Цивилизация
История взаимоотношений крымскотатарского народа с Российской империей, аннексировавшей Крым в 1783 году после длительного военного противостояния, насыщена драматическими событиями и обидами.
Крымская АССР входила в состав РСФСР и была ликвидирована вскоре после депортации крымских татар 1944 года. В исторической памяти крымских татар Россия — это боль вынужденных эмиграций конца XVIII — начала XX века, репрессии периода Крымской АССР и, наконец, самая большая трагедия — изгнание с родной земли.
Эти короткие исторические ремарки важны для понимания нынешних событий — того, почему крымские татары в подавляющем большинстве не считают себя счастливо «воссоединившимися с Россией».
Многие из нас бойкотировали референдум 16 марта 2014 года о вхождении Крыма в состав РФ. Не участвовали в массовых шоу «крымнаш». Казалось бы, чтобы развеять понятные опасения людей, стоило по меньшей мере терпеливо строить диалог с теми, за кем идет крымско-татарский народ. Для тех, кто ориентируется в ситуации изнутри, очевидно, что сегодня это — меджлис крымскотатарского народа (организация запрещена в России), признанный институт национального самоуправления, избираемый национальным съездом крымских татар — курултаем.
Увы, диалога не вышло. А события последнего времени, к сожалению, говорят о том, что новые старые крымские власти (у руля высшего руководства Крыма зачастую остались те же лица, что и до объединения полуострова с Россией) избрали наихудший сценарий развития взаимоотношений с крымскими татарами.
Последний украинский премьер-министр полуострова Анатолий Могилев тоже не принадлежал к числу тех, кто благосклонно относился к крымским татарам.
Он то публично оправдывал акт депортации, то называл крымскотатарский народ диаспорой — и это на его исторической родине. Еще раньше, в ноябре 2007 года, будучи главой крымской милиции, Могилев руководил спецоперацией на плато горы Ай-Петри, жестоко разгоняя крымских татар, мешавших сносу незаконных построек. Тогда четверо протестующих оказались в больнице.
Меджлис крымскотатарского народа впоследствии не раз обвинял Могилева в превышении полномочий и допущении неправомерных действий. Но Янукович вскоре после смерти премьер-министра Крыма Василия Джарты из всех кандидатур выбрал на пост нового хозяина полуострова именно Могилева.
Борьба Могилева-премьера с меджлисом стала любимой темой местных СМИ. «Меджлис — это структура, которая находится вне правового поля Украины. Я готов общаться с народным депутатом Джемилевым, депутатом Верховного совета Крыма Чубаровым и с кем угодно, но это слово давайте уберем», — вот одно из типичных высказываний Могилева.
Нынешние российские власти взяли пример с Могилева. Вместо того чтобы терпеливо налаживать диалог с наиболее авторитетными представителями крымских татар — многолетним главой меджлиса Мустафой Джемилевым и нынешним его председателем Рефатом Чубаровым, — была сделана ставка на их изоляцию, а также на раскол и маргинализацию самого крымскотатарского сообщества.
Тактика не новая, известная еще с советских времен — периода острой борьбы властей с национальным движением крымскотатарского народа. Неудивительно, что
немедленно стали востребованы те, кто находится в оппозиции к меджлису, но не пользуется ни уважением, ни доверием народа.
Крымчане и премьер-министр Крыма Сергей Аксенов хорошо знают силу меджлиса и его авторитет в среде крымских татар. Никакая другая политическая сила Крыма не в состоянии за несколько часов собрать 30-тысячный митинг. Возможно, именно это обстоятельство сегодня подвигает все массовые мероприятия крымских татар переносить из центра на окраину Симферополя.
То, что не удавалось самым одиозным украинским руководителям многие годы, за каких-то четыре месяца смогли сделать российские власти.
Никогда в новейшей истории крымских татар митинг памяти жертв депортации 1944 года не проходил на окраине города, как это случилось 18 мая 2014-го — он всегда был общекрымским мероприятием.
Никогда еще День крымскотатарского флага не проходил под столь пристальным присмотром правоохранителей, за заграждением, в окружении полиции и ОМОНа — и также на окраине Симферополя, как это случилось 26 июня нынешнего года. Что искали полицейские, кого и от кого защищали металлоискатели — знают только правоохранители.
70 лет назад уже была «успешная» попытка загнать крымских татар в резервацию, в гетто, превратив весь народ в людей второго сорта, в спецпереселенцев. Сегодня большинство крымских татар действия новых властей последнего времени трактуют именно так. Но тогда о какой реабилитации может идти речь?
Для большинства крымских татар указ Путина о реабилитации их народа — лишь декларация и фикция, ибо реальность свидетельствует об обратном.
Самое главное из сомнительных достижений новой власти — запрет на въезд в Крым легендарного активиста крымскотатарского движения Мустафы Джемилева, а с недавних пор и нынешнего председателя меджлиса крымскотатарского народа Рефата Чубарова.
Активная дискредитация российскими СМИ Джемилева и Чубарова — одна из черт нового Крыма. В субботу, 5 июля, как раз в тот момент, когда в Геническе проходило выездное заседание меджлиса, на телеканале «Россия 1» состоялся показ фильма под интригующим названием «Тайная жизнь Мустафы Джемилева».
Не цель данной статьи анализировать этот сомнительный шедевр, скажу только, что в среде крымских татар он вызвал возмущение. Понятно, что не крымские татары были адресной аудиторией фильма, но попытка представить Мустафу Джемилева насильником и форточником, притом что давно рассекречены его судебные дела, вызывает гомерический смех вкупе с брезгливостью — не только по отношению к журналисту, который склепал это кино, сколько к тем, кто подобные фильмы заказывает.
Стратегия дискредитации, репрессий, столь хорошо знакомая крымским татарам еще из эпохи своей жизни в ссылке, работает плохо. Она скорее способствует консолидации крымскотатарской нации. И возможно, сегодня именно это — главный социальный капитал крымских татар.
Комментарий Сергея Аксенова о том, что пятилетний запрет на въезд в Крым Рефату Чубарову связан с разжиганием им «межнациональной розни», выглядит, мягко говоря, сомнительным.
Какая мысль возникнет в голове простого крымского татарина, когда он прочтет такую трактовку деятельности едва ли не самого толерантного и взвешенного крымскотатарского политика? «Уж если можно ТАК поступить с Чубаровым — без суда и следствия изгнать с родины, — значит, мне, простому смертному, и вовсе здесь не место».
Неслучайно в среде крымских татар в ответ на очередные запреты властей возникла поговорка: «А дышать можно?» Если именно этого добиваются новые власти — ненависти и страха со стороны крымскотатарской части крымского общества, то цель эту можно считать почти достигнутой.
И можно не сомневаться, что под заявлением меджлиса от 7 июля подпишется сегодня едва ли не каждый крымский татарин: «Грубейшие нарушения элементарных прав человека, международных норм, попрание национального достоинства целого народа, выразившееся в маниакальном преследовании его лидера — Мустафы Джемилева, а теперь и Рефата Чубарова — председателя меджлиса крымскотатарского народа, «обоснованы» надуманными утверждениями и являются не чем иным, как свидетельством политической расправы с инакомыслящими, чьи позиция и оценки происходящего в Крыму отличаются от оценок власти. Особый цинизм случившемуся придает то обстоятельство, что эти крайне несправедливые и незаконные действия предприняты в отношении людей, для которых Крым является исторической Родиной, на территории полуострова живут их родные и близкие».
Кому и зачем понадобилась эскалация конфликта с 300-тысячным населением Крыма — для меня остается загадкой.
Делая ставку на маргиналов — людей, мягко говоря, малоуважаемых в среде крымских татар, — можно добиться лишь видимости решения проблемы. Так ее уже пытались решать в СССР, когда усиленно делали вид, что нет проблемы этого депортированного народа, а лишь кучка «экстремистов баламутит народ».
Результат известен: как только власть чуть ослабла — в 1987 и 1988 годах крымские татары вывели на Красную площадь тысячи своих соотечественников и вскоре вернулись в Крым. Несмотря на отчаянное сопротивление тогда еще советских властей всех уровней.
Опыт борьбы за свои правы крымские татары получили отменный. И уже это обстоятельство должно подвигнуть новые российские власти выработать более добрососедские модели взаимоотношений с коренным народом крымского полуострова, который теперь уже ни при каких обстоятельствах не откажется от своей родины.
Очевидно и то, что активность Мустафы Джемилева на международном уровне усилится теперь участием Рефата Чубарова, помимо своей воли оказавшегося за пределами Крыма.
В одном из своих интервью, данных уже после вынесенного ему запрета на въезд в Крым, Чубаров заметил, что у него «нет сомнений в том, что вопросы будущего Крыма, несомненно, будут взаимосвязаны с гарантиями сохранения и развития его коренного народа — крымских татар».
На скромный взгляд автора статьи, уже на дальних подступах к будущим переговорам на международном уровне (а какой конфликт не завершался миром?) российской стороне следует возвратиться к диалогу с меджлисом крымскотатарского народа, чьи оценки и позиция в отношении будущего полуострова будут играть далеко не последнюю роль в еще предстоящей «битве за Крым».
Автор — историк, публицист, доцент кафедры истории Крымского инженерно-педагогического университета (Симферополь, Крым), кандидат политических наук. Автор монографий «Крымско-татарская проблема в СССР (1944–1991)», «Крым и крымские татары в ХIХ— ХХ веках», «Крымские татары. 1941–1991. (Опыт политической истории)». Учредитель и редактор сайта «Крым и крымские татары» www.kirimtatar.com
