Цивилизация
Директор Федеральной службы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ФСКН) Виктор Иванов выступил против возможного слияния своего ведомства с МВД. Такое решение обсуждают в связи с оптимизацией бюджетных средств, в состав МВД планируют включить также Федеральную миграционную службу (ФМС).
В ФМС в связи с массовым отъездом мигрантов из России работы явно станет меньше. А вот необходимость отдельной службы по борьбе с наркотиками в ведомстве пытаются доказать сегодня самыми разными способами. Например, наркополицейские внезапно обнаружили связь торговцев спайсами с самим Игорем Коломойским — одним из главных «спонсоров войны», по версии российских федеральных СМИ, владельцем Приватбанка и губернатором Днепропетровской области. Судя по пресс-релизу ФСКН, задержанные наркополицейскими 50 торговцев «спайсами» перевели на счета Приватбанка более 1,3 млн руб. Сумма для оборота наркотиков, конечно, не самая впечатляющая, но в данном случае, видимо, важнее фамилия Коломойского.
Понятно, что никто не любит сокращаться, но первоначально, в 2002 году, антинаркотическое ведомство создавалось как раз в составе МВД. Его сделали независимым весной 2003 года, когда новую службу возглавил Виктор Черкесов, коллега Владимира Путина по работе в питерском КГБ. Позже во главе ФСКН встал некогда один из самых влиятельных чиновников кремлевской администрации Виктор Иванов.
Правда, автономность и выросшая за 11 лет численность ведомства не привели к заметным прорывам в борьбе с наркотиками.
Судя по докладу ООН за 2014 год, самые высокие темпы употребления наркотиков наблюдаются как раз в России (2,29%), Молдове (1,23%), Белоруссии (1,11%) и на Украине (0,88‒1,22%). Больше всего наркоманов, употребляющих инъекционные наркотики, насчитывается в России, Китае и США: в сумме они составляют 46% от общего мирового количества наркоманов.
Впрочем, неочевидная эффективность работы — проблема не только ФСКН. Несмотря на многочисленные попытки за последние 15 лет сократить госаппарат, число госслужащих в России только растет.
В 2013 году, по данным Росстата, в стране насчитывалось около 1,5 млн госслужащих, то есть 102 чиновника на 10 тыс. человек. Даже в СССР на пике роста бюрократии в 1985 году на 10 тыс. человек приходилось лишь 72 чиновника.
Кроме того, еще более 4 млн человек получают зарплату в российских силовых структурах. Общая численность сотрудников МВД составляет около 1,325 млн, Минобороны — 2,02 млн, ФСИН — 325,5 тыс., ФСКН — 40 тыс. Из-за секретности сложно посчитать точное число сотрудников ФСО, ФСБ и военной разведки. По примерным расчетам, цифра составляет около 250 тыс. человек. Плюс судьи, судебные приставы, налоговики, работники прокуратур и Следственного комитета…
А главное, постоянно растут расходы на содержание госаппарата. Если средняя зарплата в рыночной экономике поднялась в прошлом году на 6%, то зарплата федеральных чиновников выросла на 12%.
По оценкам экс-министра экономики РФ Андрея Нечаева, «это отражается на структуре бюджета. В развитых странах на социальные расходы — здравоохранение, образование, культуру, спорт, ЖКХ и так далее — тратится 70% бюджета. В России — 15%. Расходы на госаппарат в развитых странах — 11%, в России — 43%...»
Когда Путин стал президентом, одной из приоритетных задач он провозгласил сокращение бюрократического аппарата и даже создал соответствующую комиссию по административной реформе во главе с Дмитрием Козаком. Был момент, когда всем министрам запретили иметь более двух заместителей, но чиновники быстро нарушили эти запреты. Аппарат федеральных ведомств опять разросся.
Это неудивительно.
Работа во власти и госкорпорациях остается одним из самых выгодных типов карьеры в России. Частный бизнес в стране вести все труднее и опаснее, а здесь есть возможность получать неплохую зарплату, работая спокойно и стабильно, или даже конвертировать полномочия в личный достаток: рост числа антикоррупционных органов и ведомств, кажется, не сильно пугает коррупционеров.
Год назад председатель Совфеда Валентина Матвиенко предложила министру финансов Антону Силуанову «рубануть один раз», чтобы сразу на 50% сократить количество федеральных чиновников в регионах. Спикер привела в качестве примера Тульскую область, где на одну тысячу региональных чиновников, которые, по ее словам, «за все отвечают», приходится четыре тысячи федеральных, не считая силовых структур.
Но понятно, что решение «рубануть один раз» находится не в компетенции министра финансов. Да и проблема не только в том, что чиновников в России много. Например, в Канаде их еще больше. Дело прежде всего в их стоимости и эффективности.
Забытая административная реформа кроме прочих мер предусматривала оценку работы министерств по целевым показателям (тот же Госнаркоконтроль стоило бы оценивать по увеличению или уменьшению количества наркоманов в стране). Более того, даже предусматривалась прямая увязка бюджетного финансирования каждого министерства с достижением этих целевых показателей. Но об этом уже тоже давно никто не вспоминает.
Чиновники в России уже давно стали привилегированной кастой, отдельным сословием, фактически неподотчетным населению.
Еще в 2009 году в разговоре с «Газетой.Ru» директор Института прикладной политики Ольга Крыштановская говорила: «В СССР политический класс (номенклатура плюс военные всех типов) составлял 0,1% от численности населения (примерно 400 тыс. человек при численности населения примерно 300 млн человек в 1981 году). В России в 2000 году политический класс составлял уже 0,8% населения (1,2 млн при численности населения 145 млн человек). К 2009 году страна подошла с ошеломляющими результатами: политический класс перевалил за 3 млн, а численность населения уменьшилась. То есть сейчас это более 2% населения. Это называется «перегрузкой» общества. Возможно, это одна из причин проблем в экономике: есть предел расходов на обслуживание самого государства».
Сейчас, в условиях резкого сокращения финансовых возможностей государства под влиянием кризиса и санкций, этот предел расходов на обслуживание госаппарата ощущается особенно явно.
В кризис было бы со всех точек зрения правильно сокращать не только врачей или учителей (сегодня в стране идут жесткие оптимизационные реформы медицины и образования, которые усугубятся кризисными сокращениями штатов), но и чиновников, в том числе силовиков.
Частная история с ФСКН (пройдет ли сокращение сотрудников при слиянии с МВД, состоится ли вообще это слияние) покажет, есть ли хоть какие-то признаки того, что Россия наконец готова провести реальную, а не показную административную реформу.
Говоря откровенно, доведя — во многом своими рукотворными действиями — страну до кризиса, снижения доходов и риска вообще лишиться работы, сами госчиновники чувствуют себя как самый социально защищенный слой. И это на фоне участившихся призывов к народу разделить ответственность за все происходящее в стране. Справедливо ли это?
