Цивилизация
Вольно или невольно, но Центробанк в своем докладе констатирует такую убогость действующей экономической модели, при которой не работает азбучный способ стимулирования роста — смягчение монетарной политики в части снижения цены денег. Потому что нет спроса на отечественную продукцию (при почти полной загрузке предприятий), зато сохраняется высокий риск инфляции. Вот против использования второй части смягчения — увеличения бюджетных ассигнований — ЦБ, кажется, ничего не имеет. Эксперты банка отмечают в докладе, что «… лимит бюджетных ассигнований на 2013 год на строительство объектов капитального строительства, приобретение объектов недвижимости и реализацию крупных инвестиционных проектов был на 8,8% меньше, чем на 2012 год».
Так ЦБ предлагает решать описанную аналитиками ВШЭ задачу: «Любая попытка российских властей смягчить денежную политику — подарок спекулянтам и дополнительный ресурс для вывода капитала из страны; попытка ужесточения денежной политики — прямой путь к рецессии. Так что основной тактикой российских властей в этой ситуации становится принцип «не навредить».
ЦБ как бы говорит, что он сделал и делает все, что в его силах и в его компетенции, чтобы не давать инфляции безнаказанно пожирать экономику.
Хотя Банк России не считает монетарные факторы «основной причиной текущего замедления экономической активности», но и не умаляет их роли в стимулировании роста. Так что можно бы увеличить бюджетные ассигнования. Они не разгонят инфляцию и могут оказаться полезными, если будут контролироваться правительством в достаточной степени для того, чтобы не допускать мгновенного перетекания средств в офшоры или на оплату покупок недвижимости распределителям потоков. Но за эту эффективность в ответе будет уже не ЦБ, а правительство. Ассигнования и госинвестиции, может быть, способны дать процент-другой роста (хотя Центробанк, конечно, не рискует ставить задания властям). Банк обещает еще процента два, в том числе за счет стимулирования покупательской, кредитной активности населения.
Потенциально некоторый разгон экономики (2%, так сказать, от ЦБ плюс что-то от правительства) может на некоторое время приостановить наступление рецессии со всеми последствиями в виде снижения уровня жизни и доходов казны. Важно то, как и на какие именно проекты будет потрачено это время (и деньги). Если на организацию помпезных чемпионатов и высокоскоростного ж/д сообщения Москва – Казань, то как поднимется ВВП, так сразу и схлопнется, лишь только деньги закончатся. Куда же усилия направлять? Первый зампред правительства Игорь Шувалов не перестает жаловаться, что деньги есть, а проектов нет. Похоже, что он говорит правду, — если искать проекты с очень быстрой окупаемостью. Но есть и другие мнения. И это мнения и предложения по проектам, которые способны объединить вокруг себя экспертов самых разных убеждений.
Сегодня, кажется, никто не сомневается, что нужна другая модель экономики, чем мы имеем. Прежняя была основана на быстром удорожании нефти, что позволило почти в 2,5 раза увеличить реальное потребление людей и обеспечило существенную долю в общем росте экономики за счет появления в стране десятков миллионов покупателей автомобилей и холодильников. Но теперь наивно ожидать восстановления темпов роста цены нефти, да и опасно на это закладываться (кстати, себестоимость добычи полезных ископаемых повышается и будет повышаться по ряду причин, среди которых и освоение труднодоступных месторождений, и монополизм, нехватка конкуренции).
Глава фонда «Центр стратегических разработок» Михаил Дмитриев навскидку назвал несколько источников роста по новой модели, против задействования которых вряд ли будут возражения.
Первый — инфраструктура. По мнению Дмитриева, ее развитие потенциально может дать до 5% роста. Но нет длинных денег, пенсионных накоплений на это не хватит, так как требуется, по скромным подсчетам, $3 трлн на ближайшие 25 лет. Ясно, что это могут быть преимущественно государственные инвестиции. Еще, к примеру, газохимические предприятия требуют крупных долгосрочных инвестиций, без которых не обойтись, если мы не хотим мириться с ситуацией, когда доля нашей продукции в мире составляет менее 1%, хотя сырья производим 12%. По мнению ряда экспертов, деньги на развитие таких отраслей можно и занимать. Скажем, Сергей Алексашенко считает, что наращивание госдолга с текущих 10% ВВП вдвое за несколько лет не опасно, даже и укрепит российскую финансовую систему. Но и он, и многие другие экономисты знают, что мешает найти деньги и направить их на очевидно нужные проекты — казнокрадство. Так же известно, что это воровство стало фактически главной «скрепой» действующих базовых институтов, вынь эту скрепу — исчезнет лояльность поставленных на кормление начальников и многое рухнет. То есть нужны новые институты, коль старые, деликатно говоря, непригодны для новой модели роста. Но это будет означать признание того, что имеющаяся политическая система не справляется с решением поставленных задач.
Выходит, что, хотели или нет авторы доклада ЦБ, но, говоря о необходимости модернизации экономики вообще, они говорили про устаревшие институты и дряхлую политическую систему.
По списку Дмитриева, кстати, ряд проектов почти и не требует государственных вливаний — больше требует государственных решений по снятию известных барьеров для развития бизнеса и гарантий самого высокого уровня, что сажать перестанут.
Это относится к строительству жилья. По исследованиям ЦСР, именно жилье, а не автомобиль и гаджеты, стало нынче главным приоритетом российского покупателя. Чтобы выйти на приемлемый уровень строительства хоть по метру нового жилья на гражданина в год, надо привлечь немалые бизнес-силы и частные инвестиции (в строительство они пойдут при гарантиях защиты, возведение жилья быстро окупается). Это можно сделать, но придется отбирать у местных владык изрядную долю полномочий в пользу неизведанной конкуренции, что опасно потерей влияния на местах, а тем и страшно. Или вот приводит Михаил Дмитриев пример барьера по развитию ряда предприятий, когда придется «обидеть» таможню, чтобы, скажем, либерализовать ввоз комплектующих. А таможня у нас — один из столпов бюджета. Тоже страшно.
Иными словами, правила игры придется менять почти повсюду, где ни посмотри. И все ради того, чтобы начать строительство невиданной, какой-то новой модели роста. Вдруг не вырастет?
Не снимают страх перед неизведанным доводы про то, что у нас производительность труда, к примеру, в IT-секторах, в розничной торговле, куда бюрократия ринулась с опозданием, уже часто на уровне не меньшем, а то и большем, чем в лучших американских компаниях. Еще меньше верится, что и в том же химпроме или машиностроении отыщутся толковые работники, если им помочь начать расти и зарабатывать на просторную квартиру, в которую понадобится новая мебель и так далее. Еще надо будет направлять громадные деньги в человеческий капитал — в здравоохранение и образование, так как больные и неграмотные так же неуместны в новой модели роста, как многие начальники-казнокрады.
К тревожным рассуждениям может привести неосторожно вписанное в доклад требование о модернизации экономики, которая только и способна якобы остановить падение.
Будто нет оборонки.
