свои неурядицы внутри себя, разбивая самолеты, а могли бы без опаски поговорить о своих проблемах.
Часто возникает вопрос: где кончается психологическая безопасность и начинается вмешательство в личную жизнь, которую так оберегают европейцы? На самом деле профессиональная психологическая помощь настолько незаметна, что человек вовсе не считает, что кто-то влезает в его личную жизнь. Наоборот, если психолог опытен, то разговаривать с ним одно удовольствие: он внимателен, понимает тебя, в отличие от «всех остальных», способен посочувствовать и т.д. Какое же тут вторжение, если человек сам хочет общения? Страх вмешательства в личную жизнь — это страх перед некомпетентностью психологов, вопрос квалификации.
Автор — психолог, руководитель проекта «Корпоративная линия психологической поддержки», psytel.ru
