Цивилизация
Управделами президента Владимир Кожин заявил, что место под строительство нового парламентского центра окончательно определено, он точно будет рядом с Кремлем, но где именно, сообщат на днях, после отмашки президента.
Министр обороны Сергей Шойгу заложил символический камень в основание будущего Национального центра управления обороной государства, который станет ставкой командования на случай войны. Под новый российский Пентагон будет перестроен комплекс зданий на Фрунзенской набережной, где сейчас расположен главный штаб Сухопутных войск РФ.
Тренд очевиден — дискуссии о возможной децентрализации органов власти остались в прошлом. На выселки в Новую Москву не намерены выезжать ни чиновники, ни депутаты, ни военные, аргументируя это в первую очередь экономией средств.
Хотим как в бундестаге
Действительно, строить новые правительственные здания в чистом поле дороже, чем в городе с развитой инфраструктурой. Но не дороже, чем проводить Олимпиаду в Сочи. Решение о проведении Игр в субтропиках и гигантские вложения в это мероприятие президент объясняет желанием не только устроить праздник спорта, но и дать толчок развитию территории, создав там горноклиматический курорт мирового уровня. Точно так же еще недавно переселение чиновников в Новую Москву аргументировали необходимостью обустройства земель за пределами столицы — сегодня, выезжая за МКАД на 60–100 км, реально попадаешь в средневековую Русь.
Если этой задачи больше не стоит, какой смысл в строительстве нового парламентского центра около Кремля, кроме той, что сразу приходит на ум: освоения бюджетных средств? А как еще объяснить избирателям необходимость возведения нового дворца для депутатов, легитимность которых под вопросом, и для сенаторов, деятельность которых большинству живущих в России вообще непонятна?
Архитектуру часто называют застывшей музыкой, хотя гораздо чаще она — застывшая политика.
20 лет назад, когда был создан российский парламент, он действительно символизировал новую страну, но тогда было не до великих строек. Сегодня российский орган народовластия в народе все чаще называют бешеным принтером — а зачем принтеру отдавать центральное место? И чем плохо для исполнения этих функций здание на Охотном Ряду?
Спикер Госдумы Сергей Нарышкин говорит, что здание нового парламента должно символизировать «открытость обеих палат Федерального собрания». И приводит в пример здание Рейхстага в Берлине, где заседает бундестаг: «Внутри оно очень прозрачное, много стекол, главный зал заседаний открыт, чтобы за работой парламентариев наблюдали все желающие. Это даже символично, потому что по определению парламент является самым открытым органом власти».
На самом деле здание Рейхстага, что легко прочитать на его сайте, символизирует объединение Германии, причем в разные периоды истории на протяжении нескольких веков. Это Гитлер собирался строить новый Рейхстаг, символ национал-социалистической Германии, который должен был вознестись почти на 300-метровую высоту, но осуществлению проекта помешала война. Последнюю реконструкцию переживший Гитлера Рейхстаг перенес в 1990-х, после объединения ГДР и ФРГ. По проекту Нормана Фостера над зданием был возведен стеклянный купол, сквозь который в солнечные дни действительно можно разглядеть внизу, в зале заседаний, крошечные фигурки депутатов.
Но символизирует это не столько открытость власти, сколько экономию средств. С помощью этого купола управделами бундестага серьезно экономит на освещении, вентиляции и электроэнергии: большая часть купола оснащена солнечными батареями.
Офис на случай войны
Смысл переезда штаб-квартиры российского Министерства обороны со Знаменки на Фрунзенскую набережную (на случай войны!) тоже пока, мягко говоря, неочевиден. Начальник главного оперативного управления Генштаба Владимир Зарудицкий сообщил в СМИ, что «размещение центра позволит в оперативном режиме координировать работу 49 министерств и ведомств, выполняющих оборонный план России». Почему это делать удобнее с набережной, а не со Знаменки — генерал не комментирует. Но охотно делится деталями, каким видится ему этот новый оборонный центр.
«У здания Главкомата построят две вертолетные площадки и причал на Москве-реке для катера на воздушной подушке — это повысит мобильность руководства Минобороны». Так и представляешь себе, как Шойгу на катере с мигалкой мчится в Кремль со срочной депешей, распугивая туристические теплоходики.
«Одну из площадок приспособят под летающий командный пункт, представляющий собой специальный вертолет, с которого Шойгу будет командовать войсками во время эвакуации». Какой эвакуации? Кого? Куда? Или наше Минобороны всерьез готовится к наземной войне?
«Также в районе набережной начнут нести дежурства боевые машины прикрытия». Вот это действительно круто.
Кого от кого эти машины прикрывать будут? От буянящих в ЦПКиО десантников? Или от праздношатающейся публики, которой обещали обустроить на набережных пешеходные зоны с кафешками и пляжами?
И если уж все так серьезно (а мы-то и не знали), то, может, логичнее было бы обустроить российский Пентагон где-нибудь там, где народу поменьше? По примеру его американского прообраза, который, как известно, был построен на осушенном болоте в одном из наиболее бедных районов, прилегающих к Вашингтону. Там, где проще и дешевле обеспечить необходимую секретность, и режим безопасности, и эвакуацию из Москвы, в конце концов. А то вдруг война, а весь генералитет в столице, в пробках стоит…
Преданы власти душой и телом
Еще один офис, также в центре, возводят для депутатов Мосгордумы. На сентябрьских выборах их выберут 45 вместо 35, и в старое здание на Петровке они со всеми своими помощниками и секретарями уже не поместятся. Новые просторные депутатские квартиры строят на территории бывшей Ново-Екатерининской больницы, в охранной зоне на Страстном бульваре, 15/29, где по закону никакое новое строительство вести нельзя. Больницу оттуда выселили несколько лет назад, хотели разместить там городской ЗАГС, но депутатам, конечно, центровой участок нужнее.
«Постсоветская номенклатура активно захватывала центр города, концентрируясь вокруг главной крепости — Кремля. Подсознательное желание быть как можно ближе к власти и к президенту не только душой, но и телом диктовало выбор места под все новые офисы для депутатов и чиновников даже вопреки нехватке средств в бюджете страны и объявленной программе децентрализации Москвы». Боюсь, именно такими словами будут пояснять экскурсоводы лет через пятьдесят нагромождение пафосных правительственных зданий любопытным туристам.
В том, что они будут пафосными, сомнений, к сожалению, нет. Примеров тому много. Последний, самый яркий, — сочинский. Как недавно сказал впечатленный увиденным там президент Международной федерации лыжного спорта FIS и член МОК Жан-Франко Каспер, «в России все должно было быть самым большим, высоким и длинным»: «Это честолюбие сидит у русских глубоко в генах. Если русские строят вокзал, то он непременно будет выглядеть как Букингемский дворец».
А уж если мы возьмемся строить дворец!
