Цивилизация
Первый – кризис российской экономической модели. Она давно – еще до Крыма – подавала тревожные сигналы, но власть их вовремя не уловила: то ли слишком увлеклась политикой, то ли просто недооценила их опасность. А дальше – как в капле высветились все слабые стороны модели, текущие просчеты политических и экономических властей и отсутствие стратегического видения опасностей.
Второй – финансовый, которого в принципе ждали, однако он пришел раньше, чем думали, еще до окончания этого сложного года, который начинался олимпийскими победами, продолжился присоединением Крыма, а заканчивается санкциями и обвалом рубля. Падающая нефть и санкционная война лишь приблизили обвал, который, смыкаясь с кризисом экономической модели, превращается в полноценный экономический.
Вице-премьер Ольга Голодец уже предупреждает, что бедных и безработных в стране в следующем году будет больше.
Третий кризис, неразрывно связанный с первыми двумя, – управленческий. Он также развивался годами, и причина его даже не в долгой несменяемости власти и не в том, что у госуправленцев всех уровней сервильность давно доминирует над профессионализмом, сколько в том, что интересы страны по большому счету приравняли к интересам отдельных госкомпаний. А подчас – ведомств.
После послания президента Федеральному собранию стало окончательно ясно, что менять ситуацию ни в кадрах, ни в политике с экономикой кардинально не будут. Капиталы побежали из страны с добавочным ускорением. В том числе потому, что нет оснований полагать, что завтра власти выйдут с проработанной стратегией спасения бизнеса и граждан.
Все происходящее в последние дни показывает, что у властей нет экономической стратегии, а есть лишь ситуативные решения, сопровождаемые подчас общими словами о спокойствии и резкими – о врагах, которые все это и устроили.
По-прежнему нет скамейки кризисных управляющих, готовых взять на себя ответственность за выработку такой стратегии. Кроме фамилий Кудрина да Грефа больше никаких имен в общественных обсуждениях даже не всплывает. Это не означает, что их нет – они могут прорасти. Когда асфальт дает трещины, сквозь него могут пробиться разные всходы. Но это означает, что в последнее тучное десятилетие никому вроде как и не нужно было появление менеджеров-профессионалов. Все шло по накатанному, по привычному. И вот пришло…
Четвертый – кризис цели или кризис веры. Медведевская идеология модернизации сменилась консервативными идеями величия и пафоса, но ответа на вопрос, куда идем, зачем, какой ценой, эта новая старая идеология так и не дала. В кризисы 1998 и 2008 годов было и расстройство, и даже паника. Но было какое-то подспудное ощущение, что это – болезнь роста, что рынок выправит перекосы, а государство зальет проблемные очаги деньгами. Ну а дальше – как-нибудь выправится. Было ощущение горизонтов.
Сегодня все хуже. И прежде всего по причине того, что глубина кризиса и его цена многими еще даже не осознана. Осознание будет приходить постепенно, от месяца к месяцу, от одного социального слоя к другому.
Пока мы видим приколистов с гречкой в инстаграме, людей с советским и постсоветским опытом, включивших старые навыки и сметающих с полок все доступное. Наконец, мы видим грустный бизнес, уже приходящий к осознанию, что все будет плохо и надо думать, как выживать в стресс-сценариях.
Но ни массового осознания кризиса населением, ни признания тяжести ситуации властями мы пока не наблюдаем.
Возможно, новогодняя суета отвлекает одних, и опасение выступить отнюдь не с добрыми новостями останавливает других. Но рано или поздно все это должно произойти: осознание, выступление, выживание. Дальше будет видно – мы еще не достигли дна.
…Почти год наблюдая за войной на Украине, мы не заметили, как война подобралась к нам самим. Нет, по счастью, не боевые действия, не утрата близких, не разрушенные дома, но стрессовый режим экономии, невозможность предугадать, что будет завтра, и какую цену мы заплатим, кто пострадает больше всех и как долго все будут ощущать последствия этой «войны».
Находясь фактически на военном положении, российское правительство весь последний год пыталось делать вид, что экономика существует сама по себе, как бы в отрыве от Крыма, ДНР-ЛНР, западных санкций и «врагов» внутри и снаружи. Но инвесторы пугливы, а капиталы, как известно, не любят сильных политических турбулентностей.
А потому одна из насущных задач сегодня – как минимум попытаться объяснить, что происходит и чего ждать. Не на Украине, не от злобного мира вокруг, а у нас, в России, в наших повседневных жизнях.
С чем мы завтра можем столкнуться, мы, работающие, которые платят налоги и думают о развитии бизнеса; пенсионеры, которые часто живут только на пенсию; больные, которым нужны импортные лекарства, а иногда и операции за рубежом. Чего нам всем ждать, к чему готовиться, на что надеяться?
Нужны быстрые, понятные людям и субъектам экономики шаги, которые покажут, что у властей есть хоть какое-то представление о том, что происходит, и воля это изменить. Или хотя бы попытаться изменить.
И, конечно, официальным лицам и СМИ стоило бы поменьше говорить о том, как плохо живется людям на Украине, в Америке и далее везде (сегодня это лишь сильнее раздражает людей, теряющих свои сбережения) и начать говорить о России, о наших проблемах и о том, как нам вместе из них выбираться. Потому что выбираться придется долго и мучительно. Всем вместе.
